Не зная, как ответить на этот вопрос, он молча кивнул.
– Иначе ты уподобишься им? Разве не так?
Слова Лили подействовали на Мэтта как удар кулаком. Ему вдруг стало жарко, кровь застучала в висках.
– Господи, Лили, – с трудом выдавил из себя Мэтт, – как ты можешь говорить мне такое?
На глазах у Лили выступили слезы.
– Ты хочешь сказать – правду? Я уже говорила, что ненавижу твою работу, но еще больше ненавижу то, во что она превращает тебя. Возможно, других твоих клиентов никогда не волновало то, что ты делаешь или в кого прицеливаешься, чтобы спасти их, но меня это беспокоит. И я этого не хочу.
– Ты этого не хочешь? – переспросил Мэтт, придвигаясь к Лили.
Она отшатнулась от него, в глазах у нее мелькнул страх. От неожиданности Мэтт замер.
– Я не извиняюсь за свою работу или за то, что охраняю тебя, Лили, – сказал он, стараясь сохранить голос спокойным и твердым. – Я делаю это не за деньги, а потому, что люблю тебя.
Глаза Лили от удивления расширились. Она открыла рот, чтобы сказать что-то, но Мэтт уже выскочил из постели и, схватив трусы и рубашку, скрылся в ванной.
– Мэтт, подожди!
Но он уже захлопнул за собой дверь. Ему теперь ни жарко ни холодно. Он не хотел слушать, что она ему скажет. Извинения, объяснения или что-то другое. Надев трусы, Мэтт посмотрел в зеркало.
Внезапно он почувствовал себя шестнадцатилетним пареньком. Он стоит в ванной в грязной квартире в Питсбурге, где жила его семья, и слушает, как за дверью отец кричит на мать и как голосят его сестры. Мэтт возненавидел то, что увидел в зеркале.
Отбери у него сейчас дорогой дом, машину, одежду, и он снова станет тем же самым сердитым ребенком, который слишком рано научился быть жестоким, чтобы выжить. Лили сумела увидеть в нем это, несмотря на все попытки спрятать это глубоко в себя.
Крепко зажмурив глаза, Мэтт прижался лбом к холодному зеркалу.
Он любил Лили.
Как он мог позволить себе быть таким глупым? Достаточно плохо, что он совершил такой необдуманный поступок, влюбившись в свою клиентку, но он еще имел глупость сказать ей об этом.
На что он надеялся? На то, что в ответ ему скажут: «Я тоже тебя люблю» – и все закончится счастливо, как в кино?
Сейчас это не имеет значения. У него работа, и он должен выполнить ее, постаравшись убраться отсюда вместе с Лили живыми и невредимыми. Чем скорее она вернется в свой мир, а он в свой, тем лучше.
Мэтт даже самому себе не хотел признаться в том, что он приехал сюда, надеясь встретить здесь людей, которые стреляли в Дала и Мэнни. Желание расстрелять в них всю обойму своего пистолета наполняло его темным пугающим чувством. Господи, как давно это было, когда он испытывал страх, подобный этому.
Резкий свет прервал его мысли, и он повернулся к двери. Его злость исчезла, уступив место глубокой усталости.
– Мэтт, пожалуйста, открой дверь.
Меньше всего ему хотелось бороться с Лили, но он не мог просто взять и уйти… в конце концов, он ее телохранитель. Глубоко вздохнув, он ответил:
– Она не заперта.
Ручка повернулась, и дверь легко открылась. Лицо Лили было бледным, на нем застыло выражение сострадания.
О Господи, ему не хватало еще только жалости!
– Я сожалею, – сказала Лили с нежностью в голосе. – Не принимай это за критику, Мэтт. Я знаю, что ты защищаешь свою работу, и мне просто хотелось сказать тебе, что я беспокоюсь о тебе, как бы чего с тобой не случилось.
– Ты это имела в виду? – спросил Мэтт, все еще чувствуя напряжение. – И я для тебя не просто очередное развлечение?
Лили не удивилась его вопросу.
– В начале нашего знакомства – да, но сейчас – нет.
Не зная, что ответить на такую откровенность, Мэтт отвернулся и, помолчав, спросил:
– Почему я, Лили? Что я могу предложить тебе?
Лили выглядела удивленной, и жар смущения охватил Мэтта. Ему не стоило задавать этого вопроса. Для них обоих будет лучше покончить с этим разговором.
– Многое из того, что присуще тебе, Мэтт, мне нравится. Твоя самоотверженность, твой образ мыслей и то, как ты умеешь из маленьких обрывков собрать единое целое, в котором появляется смысл. Мне нравится, как ты оцениваешь ситуацию, не позволяя страху завладеть тобой. Ты физически сильный. Ты умеешь контролировать себя. Ты уверен в себе. Все это привлекает меня в тебе. Мне нравится, как ты заботишься обо мне, но не делаешь из меня фарфоровую статуэтку. Ты спрашиваешь мое мнение. Ты выслушиваешь меня. – Лили слегка покраснела. – А заниматься с тобой любовью… Ты грубый и нежный, серьезный и игривый, ты относишься ко мне как к равной и в то же время заставляешь меня чувствовать себя женщиной. Ты возбуждаешь меня, тревожишь, волнуешь, и мне хочется заботиться о тебе, защищать тебя…
