Так или иначе, эта драма не могла не потрясти царскую семью. Потеря ребенка, находившегося под особым покровительством Атона, была несчастьем, которое народ мог истолковать как знак божественной немилости.
То, что происходило после этого года, как бы подернуто сумрачной пеленой. Документов становится все меньше, и их все труднее интерпретировать. Установить последовательность событий невозможно.
После кончины Макетатон, случившейся на четырнадцатом году правления, «линия судьбы» царя и царицы ломается и начинает идти под уклон.
Для Нефертити кончина дочери была, несомненно, непереносимым горем. Трудно сказать, появлялась ли царица после четырнадцатого года на официальных церемониях, или же ее место заняли дочери – Меритатон (старшая) и Анхесенпаатон.
В храме Нефертити, носившем название «сень», ее имя было заменено именем старшей дочери, которая, как кажется, заменила мать в культовой практике.
В двенадцатом году (или, быть может, в конце четырнадцатого) Нефертити переселилась во дворец в северном квартале города Солнца. По какой причине?
Многие исследователи выдвигали предположения по этому поводу, пытаясь приподнять покров тайны над последними годами жизни Нефертити.
Согласно одной теории, Нефертити отдавала себе отчет в тех серьезных опасностях, которые угрожали Египту из-за ошибочной политики Эхнатона. Она – в той или иной мере – отвергла религию атонизма, чтобы спасти страну от гибели.
Царице будто бы удалось вступить в контакт со жрецами Амона, и они, беседуя с Нефертити, открыли ей глаза на вредоносный характер той практики, начало которой положил ее супруг. Вняв их предостережениям, Нефертити удалилась в северный дворец вместе с мальчиком Тутанхатоном, которому позднее суждено было править Египтом под именем Тутанхамона.
Царица, которой помогал в ее деле «отец бога» Эйе, готовила подростка Тутанхатона к тому, чтобы он захватил власть, отстранив от управления государством Эхнатона – больного и все более терявшегося перед потоком неприятных событий. С точки зрения Нефертити, это было единственным средством сохранить преемственность царской власти и в то же время обеспечить необходимый возврат к порядку.
Видя, что здоровье царя-«еретика» ухудшается, Нефертити пыталась таким образом избежать яростной мести фиванского жречества, которая в скором будущем ожидала всех тех, кто помогал Эхнатону в его миссии. Только Нефертити, в силу своих личных качеств, могла навести мосты между «революцией» Эхнатона и консерватизмом приверженцев Фив.
Обстоятельства благоприятствовали осуществлению надежд царицы. Эхнатон умер, и она представила жрецам Амона в качестве кандидата на трон юного Тутанхатона, которого воспитала по своему разумению. Жрецы признали его, и молодой человек, став законным царем, и, приняв имя Тутанхамон, восстановил могущество Амона.
Эта история со многими перипетиями предполагает, что Нефертити пошла на своего рода предательство: забыла о долгих годах семейного счастья и отринула религию Атона.
Должны ли мы учитывать гипотезу Джона Р. Харриса и Джулии Сэмсон? По мнению этих двух исследователей (которое другие египтологи оспаривают), следует обратить внимание на следующее обстоятельство. Именем старшей принцессы было заменено не имя Нефертити, а имя второй супруги царя, Кийи. Эта деталь, как и некоторые другие, наводит на мысль, что соправителя Эхнатона по имени Сменхкара никогда не существовало. В действительности речь идет о втором имени самой Нефертити. Нефертити, которая с самого начала правления Эхнатона обладала очень широкими полномочиями, просто стала фараоном (после смерти своего супруга).
Все это, на наш взгляд, весьма малоубедительно. Решающих аргументов, подтверждающих такое предположение, нет.
Возможно и еще одно объяснение событий: разрыв отношений между супругами произошел не по инициативе Нефертити, но из-за поведения самого Эхнатона, который, будучи напуганным крахом своей «революционной» авантюры, решил пойти на сближение со жрецами Амона и договориться с ними.
Нефертити, верная ортодоксальному атонизму, могла прийти в ярость от такого оборота событий и покинуть своего супруга, чтобы жить в уединении и сохранить свою веру в Атона-Творца – веру, остававшуюся единственным смыслом ее жизни.
Чтобы начать переговоры, Эхнатон направил в Фивы своего соправителя Сменхкара. Встреча должна была проходить очень бурно. Жрецы Амона, в недавнем прошлом поруганные, вероятно, заставили посланца «еретика» принять все их условия и даже пойти на унижение.
Нефертити поняла, что ее место в сердце Эхнатона занял молодой соправитель Сменхкара. Любовь, которая прежде связывала царя и царицу и помогала последней переносить все жизненные испытания, теперь постепенно иссякала.
Узнав о решении своего супруга и жалких результатах дипломатической миссии его соправителя, Нефертити впала в такой неистовый гнев, что приказала убить Сменхкара. По мнению Пендлбери, одного из самых известных археологов, работавших в эль-Амарне, Нефертити умерла не ранее третьего года правления Тутанхатона, при котором исполняла роль регентши (абсолютно преданной культу Атона). Именно царица помешала юному фараону – которому в момент прихода к власти было около десяти лет – поддаться уговорам жрецов Амона и вернуться в Фивы. Таким образом, на самом деле «еретический» период в истории Египта закончился лишь со смертью царицы.
Если мы примем эту версию событий, то должны будем признать, что Эхнатон сам предал свои идеалы – из страха или по причине душевной низости. Царь не имел больше сил, необходимых для решения взятых на себя задач, – однако Нефертити не согласилась отречься от их общего дела. Взяв бразды правления в свои руки, она с необычайной энергией продолжала отстаивать атонизм, и отказывалась от каких бы то ни было уступок фиванскому жречеству.
Она правила страной и после смерти Эхнатона, соблюдая линию поведения, заданную амарнской революцией, – и оберегала чистоту новой веры вплоть до своего последнего дня. Она сделала даже
