биомеханических заменителей. Но мне нужны кишки, легкие и все остальное. Чтобы чувствовать себя человеком, я должен есть пищу, дышать, любить женщин.
Кэти провела ладонями по его ягодицам — металлической и той, что из плоти.
Когда все было кончено, спросила:
— С тобой произошел несчастный случай? Какой?
— Несчастный случай? Ничего подобного. Я отвалил за эту операцию кучу денег. И благодаря ей смог стать пилотом особого космического аппарата. Я киборг, способный напрямую соединяться с любой системой своего корабля.
Он встал с кровати, подошел к шкафу, вынул из него сумку, сдернул с вешалки одежду и запихнул ее в сумку. Потом направился к комоду, выдвинул ящик и переложил в сумку все его содержимое.
— Покидаешь меня?
— Да.
— Почему?
Он обошел вокруг кровати, поднял с пола плоть-перчатку, парик, свернул и засунул в сумку.
— Совсем не по той причине, которая, вероятно, пришла тебе в голову. Я сам только что все понял. Она села в кровати.
— Ты разочаровался во мне из-за того, что я, узнав твой секрет, полюбила тебя еще больше. Тебе кажется, будто в этом присутствует какая-то патология.
— Вовсе нет, — сказал он, надевая рубашку. — Еще вчера я бы вполне мог воспользоваться этим предлогом, чтобы покинуть твой дом со скандалом. Но сегодня я хочу быть честным с собой и справедливым к тебе. Вовсе нет.
Он надел брюки.
— Тогда почему?
— Потому что мной, как говорится, овладела жажда странствий. Я слишком долго просидел на дне гравитационного колодца. Такой уж у меня характер — не могу сидеть на одном месте. Я понял это, когда почувствовал, что ищу предлог расстаться с тобой,
— Если хочешь, можешь не снимать свою перчатку. Для меня это не имеет никакого значения. Потому что я люблю тебя.
— Верю. И я тоже люблю тебя. Но дело не в наших отношениях. Все именно так, как я сказал. Больше ничего. И я вряд ли гожусь на что-то другое. Если ты на самом деле меня любишь, позволь уйти с миром.
Сборы были закончены.
— Пусть будет так, — Кэти встала с кровати и подошла к нему.
— Я ухожу.
— Иди.
Он вышел из комнаты, прикрыв за собой дверь, спустился по лестнице и очутился на улице. Прохожие поглядывали на него с любопытством — в этом секторе Галактики пилоты-киборги встречаются нечасто. Но ему нет никакого дела до их взглядов. Вперед. Из платной кабины он соединился с судовой компанией и сказал, что берется доставить любой груз, находящийся на орбите. Добавил, что чем скорее состыкуют этот груз с его кораблем, тем лучше.
Контролер заверил его, что погрузка начнется немедленно и уже днем он сможет лететь. Он сказал, что скоро будет на космодроме, и прервал связь. Повернулся спиной к морю и через весь город пошел на запад.
Под ним была розово-голубая планета, над ним — черное небо с застывшим, как на фотоснимке, снегопадом из звезд. Простившись с пилотом челнока, он запер тамбур своего корабля. Очутившись на борту 'Морганы', вздохнул и привел в действие свой механизм. Груз уже был на месте, компьютеры сообщили мозговому центру корабля информацию о курсе. Он повесил одежду в шкафчик, парик и плоть-перчатку засунул в ящики.
Пройдя в носовой отсек, шагнул в контрольную паутину, которая облепила его со всех сторон. Сверху спустился длинный темный агрегат и занял место справа. Он медленно поворачивался, вступая в контакт с разными частями правой стороны его тела.
— Хорошо, что ты вернулся. Как отдохнул, Джек?
— Замечательно. Просто замечательно.
— Познакомился с симпатичными девушками?
— Кое с кем.
— И вот ты снова здесь. Скучал?
— Ты же знаешь, что да. Что скажешь по поводу полета?
— Для нас — сущая ерунда. Я уже посмотрел программы курса.
— Пройдись по всем системам.
— Готово. Хочешь кофе?
— С удовольствием.
Слева спустился еще один агрегат, поменьше. До него легко могла дотянуться рука его живой половины.
Он открыл дверцу. На полочке стоял сосуд с темной жидкостью.
— Подгадал к твоему прибытию.
— Крепость — как я люблю. Я уж было забыл. Спасибо.
Через несколько часов они сошли с орбиты, и Джек отключил почти все системы левой части тела. Теперь он еще теснее сросся с кораблем и с бешеной скоростью усваивал информацию. Возросла способность контролировать не только происходящее по курсу корабля, но и за пределами Солнечной системы, причем гораздо четче и яснее, чем это доступно человеческому разуму. Реакция на происходившее была мгновенной.
— Хорошо, что мы снова вместе, Джек.
— Отлично.
'Моргана' крепко держала его в своих объятиях.
Проблемы Цирцеи
Хочу сразу предупредить, что это место теоретически существовать не может. Ему следовало быть щербатым, безжизненным обломком скалы, дрейфующим в межпланетном пространстве, на морщинистой поверхности которого — ничего примечательного. На самом же деле это прелестный летающий в пустоте островок, с пригодной для дыхания атмосферой (пригодной для любого, кому я позволю ей дышать!), свежими фруктами, сверкающими фонтанами и поразительно разнообразной фауной. А еще на нем обитаю я — что раньше заставило бы людей заподозрить неладное. Но нет, когда люди докатываются до того, что начинают скакать от звезды к звезде, их умы становятся чересчур подвержены предрассудкам научной причинности…
Я чувиха — хоть куда (кажется, это так теперь называется), и к тому же чертовски привлекательна (буквально) — но я отвлеклась (подождите немного, сейчас расскажу и о себе): мой остров диаметром около 50 миль, если только можно использовать этот термин применительно к несферическому объекту (я не сильна в науке), и он частично прямоугольный — хотя вы можете ходить по любой из его поверхностей (или внутри него, если вам так больше нравится); небеса мерцают постоянными сумерками, что очень романтично, и он просто кишит чирикающими, шипящими, поющими, квакающими, рычащими и бормочущими зверюгами и зверушками.
Что подводит нас к сути вопроса, то есть ко мне. Появилась я и выросла в куда более распутные времена, чем нынешнее холодное, пуританское состояние человеческой цивилизации, и поэтому я недавно завязала с колдовством и завела здесь лавочку — где и торчу, как карликовая звезда на экране локатора — что возбуждает любопытство приматов и время от времени побуждает их совершить посадку, а заодно помогает людям, достаточно долго пробывшим вдали от нынешнего холодного, пуританского состояния
