– О боже, – выдохнула я.
– Да, это был кошмар.
– М-да, не повезло. – Что бы то ни было, я не хотела об этом знать.
– Понимаешь, все началось вроде как с несварения желудка, – объяснил он. Официанты забрали тарелки из-под первого блюда. – Я все время чувствовал дискомфорт здесь... – он потер себя под грудью.
– Да что ты! – А я-то думала, мы будем говорить об искусстве.
– Мой доктор настаивал, что это расстройство пищеварения, но я был уверен, что у меня язва.
– Это легко проверить, – сказала я. Принесли цыпленка-гриль, фаршированного фисташковым муссом.
– Да, но у меня были очень непонятные симптомы...
– Неужели...
– А потом я стал страдать от... – он понизил голос, – ...ужасных газов.
– Бог мой!
– Да, это был кошмар. Хочешь бобов?
– Хм-м, нет, спасибо.
– И я подумал, что, может быть, у меня проблемы с кишечником.
– Понятно.
– Я так долго сидел в туалете...
– Правда?
– О да. Мог сидеть там часами.
– Как интересно.
– Я был уверен, что у меня что-то не в порядке с толстой кишкой.
– Какие прелестные цветы! – воскликнула я. Цветы на самом деле были чудесны. Каждый столик украшала скромная рождественская композиция из тиса, пестрого остролиста и белых анемонов, обвитая красной клетчатой ленточкой, букет в духе Хелен.
– Так вот, я опять пошел к доктору и попросил, чтобы мне сделали УЗИ...
Боже, этот человек несносен. Подумать только, один вечер в его обществе стоит двести фунтов! Поговорю с Эмбер, и она заставит их вернуть деньги. Тут, к моей радости, Хьюго начал болтать с Синди и выяснил, что она семейный терапевт. Теперь он доставал ее, а у меня появилась возможность поискать Чарли – его по-прежнему не было видно. Что, если он не придет? Штукарь выброшен на ветер! Я взглянула на Эмбер – она явно пыталась отделаться от Лори, но безуспешно. Я расслышала ее слова:
– Я не собираюсь разговаривать с тобой весь вечер. Мне нужно кое-кого найти.
– Ради бога, – успокоил ее он. Эмбер снова взяла бинокль. – Увидишь кого стоящего, не стесняйся, подойди к нему, – разрешил Лори. – Вот что, давай договоримся. Если с тобой начнет заигрывать симпатичный парень, шевельни левым ухом – вот так. Это будет условный сигнал, что у тебя все в порядке. – Опустив бинокль, Эмбер уставилась на него. – Но, – продолжал он с деланной серьезностью, – если к тебе прилипнет зануда, дотронься до кончика носа. Я тут же примчусь и спасу тебя.
– Спасибо, – промямлила Эмбер. Куда подевался ее острый язычок? Она явно нервничала. Но неприятности только начались.
– Ку-ку-у! – услышала я. – Ку-ку-у! Минти-и-и! – Святые небеса, это же мама!
– Привет, дорогая! – сказала она. – Я помогаю организовать лотерею. Вы с друзьями не хотите купить пару билетиков? Конечно же, купите. Чего не сделаешь ради детишек. Хотите? – спросила она редактора с крысиным лицом. – Всего десять фунтов за штуку, и вы бы видели наши призы! – Она встряхнула блестящей шевелюрой.
– Давай купим, Найалл, – попросила Синди. Но этот скряга отказался. Очевидно, подсчитал в уме, что шансы на выигрыш невелики.
– Я возьму несколько, – меня разбирала злость: терпеть не могу скупых. – Десять штук, – произнесла я. – О, мама, это Хьюго, Хьюго, хм-м...
– Смит.
– Привет, тетушка Димпна! – проворковала Эмбер. – Я вас и не заметила.
– Привет, Эмбер, дорогая, – начала, было, мама, но, заметив промышленника на пенсии, застыла на месте. – Айво! – воскликнула она. Он попытался спрятаться за меню. – Айво, как я рада тебя видеть. И какой сюрприз! Уверена, ты-то не откажешься купить несколько десятков лотерейных билетиков для своей юной... подруги.
– О...а.
– Ну конечно не откажешься, Айво, – настаивала мама. – Ради такого случая. Тысячи бедных маленьких детишек делают кирпичи и вяжут ковры...
– Ну, хм, я не очень...
– ...и часто работают в очень опасных условиях.
– Хм-м!
