Поставив книгу на место, Беатриче спустилась по шаткой лестнице и уже направилась к выходу, как вдруг застыла на месте. Прямо перед ней на расстоянии вытянутой руки стоял Реза. На его лице дико мигал отблеск от лампады, делая его непроницаемым и серым, словно каменное изваяние, поднявшееся из могилы. Их встреча напоминала сцену из фильма ужасов.
– Простите, – прошептала Беатриче и вдруг вспомнила про обет молчания и драконовские наказания, которыми грозил Хасан. Что, если Реза решил ее заманить в ловушку, а утром, когда взойдет солнце, донести на нее повелителю?
Она отступила на шаг в сторону, пытаясь его обойти, но он снова преградил ей дорогу. Беатриче вновь попыталась пройти мимо. Все было напрасно. Как только она делала шаг, он повторял за ней то же самое. Беатриче в ярости наморщила лоб. С каким бы удовольствием она растоптала этого червяка! Тот был по- прежнему невозмутим. Вместо того чтобы дать ей дорогу, он оскалил желтые крысиные зубы и криво усмехнулся – гнусной, отвратительной ухмылкой, в которой сквозили злоба и триумф. После этого вдруг отступил в сторону и, подчеркнуто низко поклонившись, пропустил ее вперед.
Весь путь через библиотеку Реза не отставал от нее ни на шаг. Беатриче чувствовала на себе его взгляд, а звук шаркающих торопливых шагов стоял у нее в ушах. Она старалась сохранять спокойствие. В голову лезли сцены из фильмов ужасов. Но здесь было не кино. Все происходило наяву. В темной пустой библиотеке за ней крался сумасшедший. В каждую секунду он мог наброситься на нее с диким криком, чтобы всадить в спину клинок.
Беатриче старалась сохранять спокойствие.
«В кино все просто, – думала она, прибавив шаг. – Хотела бы я посмотреть, как эти писаки-сценаристы повели бы себя в моей ситуации».
Реза неотступно следовал за ней, подходя все ближе и ближе. Она уже слышала его прерывистое дыхание. Может, в него вселился дьявол, который приказывает ему вспороть глотку этому странному человеку по имени Саддин аль-Асим? Скольких чужестранцев он уже лишил жизни под сенью этих сводов? Сколько мертвецов покоится под каменными плитами? И нет ли среди них Али?
Наконец впереди показалась дверь – до нее оставалось не больше десяти метров. Беатриче воодушевилась. Если ей повезет, она откроет дверь и выберется на свободу. Реза не покинет библиотеку, не станет гнаться за ней по всему дворцу. На такое он не пойдет.
До двери оставалось совсем чуть-чуть. Реза, наверное, смекнул, что, если он мгновенно не предпримет каких-либо действий, добыча уплывет у него из рук. Беатриче приготовилась защищаться. Она не рискнула обернуться назад. У психопата это могло вызвать непредсказуемые последствия.
Наконец она оказалась у выхода. Оставалось схватить обеими руками холодную дверную ручку и со всей силы потянуть ее на себя.
«А если дверь заперта?» – промелькнуло у нее в голове. Что, если она сейчас обернется, а он помашет ей ключом?
Она была готова закричать во все горло. Панический страх переполнял ее. В глазах потемнело. И тут случилось чудо: дверь поддалась – она была не заперта, но оказалась такой тяжелой, что Беатриче с трудом приоткрыла ее. В голову пришла еще одна мысль: что, если Реза только и ждал этого момента – пока она будет открывать дверь, чувствуя себя в безопасности, он набросится на нее, ликуя от сознания своей власти?
Ее сердце бешено колотилось. Каждый удар отзывался в ушах и груди, словно она присутствовала на концерте рок-группы, стоя прямо у динамиков. Постепенно, как в замедленной съемке, дверь открылась, и ее взору предстала панорама, сравнимая разве что с Эдемом. По этому проходу несколько часов назад она шла в библиотеку. Там царил мрак, а здесь все сияло, как в бальном зале перед прибытием гостей. Свет факелов отражался в отполированных до блеска мраморных стенах. В фонтанах плавали лепестки роз, распространяя чарующий аромат. Вдали слышались тяжелые шаги дворцовой стражи, которые для ее сердца были милее звуков карнавала в Рио-де-Жанейро.
Оглянувшись, Беатриче увидела Резу и кивнула ему на прощание. Но в его глазах не увидела ни злобы, ни разочарования. Пены у рта тоже не было. Он не пытался за ней гнаться. Его лицо исказила омерзительная ухмылка, словно он достиг своей цели. Отвесив ей поклон, Реза закрыл дверь библиотеки.
Беатриче облегченно вздохнула. Наконец-то она в безопасности. Слава богу!
А что, если Реза вовсе не собирался на нее нападать и убивать и все это плод ее фантазии? Допустим, Реза шел за ней по пятам. Но ведь он ничего ей не сделал. Тогда почему так язвительно усмехался? Какие дьявольские мысли бродили в его отравленном ядовитыми испарениями мозгу? Беатриче пыталась это понять. Она уже дошла до своего дома и схватилась за дверную ручку, как ей в голову пришла мысль: сколько же времени Реза следил за ней, прежде чем они столкнулись? Знает ли он, что в библиотеке есть книги, принадлежавшие Али аль-Хусейну? Способен ли понять ход ее мыслей? Если да, то кому обо всем доложит? Абу Рейхану? Субуктакину? Или Хасану? В любом случае ей грозили большие неприятности, которые одним ударом могли остановить ее поиски. Открыв дверь, Беатриче вошла в комнату.
Молодой слуга был занят тем, что застилал кровать. Почему Ясир это делал посреди ночи, нетрудно было догадаться, ибо он был не один. Салах тоже стоял бледный, как мел.
– Господин… прошу вас… – заикаясь, пробормотал Ясир.
– Господин, умоляю вас… – вступил Салах. Его голос так дрожал, что Беатриче с трудом понимала слова. – Если мой господин или благороднейший Субуктакин узнают, что мы…
Беатриче сочувственно улыбнулась. Интересное дело: либо вокруг действительно так много экстравагантных личностей, либо она была магнитом, притягивающим к себе таких людей. Кого ни возьми – Ясмину, семью Малека, Абу Рейхана, а теперь и Ясира с Салахом, – их образ жизни и взгляды в корне отличались от принятых у правоверных норм. Субуктакина, наверное, хватил бы удар, узнай он о связи Ясира с Салахом. А Хасан? Его бы точно охватил «священный гнев». Он не задумываясь отправил бы этих бедолаг на самые страшные муки.
– Не беспокойтесь. Меня не касается, чем вы тут занимались. Это ваше личное дело, – рискуя нарушить обет молчания, сказала Беатриче, надеясь, что их никто не слышит.
Оба слуги, пораженные, уставились на нее неподвижным взглядом.
– Господин, – робко спросил Ясир, – вы не вызовете стражу?
