местной знати значительно улучшилось. Пора зрелищ под открытым небом еще не настала, и вдруг — такой подарок! Возможность повеселиться за счет дерзкого чужака будоражила собравшихся не хуже вина. Восьмифутовые стены внутреннего двора, словно горное эхо, послушно отражали все колкие замечания, отпускаемые знатными итарранскими дамами.
Поводья лошади принца передали кому-то из слуг, а светловолосый его спутник в элегантном синем камзоле медленно снял плащ с плеч высокой особы.
Морфет выпятил губы и придирчиво оглядел своего врага.
По итарранским меркам одеяние принца не выдерживало никакой критики. Его камзол и рубаха, лишенные каких-либо украшений, были сшиты из простого полотна, которое даже не удосужились предварительно отбелить. Сероватые нитки одежды лишь подчеркивали матовую бледность бескровного лица. Когда Асандир взял его худощавую ладонь в свою и вывел принца вперед, Морфет едва не вскрикнул от злорадного ликования. На Фалените не было драгоценностей, подобающих его положению, кроме блестевшего на пальце поцарапанного золотого перстня. Единственным драгоценным камнем был вставленный в рукоятку меча изумруд, не слишком крупный, но искусно ограненный.
— Прост, как лесной варвар, — ухмыльнулся глава гильдии ткачей.
Асандир с упреком поглядел на него.
— По традиции Фалениты всегда являлись на церемонию вхождения в престолонаследие одетыми просто и без украшений.
Однако собравшимися уже овладел дух нескрываемого презрения к незваному гостю.
Принц бесстрастно снял сапоги и ступил в цветочную клумбу, оказавшись по щиколотки в жирной черной земле, щедро удобренной садовниками ради посеянных там весенних лилий. Асандир, держа его за руки, негромким монотонным голосом начал произносить ритуальные фразы. Никто из итарранской знати не счел необходимым закрыть рот и прислушаться к словам мага. Сестра Дигана, обращаясь к тугоухому главному казначею, заявила, что заметила на лодыжках принца странные шрамы, очень похожие на следы от кандалов. Ее слова тут же подхватил и понес дальше какой-то младший чиновник, на ходу сочинивший к тому же обидные стишки, которые он с наслаждением читал под смешки собравшихся. Морфет не видел оснований одернуть сочинителя.
Должно быть, это пронырливое Содружество знало заранее, как городские власти Итарры относятся к королевскому правлению.
По знаку Асандира принц преклонил колени. Его наставник-маг опустился вместе с ним, зачерпнув полную горсть земли и держа ее над иссиня-черными волосами принца.
Морфет подавил смех. Разогретый вином Диган не пожелал сдерживаться и громко прошептал:
— Эт милосердный, он что же, намеревается высыпать на голову бедолаги-принца землю вместе со свинячьим дерьмом и прочими удобрениями?
Скорее всего, слова Дигана достигли ушей мага, но тот и не подумал как-то отреагировать на них. Сложив ладони чашей, Асандир громким голосом начал произносить заключительные фразы ритуала. Эхо, отражавшееся от песчаниковых стен, перекрывало гул собравшихся:
— Аритон тейр-Фаленит, прямой потомок Торбанда, первого верховного короля Ратана, я подтверждаю твое право на престолонаследие. Отныне земли королевства переходят под твое попечительство, и узы чести и долга связывают тебя с ними.
Смех Дигана смолк, на смену ему пришла откровенная ярость.
— Право на престолонаследие? Я что-то не припомню, чтобы жители Итарры нуждались в короле!
Морфет почувствовал, как и в нем закипает гнев. Не обращая внимания на собравшихся, он накинулся на Сетвира:
— Вы же мне говорили, что этого ублюдка должны будут утвердить только в правах потомка династии!
Но Хранитель Альтейна как сквозь землю провалился. Наместник лихорадочно вертел головой по сторонам, силясь разыскать его, однако боковым зрением увидел лишь неяркую вспышку света. Морфет вновь повернулся лицом к клумбе. Принц по-прежнему стоял на коленях, но его волосы украшали отнюдь не комья земли вперемешку со свинячьим дерьмом. У него на лбу ярко блестел серебряный обруч, которого еще мгновение назад не было. Асандир опустил руки, затем помог принцу встать.
— Эт милосердный! — испуганно крикнул кто-то в толпе. — Вы видели? Маг превратил землю в серебро!
И тут Сетвир появился вновь.
— Свершилось. На ваших глазах из земли Ратана возник этот обруч — знак утверждения в правах престолонаследия. А теперь, уважаемый господин наместник, вам пора приветствовать вашего законного господина и будущего короля.
— Я не давал на это своего согласия! — взвился Морфет. — Вы обманули меня!
У него отвисла челюсть, и он чем-то стал похож на бульдога. Но Сетвир и не думал насильственно тащить его к принцу. Вместо этого наследник ратанского престола сам подошел к наместнику.
Всю свою взрослую жизнь Морфет страдал от маленького роста, что заставляло его запрокидывать голову, разговаривая даже с каким-нибудь кухонным мальчишкой. Теперь же, встретившись с зелеными глазами принца, оказавшимися на одном уровне с его глазами, Морфет невольно вздрогнул.
— Вам незачем преклонять колени, — объявил увенчанный серебряным обручем принц, лицо которого казалось высеченным из куска белого кварца. — Я не принимаю вашей клятвы верности.
— А кто тебе ее давал?
Дрожа от мысли, что может сделаться предметом публичного осмеяния, Морфет выпятил губы.
— Государственный совет Итарры, возглавляемый мною, отказывается признавать даже твое существование.
Ветер, шелестевший в сухих ветвях розовых кустов, откинул пряди черных волос, закрывавших обруч. Как же раньше он не заметил, что у этого принца — взгляд мага, пронизывающий и в то же время лишенный малейшей враждебности? Подобно его покровителям из Содружества, стремящимся протащить его на трон, принц умел отвечать на невысказанные вопросы.
— Если вы и ваш совет правите справедливо, у вас нет оснований меня бояться.
Чиновники, окружавшие Морфета, слишком поздно сообразили, что Асандир и компания не собираются с ними шутить. Вместо смешков и острот теперь отовсюду слышались недоуменные и сердитые возгласы.
— Вам никто не давал никаких прав на власть в нашем городе! — крикнул принцу стоявший рядом с Морфетом Диган.
— Да, никто.
Проследив за взглядом Аритона, Морфет повернулся к главнокомандующему вооруженными силами Итарры, бросившему эту реплику. Из-за расстегнутого плаща было видно, что правая рука Дигана лежит на рукояти меча, усыпанного драгоценными камнями. Но Аритона не испугал бы даже настоящий боевой меч. Принц лишь недоуменно вскинул брови.
— Я и не собираюсь соперничать там, где всякое соперничество бессмысленно, — сказал Аритон. — Или желаете побиться об заклад?
— Ставлю все, что у меня есть, — быстро ответил Диган. — Пусть это послужит вам предупреждением.
— Я уже его получил, — с плохо скрываемым нетерпением заявил Аритон. — Недвусмысленное, к сожалению чересчур запоздалое, но вполне обстоятельное. В чем-то у меня гораздо меньше преимуществ, чем у вас.
Все это было произнесено так быстро, что Диган не успел ответить. Аритон же, совершенно не обращая внимания на воинственную позу главнокомандующего, обернулся к Асандиру:
— Вам требовалось зрелище — вы его получили. Вне зависимости от того, вернут мне мои сапоги или нет, я позволю себе удалиться.
Теперь уже Морфет не успел ничего ответить на эти произнесенные скороговоркой слова и так и остался стоять с раскрытым ртом. Маги поспешно увели принца, но враждебность, которую он успел посеять в сердцах и душах горожан, осталась. Более того, она продолжала разрастаться. Диган, стиснув зубы, глядел вслед удаляющейся процессии. Главы гильдий потрясали кулаками и объединялись в возбужденно гудящие группы. Чувствовалось, что три Итарранских братства наемных убийц вскоре могут рассчитывать на
