врага Чан Кайши. И не без оснований. Глава гоминьдановского правительства и верховный главнокомандующий вооруженными силами гоминьдана, он регулярно начиная с 1930 года проводил так называемые «карательные походы против коммунистических бандитов». Он не скрывал своей цели — полностью покончить с коммунистической партией Китая. Коминтерн как будто не знал этого.
Еще одно серьезное противоречие касалось вопроса о руководящей силе китайской революции. «Гегемонию рабочего класса, — догматически излагает О. Браун, — и в такой, и даже именно в такой отсталой аграрной стране, как Китай, мы считали закономерной и неизбежной. Поэтому надо было усиливать подготовку пролетарских руководящих кадров, тем более что в специфических условиях Китая (массовая неграмотность, безудержный белый террор и т. д.) руководящие кадры подбирались почти исключительно из интеллигенции, происходившей из мелкобуржуазных, буржуазных и даже феодальных слоев. Мао Цзэдун, напротив, после 1927 года (после поражения революции. —
Сам Мао Цзэдун высказался по этому вопросу в свойственной ему манере: «Кто завоюет крестьян — тот завоюет Китай, а кто решит земельный вопрос — тот завоюет крестьян».
Свою антикоминтерновскую линию он проводил, хотя и в завуалированной форме, избегая открытой борьбы, настойчиво и последовательно. Так, еще в декабре 1929 года на созванной по его инициативе в гоpоде Гyтянь 9-й конференции представителей КПК он заявил, и это вошло в резолюцию конференции, что пролетарская народная армия нового типа с жесткой дисциплиной и тесными связями с массами может быть создана только лишь на базе революционной крестьянской армии.
По словам О. Брауна, уже в то время Мао Цзэдун «считал, что центр мировой революции теперь переместился на Восток, в Китай, подобно тому, как в 1917 году он переместился из Германии в Россию. В качестве главного противоречия в мире, следовательно, выступало не противоречие между социалистическим Советским Союзом и капиталистическими государствами, а противоречие между империалистической Японией и китайской нацией (выделено мною. —
Как уже отмечалось, все это вовсе не являлось законченной концепцией. Скорее, это были афористические высказывания, столь любимые Мао Цзэдуном, которые доходили до нас от случая к случаю. Поэтому никто и не придавал им сколько-нибудь серьезного значения, и, как позже выяснилось, совершенно напрасно.
Нет нужды говорить, что мы все единодушно отстаивали противоположную точку зрения. Главное противоречие в мире мы видели как раз в антагонизме между силами социализма во главе с Советским Союзом и империалистическими государствами…»
…В апреле 1931 года из Шанхая в Центральный советский район была направлена специальная комиссия ЦК КПК, которая квалифицировала проведенную Мао Цзэдуном земельную реформу как проявление левоавантюристической линии Ли Лисаня. Обвинили Мао Цзэдуна и в том, что он напрочь игнорирует классовую борьбу и вытекающую из нее воспитательную работу в массах. Были также вскрыты другие «серьезные ошибки»…
В ноябре того же, 1931, года на 1-й конференции КПК Центрального советского района Мао Цзэдуна отстраняют от руководства партийной работой в армии и в Центральном советском районе. А в конце года объявляются члены Политбюро Сян Ин и Чжоу Эньлай, которые берут на себя все полномочия по руководству политическими, партийными и военными органами.
Парадоксальный, типично китайский, случай: практически одновременно с 1-й конференций КПК, развенчавшей Мао Цзэдуна, в Жуйцзине проходит I Всекитайский съезд представителей советских районов, на котором провозглашается создание Китайской советской республики и формируются ее руководящие органы: Центральный исполнительный комитет (ЦИК) и Совет народных комиссаров (Совнарком).
Сам Мао Цзэдун чувствовал себя в Центральном советском районе настолько уверенным, что вряд ли сомневался в том, что именно он будет избран первым главой ЦИК и Совнаркома первой Китайской советской республики. Его беспокоило другое: как его будут величать? Ему предлагали назваться президентом или премьером. Он решительно отверг и то и другое. В мире много президентов, даже в Китае были, сначала Сунь Ятсен, а теперь Чан Кайши. Премьеров же и подавно хоть пруд пруди. Он же, Мао Цзэдун, хотел быть неповторимым, единственным, как, к примеру, Конфуций — Учитель! И этим все сказано. По душе ему пришелся титул «председатель». И он с ним не расставался до конца своих дней!
…Все в том же 1931 году произошло поистине трагическое событие, коснувшееся Мао Цзэдуна. В июле его вторая жена Ян Кайхуэй, подарившая ему двух сыновей, была арестована и обезглавлена в городе Чаша по приказу Хэ Цзяня, губернатора провинции Хунань. Как воспринял, как пережил это Мао Цзэдун — неизвестно. Зато известно другое — за два года до этой трагедии он женился в третий раз.
…«В середине седьмого месяца председатель Мао прибыл во главе нашего полка в уезд Юнсинь, где мы поселились в здании волостной управы. Местные юнсиньские товарищи часто приходили повидаться с председателем Мао. Была среди них и товарищ Хэ, красивая и бойкая. Она особенно много беседовала с председателем. В первый же вечер товарищ Хэ прислала пару гусей и две фляжки байгара (рисовая водка. —
Такой в памяти одного из охранников Мао запечатлелась церемония, в ходе которой Председатель КПК сам сочетал себя третьим браком с 17-летней крестьянской девушкой, командовавшей местным отрядом самообороны, метко стрелявшей с обеих рук.
С этого момента товарищ Хэ — Хэ Цзычжэнь старалась всегда быть подле председателя. Она подарила ему пятерых дочек. Но и к ней, как к Ян Кайхуэй, судьба оказалась неблагосклонной. В одной из стычек с гоминьдановцами Хэ Цзычжэнь получила 20(!) шрапнельных ран, из них 8 серьезных. Начались мучительные годы бесконечного лечения. В конечном итоге ее переправили в Москву. Врачи оказались бессильны. Она скончалась в одной из московских клиник. А пять дочек председателя Мао были розданы на воспитание в крестьянские семьи.
Пост Председателя Китайской советской республики не повлек упрочения пошатнувшихся позиций Мао Цзэдуна в партии и армии. Его реальная власть и влияние продолжали падать. На расширенном совещании Политбюро в городе Нинду в 1932 году его подвергли уничтожающей критике. Но Мао Цээдун не падал духом.
В январе 1934 года в окрестностях Жуйцзиня прошел 5-й пленум ЦК КПК, а вслед за ним — II Всекитайский съезд представителей советских районов.
Истекли три года со времени предыдущего пленума, на котором руководство КПК было укреплено марксистами-интернационалистами, проводниками директив Коминтерна. Почти столько же времени прошло с момента провозглашения Китайской советской республики, председателем которой был избран разжалованный Мао Цзэдун.
Теперь предстояло выявить, насколько за это время сблизились позиции противостоящих сторон и можно ли говорить о плодотворном сотрудничестве между ними.
И пленум, и съезд официально констатировали, что между сторонами поддерживаются более тесные, чем прежде, рабочие контакты, благодаря чему удалось стабилизировать экономическую, а также политическую ситуацию в республике. Положительным моментом было и то, что все решения и на этом, и на другом форуме принимались единогласно. Однако…
Мао Цзэдун бойкотировал работу пленума. Еще на стадии подготовки к нему он заявил, что не сможет принять в нем участие «в связи с плохим состоянием здоровья».
