стояли Когда слуга назвал наши имена сатрапу, тот сказал: — Мне нужен прочный корабль — но не трирема с сотнями гребцов, а маленькое ловкое судно с храбрым капитаном. Ты храбр, Муслак?
— Достаточно храбр, чтобы исполнить твою волю, Великий Князь, — сказал Муслак, — в чем бы она не состояла.
— Давай надеяться, что ты говоришь правду. Я знаю, что вы, Люди Пурпура, храбрые моряки. Ты бывал на Оловянных Островах?
— Много раз, — объявил Муслак.
— Я не спрашиваю тебя, для чего ты ездил так далеко. — Сатрап повернулся к Азибаалю: — Ты один из офицеров этого человека?
Азибааль кивнул. — Я его первый помощник, Великий Князь.
— В таком случае ты поклянешься, что он действительно храбр, и не имеет значения, правда ли это или нет. А ты сам, ты храбрый моряк?
— Я не так храбр, как он, — признался Азибааль.
Муслак покачал головой. — Азибааль отважнее любого моряка с любого другого корабля, он также отважен, как и я, или даже больше.
— Будем надеяться. У двоих из вас есть женщины. У одного нет. — Сатрап указал на Нехт-нефрет. — Ты чья женщина?
Она наклонила голову, не в силах встретиться с ним глазами. — Капитана Муслака, Великий Князь.
— А ты? — Он указал на Мит-сер'у.
Она стояла выпрямив спину, в ее глазах плескалась гордость. — Я принадлежу Латро, Великий Князь.
Какое-то время сатрап сидел молча, и мне показалось, что Мит-сер'у должна почувствовать на себе не только его взгляд, но и когти. Наконец она отвернула голову.
— Имени Латро нет в моем списке.
— Я — уроженка Кемета, — прошептала бедная Мит-сер'у. — Мы, люди Кемета, называем его Латро. (Когда мы ехали обратно, я спросил ее об этом. Оказалось, что я читал ей мой свиток, и оттуда она взяла это имя).
Человек из Кемета, который сидел слева от сатрапа, что-то прошептал ему. Он очень высок, но сгорблен, с бритой головой, крючковатым носом и сверкающими глазами.
Сатрап медленно кивнул. Потом сказал, обращаясь ко мне: — У тебя одно имя среди Людей Пурпура, другое здесь.
Я кивнул, потому что знал, что Мит-сер'у и Нехт-нефрет называют меня Латро, но Муслак и Азибааль — Левкис.
— Князю говорят, а не кивают, — сказал другой человек, из Парса.
— Да, Великий Князь, — громко сказал я, — все так, как ты сказал.
— Когда-то я знал человека по имени Артаикт, — сказал сатрап. — Он умер от рук твоих эллинов.
Я ничего не сказал.
— Ты знаешь этом имя?
— Нет, Великий Князь.
— Ты эллин, и боишься, что тебя накажут за эту смерть. Я понимаю. Не бойся, Латро. Я дал слово. У этого Артаикта были воины эллины. Трое из них сразились с человеком по имени Латро, который убил их всех. Артаикт умер, прежде чем смог рассказать мне об этом, но некоторые другие не умерли. Ты — тот самый человек.
Я ничего не сказал, потому что не помнил ни Артаикта, ни это сражение.
— Ты не отрицаешь это?
— Я никогда не осмелюсь противоречить тебе, Великий Князь.
Сатрап повернулся к Муслаку. — Где вы подобрали его, капитан?
— В Лухиту, Великий Князь. Он мой старый друг. Он хотел плыть в Кемет, и я предложил ему поплыть со мной вместе, бесплатно.
— Если я пошлю тебя на юг, пойдет ли он с тобой?
— Только если ты этого захочешь, Великий Князь.
— Я хочу. Возьми его с собой. И я собираюсь послать с тобой солдат. Что ты знаешь о южных странах, капитан?
— Я был не дальше Уасета, Великий Князь, — ответил Муслак.
Сатрап перевел ястребиные глаза на Азибааля. — Не дальше?
Азибааль ответил как мужчина: — Не дальше, Великий Князь.
— Очень хорошо. А теперь слушайте меня, вы все. К югу от этой страны лежит другая, называемая Нубией. Она не подчиняется моему брату, но и не воюет против нас. Когда-то она подчинялась Кемету, поэтому мудрые люди Кемета, — он кивнул на высокого человека, — много знают о ее истории. Некоторые из них говорят на ее языке. Но даже они почти ничего не знают о том, что происходит там сейчас. И никто ничего не знает о Низе, обширной стране к югу от Нубии. Я правлю Кеметом от имени брата, и долг сатрапа обязывает меня знать как можно больше о соседних странах. Я хочу послать вас всех, вместе с кораблем, на юг, так далеко, как только течет Великая Река. Вы узнаете все, что только можно узнать, вернетесь сюда и расскажите мне об этих странах. Понятно?
Муслак поклонился. — Да, Великий Князь.
Сатрап взглянул на человека из Парса, который встал и дал Муслаку тяжелый кожаный кошель. Человек был невысок, и, подобно многим маленьким людям, сидел и стоял очень прямо. Его скудная борода был совершенно белой.
— Там есть пороги, — сказал сатрап. — Тебе придется обходить их стороной, все, кроме первого. Это будет трудно, но не невозможно. Имей в виду, что тебе придется обносить вокруг порогов и все те припасы, которые ты купишь на мое золото. Так что не забывай об этом, когда будешь выбирать их.
Муслак опять поклонился. — Не забуду, Великий Князь.
— Может быть, тебе придется нанять местных жителей. Этот человек, — он кивнул на того, кто дал Муслаку кошель, — присмотрит за этим. Его зовут Чаниу. Он пойдет с тобой. С ним будет писец и еще три воина. И он будет отдавать тебе приказы.
— Приветствуем его, Великий Князь, — сказал Муслак.
— Слева от меня сидит Сахусет, мудрый человек Кемета. Он тоже пойдет с тобой. — Сатрап повернулся к Сахусету. — Есть ли у тебя слуга, Святой?
Если бы я закрыл глаза, пока говорил Сахусет, я бы подумал, что говорит змея, холодным и хитрым голосом: — Не такой слуга, которого надо кормить, Великий Князь.
— Очень хорошо.
Потом сатрап опять обратился к Муслаку. — Я могу послать с тобой солдат Кемета. Сколько, решай сам. Они будут подчинятся Чаниу, как и все на борту. Имей в виду, что ты и Чаниу должны кормить их, и, значит, тебе придется покупать еду в тех местах, мимо которых ты будешь плыть. И еще запомни, что тебе потребуется очень много людей, чтобы провести свой корабль вокруг порогов. Сколько тебе нужно?
Муслак потер подбородок. — Пять, Великий Князь.
Так и решили. Слуга проводил нас обратно в тот самый двор, в котором я писал, и сказал подождать. Скоро вернулся Тотмактеф. Чаниу желает поговорить с нами, сказал он, и только потом мы сможем уйти. Он повел нас в новом направлении, и скоро мы оказались в освещенной солнечным светом комнате; множество свитков, похожих на мой, лежали на деревянных полках. Чаниу писал за столок, но, при виде нас, встал и отложил стило; ростом он не выше Мит-сер'у. Он приветствовал нас, пригласил сесть и сел сам. — Я буду вашим командиром во время путешествия, которое будет долгим и трудным, — сказал он. — Поэтому мне кажется, что я должен получше узнать вас перед тем, как мы отплывем. Я надеюсь, что никто из вас не возражает против этого? Я имею ввиду свою роль командира. Сатрап, князь Ахемен, назначил меня — хотя я ученый, и никогда не руководил людьми. Еще раз, если кто-нибудь возражает, самое время об этом сказать.
Муслак прочистил горло. — Я не возражаю, благородный Чаниу. Но я должен самым почтительным
