домой.
С тех пор все изменилось.
«Я беспокоюсь за тебя, Мэтт. Очень…»
Он тоже беспокоился за нее, и меньше всего ему хотелось причинить ей боль. Но Лили не разделяла его точку зрения, и ей хотелось верить, что дизайнер из Нью-Йорка может влюбиться в телохранителя из Чикаго и что у этой сказки будет счастливый конец. Но он лучше знал, чем это может закончиться.
– Смотри! – воскликнула Лили, включив свет. – Этот домик просто восхитительный.
Это было место, которое могло привести в восторг любую женщину. Маленькое, но вместительное, со стенами из неотесанного дерева под стать грубо сколоченным столам и простой мебели из темного дерева. Никакой софы, а только двойное кресло и пара стульев. Открытые балки на стенах и потолке и отполированный пол из твердых пород дерева придавали помещению домашний уют. У одной из стен располагался камин, сложенный из грубых камней, перед которым лежал плетенный из тесьмы коврик. На стенах висели картинки с изображением живой природы, а настольные лампы с кожаными абажурами были выполнены из кусков березы.
Маленький коридор вел из основной комнаты в крошечную, похожую на камбуз кухню, расположенную справа: простой сосновый буфет и маленький фермерский стол, окруженный стульями на тонких ножках, – слева же по коридору располагались спальня и ванная комната.
Лили исчезла в спальне, и вскоре оттуда до Мэтта донеслись крики восторга. Он невольно улыбнулся, а затем крикнул, обращаясь к Лили:
– Я ухожу, чтобы принести вещи из машины!
– Хорошо, – отозвалась она, вслед за чем раздался скрип пружин и ее новые восторженные крики: – О, Мэтт, здесь как в раю! Кровать такая огромная! И такая мягкая!..
Мэтт быстро зажмурил глаза, стараясь представить себе образ Лили в постели, нежной и обнаженной, ждущей его. Тряхнув головой, чтобы избавиться от возникшего видения, он пошел к машине и вынул вещи. Войдя в спальню, Мэтт нашел Лили, лежащей поперек кровати с широко раскинутыми руками и свисающими до пола волосами.
Но какой же чудесной была кровать!
– Ты не шутила, когда сказала, что она большая, – заметил Мэтт.
Передняя спинка кровати была похожа на похищенный кусок из архитектурного ансамбля церкви, а матрас высоко возвышался над полом. На стенах висели гирлянды сухих цветов, на окнах, выходящих на Литтл-Мокасин-Лейк, – кружевные занавески. Кровать была покрыта стеганым одеялом, а на полу лежала медвежья шкура.
Одним словом, обстановка в спальне располагала молодую пару проводить в ней целый день.
Лили похлопала рукой рядом с собой:
– Оставь сумки и иди сюда.
Мэтт послушно бросил сумки и упал на кровать, которая заскрипела под тяжестью его тела. Закрыв глаза, он простонал:
– Господи, как хорошо!
Несколько минут он лежал, глядя на потолочные балки, наслаждаясь мягкостью постели и тишиной в комнате. Если бы не возбуждающее ощущение Лили рядом, Мэтт немедленно погрузился бы в сон.
Он весь напрягся, чувствуя тепло, исходившее от нее, ее запах и прислушиваясь к ее тихому и ровному дыханию.
– Ты можешь спать на кровати, а я лягу в двойном кресле, – немного резко произнес Мэтт.
– Почему? – удивилась Лили.
– То, что произошло с нами в субботу, не должно повториться, – ответил Мэтт, перевернувшись на бок.
– Что изменилось за это время? – недоумевала Лили.
– Все изменилось. Ты и сама это знаешь.
Лили тоже перевернулась на бок и пристально посмотрела на Мэтта:
– Ты можешь определить это «все»? Понятие слишком широкое.
Мысли калейдоскопом пронеслись в голове Мэтта, но ни одна из них не подходила в качестве объяснения. Причину он назвать не мог. Все слова, казалось, исчезли из его памяти.
– Все очень сложно… – произнес наконец Мэтт в некотором замешательстве. – Связь с клиенткой недопустима. Так меня учили, и этому я стараюсь следовать.
– Сейчас уже поздновато для каких-то сомнений, не так ли? – резким тоном спросила Лили.
– Нельзя сказать, чтобы я этого не хотел, Лили. Но то, что я хочу, еще не означает, что это следует делать или что это правильно.
– Однако, черт возьми, тебе не казалось это плохим, когда мы возились на заднем сиденье или когда ты меня завалил на кузов машины.
В ответ Мэтт только тяжело вздохнул.
– Мэтт, я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью.
От такой откровенности Мэтт лишился дара речи. От Лили можно было ожидать чего угодно, но чтобы такое!.. Господи, но ведь он и сам часами мечтал о том, что когда-нибудь она скажет ему эти слова!
