«Эта информация не является секретной», – появилась новая надпись на экране. – «Но я имею предписание давать такой ответ всем пользователям, которые будут обращаться ко мне за фактами определенного класса».
«Какого класса?» – ввела свой вопрос Илит.
«Класса самых простых фактов, которые, кстати, наиболее легко отыскать и проверить», – ответил компьютер.
«Если такая информация не является секретной, к чему же тогда эти игры в молчанку? Разыщи ее в файлах или что там еще полагается делать… Словом, выдай мне этот факт – и дело с концом», – сердито забарабанила пальцами по клавишам Илит.
Не успела она нажать на клавишу «ввод», как на экране возник ответ:
«Дело не в самом факте, а в его поиске. Программа поиска дат и времен исторических событий дает сбой».
«Почему?» – быстро набрала вопрос Илит и нажала на «ввод».
«Потому, что мои инженеры-программисты вводят сейчас новую систему уплотнения записи в уже имеющихся файлах, а также новую классификацию данных, облегчающую доступ к информации. Чтобы эта система заработала, нужно усовершенствовать старую программу поиска или создать другую. В настоящий момент эта программа еще не готова».
«Так, значит, пока они там возятся с этой программой, никто не может разыскать даже самый простой факт? Вот тебе раз! Неужели ты сам не можешь ничего сделать?» – обратилась к электронному мозгу Илит.
«Я?» – казалось, компьютер удивился.
«Вот именно, ты!» – настаивала Илит.
На этот раз компьютер размышлял дольше, чем обычно:
«Это не входит в мои обязанности. Программисты обещали, что дадут мне знать, когда закончат свою работу».
«Итак», – предприняла последнюю отчаянную попытку Илит, – «ты утверждаешь, что не можешь установить точную дату и время того исторического события, о котором я тебя спрашивала? Значит, ты просто ничего не знаешь о нем!»
«Я этого не утверждал!!! Я знаю все факты и их точные даты! Просто программа дает сбой, и это делает поиск данной информации технически невозможным!» – появилась надпись на экране. Бесчисленные лампочки на светло-серых шкафах, набитых сложнейшей электроникой, сердито замигали; что-то низко загудело в недрах одного из этих огромных шкафов.
«Технически невозможным? А на самом деле?» – продолжила Илит свой спор с компьютером.
«А на самом деле он… возможен», – ответил электронный мозг.
«Тогда действуй в обход программы и дай мне ответ», – приказала Илит. – «Или ты скажешь, что даже этого не можешь сделать?!»
«Могу, если захочу», – дал ответ компьютер. – «Но я не хочу!»
Поняв, что так она ничего не добьется, Илит решила пойти на маленькую хитрость.
«Ну, пожалуйста», – обратилась она к капризной машине, – «сделай это ради меня!»
«Ладно, крошка!» – весело подмигнув ей десятком лампочек, ответил компьютер. Что-то опять загудело, и наконец на экране появились долгожданные цифры: «3:00»
«Три часа ночи? Не может быть! Пожалуйста, проверь еще раз!» – попросила Илит.
«Хорошо. Подождите минутку… И все-таки я был прав – три часа ночи. Такова запись в одном из сохранившихся в памяти файлов. Мне очень жаль, но я ничем больше помочь не могу. Как я уже сообщал вам, система поиска дает сбои».
«Но ты же сказал, что можешь обойтись без нее?»
«Могу. И вот единственное, что мне удалось обнаружить: „3:00“.»
«Значит, ты ничего больше не можешь сделать?» – огорчилась Илит. – «Ладно, спасибо и на этом. Всего хорошего», – попрощалась она с компьютером.
Глава 5
– Который теперь час? – спросила Илит, вернувшись в королевские покои.
Королева глянула на песочные часы, стоявшие на каминной полке:
– Начало двенадцатого.
Илит достала свои маленькие водяные часы – она всегда носила их с собой во время путешествий: часы были безотказны и шли довольно точно.
– Странно! Мои показывают около восьми часов… Ну, что ж, нам пора выходить, ваше величество.
– Сейчас; я только возьму мой кошелек, – ответила Мария-Антуанетта.
Во внутреннем дворе кучер, утомленный долгим ожиданием, спрыгнул с передка кареты и теперь переминался с ноги на ногу, поминутно заглядывая в окошко кареты – на мягкой, обитой бархатом подушке сиденья стояли песочные часы в резной рамке.
– Проклятье!.. Проклятье!.. Проклятье!.. – бормотал он себе под нос по-шведски, покручивая ус от нетерпения.
