В машине она нашла кусочек бумаги, и я нацарапала: «Дорогой Джо! Мы с Эмбер в Лос-Анджелесе. Пожалуйста, не уходи, мы еще вернемся. Минти».
Только я собиралась подсунуть записку под дверь, как Эмбер схватила меня за руку:
– Подожди!
– Что?
– Помнишь, что случилось с Тэсс из рода д'Эрбервиллей?
– М-м-м, нет, не помню.
– Рассказываю, – начала Эмбер. – Тесс собиралась выйти замуж за Энджела Клера, которого любила до смерти. За два дня до свадьбы она решилась рассказать ему о своем прошлом. Написала письмо и подсунула под дверь. Так вот... – Эмбер сделала мелодраматическую паузу, а я раскрыла рот, захваченная этой историей. – Письмо попало под ковер, и Энджел его не прочитал! И что в результате? Катастрофа! Поэтому предлагаю положить записку в почтовый ящик. Так я и сделала. Опустила бумажку прямо в почтовый ящик, чтобы ее не сдуло ветром. Потом мы спустились к Тихому океану. Он шумно дышал и перекатывался, излучая мягкое, как у старого серебра, сияние. Мы прогуливались по дощатому настилу вдоль берега. Здесь было весело, как на ярмарке: стареющие хиппи играли на диджериду, предлагали погадать на картах «таро», исправить карму. С лотков торговали хот-догами и яркими нарядами в этническом стиле. Подростки катались на роликах, жужжа маленькими колесиками. Над головой проносились чайки, искали еду в траве и дрались. Мы прошли целую милю, и я все время всматривалась в толпу, надеясь, что увижу Джо.
Потом мы вернулись и еще раз позвонили в дверь. Нам опять никто не ответил. Тогда мы решили прогуляться по короткому отрезку вдоль одного из оставшихся каналов.
– Помнишь, как в детстве мы повеселились на канале? – спросила Эмбер, взобравшись на мостик.
– О да, – кивнула я. Мимо проплыла байдарка.
– А как Мундо в воду свалился? Вот была умора!
– Да, очень смешно.
– И ты прыгнула в эту ужасную, грязную воду! Ты что, не знала, что Мундо умеет плавать? Ха-ха!
– М-м-м, да, вот смеху-то было.
– Да, Минти, вот это было времечко. – Я лишь кивнула в ответ. – Может, как-нибудь еще разок съездим на канал?
– Обязательно, – кивнула я. Ни за что. Больше никогда в жизни.
– Ладно, давай посмотрим, вернулся ли Джо. Он не вернулся, и разочарование сочилось в мою
душу, как дождик сквозь прохудившуюся кровлю. Я была так близко. И так далеко. Но должен же он когда-то вернуться? Чтобы убить время, мы прогулялись по дощатой дорожке в другую сторону – к пляжу бодибилдеров, где мускулистые культуристы качали железо в спортивном зале на открытом воздухе. Ощущение было такое, будто я попала на карнавал. Жонглеры, целители, практикующие внушение, изрыгающие пламя пожиратели огня. Мимо на роликах пронесся монах в шафрановом одеянии, играя на гитаре.
– Столько впечатлений для твоего романа, – сказала я.
– О да, – согласилась Эмбер.
Мы вернулись на Харбор-стрит, но Джо все еще не было, хотя часы показывали уже полчетвертого. А мы ждали его с одиннадцати. И мы поехали в Санта-Монику – три мили вверх по побережью. Припарковались на берегу океана под перистыми эвкалиптами. Солнечный свет мерк, как и мои надежды; океанская зыбь сделалась оловянно-серой; на пирсе зажглись фонари, особенно яркие на фоне темнеющего, хмурого неба. Мы шагали по главной улице, заходя в книжные магазины, а я в отчаянии вглядывалась в людской поток, надеясь отыскать Джо. Но его нигде не было видно. Совсем стемнело. Мы решили в последний раз вернуться к его дому. И снова на звонок в дверь никто не ответил. Я оставила еще одну записку с телефоном отеля, нашего номера и даже моей лондонской квартиры – вдруг он его выбросил? Приписала свой рабочий телефон и телефон родителей, чтобы он мог связаться со мной в любое время, и мы повернули обратно.
– Может, он уехал на уикенд? – строила я догадки, сидя с Эмбер в баре отеля и прихлебывая мартини. Настроение было мрачноватое. Джо так и не появился, а ведь мы сидим и набираемся тут уже два часа, разглядываем шикарно одетых, богатых посетителей и подслушиваем голливудские сплетни.
– Том и Николь...
– Независимое кино...
– Ник Кейдж получил двадцать миллионов...
– Действие происходит в Польше...
– Отличные рейтинги...
– Рано или поздно Джо должен вернуться домой, – заключила Эмбер, поддев зубочисткой очередную оливку. – Думаю, он позвонит тебе завтра.
– Но что, если... – произнесла я немного сбивчиво, потому что уже влила в себя три бокала довольно хорошего мерло, винные пары, как вы знаете, моментально ударяют мне в голову. – Что, если... – попыталась я еще раз, – он все это время прятался в доме, потому что не хочет со мной разговаривать?
– Минти, – Эмбер вся подобралась. – Я могу сказать тебе только одно: это невозможно.
– Но я его обидела. Сильно.
– Да, это так, – признала кузина. – Но знай он, что ты прилетела в Лос-Анджелес с единственной целью – помириться, точно бы захотел тебя увидеть.
– А вдруг... – не успокаивалась я, отхлебывая из бокала, – ...вдруг у него другая? – Как-никак, это была
