– Ничего другого от него нельзя ожидать. Он же демон, в конце концов.
– Я знаю. И не имею ничего против хитрости, коварства, мошенничества, вероломства и тому подобных вещей. Но я сам игрок и не люблю тех, кто играет нечестно. Открытое нарушение правил ведения войны – это уж слишком.
– Нечестная игра? Открытое нарушение правил? – словно эхо повторила Илит. – Ну, нет. О нем говорят, что он порядочный демон.
– Возможно, я ошибаюсь, – с наигранной кротостью ответил Аззи, – и никакого нарушения на самом деле не было.
Илит резко выпрямилась в своем кресле:
– В чем же ты ошибаешься?
Аззи полюбовался своими ногтями, подышал на них, затем начал полировать их о край своего ярко- красного вельветового пиджака. После долгой паузы он наконец произнес:
– Да так… Не стоит обращать внимания на всякие пустяки.
– Аззи, прекрати дразнить меня! Ты что-то знаешь! Говори!.. Рассказывай, что ты видел?
– Я ничего не видел. Зато слышал я многое.
– Что же?
– Я подслушал, как безупречный, честнейший демон Мефистофель инструктировал Иоганна Фауста, выбранного соучастником спора меж силами Добра и Зла. У него большая роль в нынешней Тысячелетней Войне.
– Инструктировал? Ну и что? Он просто знакомил актера с его ролью. В конце концов, должен же Фауст знать, что ему делать!
– Теперь он знает это слишком хорошо.
– Аззи, Аззи! С чего это ты вздумал говорить загадками? Оставь свои старые фокусы и скажи прямо, что ты имеешь в виду.
– Мефистофель должен предложить Фаусту несколько вариантов действий в каждом эпизоде, не так ли?
– Это всем известно!
– Так вот, я слышал весь их разговор. Мефистофель подробно разъяснял Фаусту, какой именно выбор он должен сделать и как ему надлежит действовать, чтобы достичь успеха.
– Ты хочешь сказать, что он вмешивается в эксперимент? Что Фауст – послушное орудие в его руках?
– Да-да, именно это я и имел в виду. Забудь о пресловутой свободе воли, душенька моя. В этой игре существует только одна воля – воля самого Мефистофеля, а смертный является его покорным и исполнительным слугой.
Она глядела на него, приоткрыв от удивления рот. Аззи рассказал ей, как он подслушал разговор между Маком и Мефистофелем в одном из лондонских трактиров, как Мефистофель велел знаменитому магу спасти Марло и даже предложил ему способ действий, ведущий к успеху.
– Аззи, ты делаешь из мухи слона. Ты словно нарочно пытаешься поднять шум вокруг этого дела…
– Что касается шума, то я всегда готов его поднять – такова уж моя натура, – сказал Аззи. – Подумай, однако, – ведь в том, что я сейчас тебе рассказал, нет ни капли лжи. Все – чистая правда, без всяких выдумок и приукрашиваний, на которые мы, демоны, большие мастера.
Некоторая время Илит сидела молча, обдумывая услышанное. Она отпила несколько глотков коктейля из нектара с амброзией{62} и повертела высокий стакан в пальцах; льдинки тихонько позвякивали о его край. Этот ароматный напиток, заслуживающий названия пищи богов, готовили только в древнем Вавилоне; после того как Александр Великий разрушил город до основания, мстя персам за прежние победы над греками, ледники были уничтожены в пламени пожара, а секрет приготовления божественного коктейля был утрачен.
– Если ты говоришь правду, – сказала она наконец, – то дело, кажется, весьма серьезное.
– Так я и думал, – ответил Аззи. – Однако здесь возникает весьма деликатная проблема. Мы с Мефистофелем находимся в одном лагере, и если я донесу Верховному Совету о его противозаконных действиях, это будет выглядеть немного некрасиво. Но ты, Илит, должна знать, что моя душа столь же сильно жаждет правды и справедливости, как и твоя собственная.
– Что ты говоришь! – воскликнула Илит. – Как я могу поверить тебе? Ты и тебе подобные служат Злу и Лжи по доброй воле.
– Да, это верно. Но также по доброй воле мы служим Истине и Добру, – сказал Аззи, прибегая к парадоксу там, где одной правдой ничего нельзя было добиться. – У нас, сторонников Тьмы, есть свои принципы.
Она покачала головой, но глаза ее улыбались:
– О, я слишком хорошо знаю, что льстивый язык помогает тебе обводить вокруг пальца доверчивых простушек. Ты коварный демон!
– Тот демон, который не лжет во имя Красоты, не достоин звания Злого Духа… Однако все, что я рассказал тебе про Мефистофеля, – голая правда.
Илит колебалась. Она верила и не верила Аззи. Мотивы поступков Мефистофеля были ей непонятны.
– Если он спасет Марло…– неуверенно начала она, – мне кажется, этот поступок будет Добрым Деянием. Поэт останется жив; он напишет много прекрасных стихов и успеет удивить весь мир своими гениальными пьесами…
