– Угроза? – Мое предположение слегка шокировало его. – Конечно же, нет. Это просто… дружеский совет. Ты как-никак эксперт по животным, и у тебя такая славная телекарьера, а я очень деловой человек. Видишь ли, то, что произошло тогда…
– Нет. Не то, «что произошло», – горячо возразила я, – а то, что ты сделал Уайтам.
Он снова переступил с ноги на ногу и отвел взгляд.
– Это было результатом, – его глаза сузились – вероятно, он искал подходящее слово, – юношеского неблагоразумия.
– Ах вот как ты это называешь?
Джимми снова скрестил руки и уставился в землю.
– Хорошо… возможно, мы вели себя… плохо. Плохо себя вели?
– Но мы ведь были так разгорячены своими убеждениями, – мягко продолжил он, – и так молоды.
– Я-то действительно была молода – мне едва исполнилось шестнадцать. Однако очень любопытно, что ты рассматриваешь этот поступок как результат «плохого поведения». – Я невесело усмехнулась. – Тебе это и вправду так видится?
Возникла секундная пауза.
– Все мы ошибаемся, Миранда. Я покачала головой:
– Увы, это гораздо, гораздо серьезнее, чем просто ошибка.
Внезапно Джимми помрачнел, и уголки его губ опустились.
– В любом случае старый негодяй сам напросился, – пробормотал он.
– Почему? – Он не ответил. Я вопросительно посмотрела на него. – Почему? Что он такого сделал? Я ведь так и не поняла.
– О… много чего. Очень много, – повторил он, неожиданно вспыхнув. Потом он взял себя в руки. – Но какое совпадение! – ласково сказал он. – Я имею в виду твою встречу с моей женой.
– Да, – согласилась я, – действительно совпадение. Но я сначала и не думала, что ты ее муж, поскольку раньше у тебя была фамилия Смит.
– Малхолланд – девичья фамилия моей матери, – объяснил Джимми. – Я взял ее, когда стал журналистом, поскольку она более… запоминающаяся. Это ведь не преступление?
– Нет, это не преступление, – согласилась я. – Ты, наверное, сильно удивился, увидев меня снова.
Он натянуто улыбнулся.
– Пожалуй, да. Но в то же время мир так тесен, и я порой думал, что ты как-нибудь объявишься. В общем, – он посмотрел на дом, – не смею тебя задерживать, да и Кэролайн будет волноваться. – Он слегка шлепнул по крыше автомобиля, завершая разговор. – Был рад снова тебя видеть, Миранда. До свиданья.
– До свиданья, Джимми, – ответила я, заводя мотор.
Улыбка мгновенно исчезла с лица моего собеседника.
– Джеймс, – жестко поправил он меня, – меня зовут Джеймс.
Глава четвертая
– Вот и ответ на мой вопрос, – объясняла я Герману, пока мы ехали назад с опущенными стеклами. – Ни тени раскаяния. Главное, чтобы я никому не рассказывала. Видимо, это единственное, что волновало его все эти годы, и поэтому он решился на разговор со мной. Несмотря на внешнее спокойствие, Джимми явно мучили противоречия, иначе бы он не стал оттягивать до последней минуты. Он увидел, что я уезжаю, заколебался, но все-таки решил рискнуть.
Да, Джимми было что терять, и он знал: даже теперь, шестнадцать лет спустя, я могу открыть его секрет. Ведь если я отправлюсь в Скотленд-Ярд и сделаю заявление, то он вылетит из Вестминстера, не успев сказать «Бит-Бен». «Другой вопрос, чего я этим добьюсь?» – спрашивала я себя, выезжая из Сент- Олбанса. Конечно же, справедливости, но кому от этого станет лучше? Я подумала о жене Джимми. Она показалась мне таким искренним, добрым, славным человеком, а я собираюсь испортить ей жизнь. Она явно ничего не знает о поступке мужа – если бы он ей признался, то она была бы в ужасе. Возможно, она бы даже отказалась выйти за него. Во всяком случае, так бы на ее месте поступила я.
Проезжая «Поттерс бар», я пыталась понять, что же Кэролайн знала о прошлом Джимми. Возможно, он признался ей в некотором радикализме. Ничего страшного в этом нет – хождение на студенческие демонстрации и даже участие в массовых беспорядках еще не помеха публичной карьере. Во всяком случае, если человек не совершил ничего криминального. А вот Джимми как раз совершил. В очередной раз я подумала о том, что ждет меня, если я расскажу о случившемся. Джимми напирает на то, что и с моей карьерой будет покончено. Кстати, теперь мне придется куда тяжелее, чем раньше, поскольку он стал такой большой шишкой. История попадет во все газеты – я содрогнулась, представив себе заголовки, – и моей карьере крышка. Даже если меня не подвергнут уголовному преследованию, скандал запятнает мою репутацию. Меня тут же попросят с телевидения. И вправду – кто захочет смотреть на меня в «Зверях и страстях», зная, что я совершила? Одно дело – наносить граффити на стены мехового магазина, и совсем другое… Воспоминание заставило меня содрогнуться вновь. Да… Это совсем, совсем другое. Впрочем, по крайней мере одному человеку такое разоблачение пошло бы на пользу. Человека звали Дэвид Уайт – это все, что мне было о нем известно.
В ту ночь я никак не могла заснуть. Было так жарко, что пришлось распахнуть слуховое окно над кроватью. До меня доносились вопли обезьян в зоопарке, а иногда даже львиный рык – возможно, именно поэтому прошлой ночью мне снились герои «Волшебника из Страны Оз». Менее романтичными были звуки автомобильных сирен и унылое громыхание транспорта на Мэрилбоун-роуд. В моей душе царило смятение, и я то впадала в дрему, то просыпалась. Все эти годы я пыталась похоронить страшную тайну в своем подсознании, но теперь я жаждала избавиться от скелета в шкафу. Но кому я могу поведать свой секрет? Уж конечно не родителям – это совсем не то, что им следует знать обо мне.
Я размышляла о том, не признаться ли Дейзи (такая мысль приходила мне и раньше), но мне не
