Еще большую смелость проявляет герой рассказа Юсуфа Идриса «Манна небесная» шейх Али, бросающий вызов самому аллаху. Написанный в форме притчи этот полный юмора рассказ наглядно свидетельствует о народных истоках таланта крупнейшего египетского новеллиста Юсуфа Идриса. Он говорит о том, что, несмотря на извечную необходимость повседневной борьбы за кусок хлеба, народ умеет ценить шутку и дорожит ею не меньше, чем хлебом. Образы самобытных «артистов» из народа, которые подобно шейху Али наделены даром смешить людей, неоднократно встречаются и в других произведениях Идриса.
Египетская критика единодушно оценивает творчество Юсуфа Идриса как высшее достижение египетской новеллистики 50—60-х годов. Он создал, по существу, новую школу короткого рассказа в Египте. Его приемы композиции, тщательный отбор художественных средств, сочный язык, уходящий корнями в живую народную речь, психологическая глубина каждого образа впервые позволили изобразить египетский народный характер во всей его многогранности и в тесной связи с породившей его общественной средой. Творчество Идриса вызвало многочисленные подражания у более молодых авторов и оказало значительное влияние на развитие египетской новеллистики.
Нельзя не заметить следы этого влияния в рассказах Альфреда Фарага и отчасти Абуль Муаты Абу- н-Нага. Оно выражается в стремлении вскрыть социальные причины изображаемых явлений, объяснить поступки героев их принадлежностью к определенной общественной среде.
Популярных в Египте писателей Юсуфа ас-Сибаи, Ихсана Абдель Куддуса и Мухаммеда Абдель Халима Абдаллу египетская критика причисляет обычно к романтическому направлению в литературе. Большинство их произведений посвящено темам любви и охотно читается, главным образом молодежью. Их романы и повести широко экранизируются египетской кинематографией.
Вместе с тем у Юсуфа ас-Сибаи есть немало рассказов о простых тружениках. К числу таких принадлежит и рассказ «Проблеск», в котором с большой теплотой, хотя и с известной долей сентиментальности, изображен счастливый миг в жизни бедного сапожника Мадбули, узнающего, что его сын успешно сдал экзамены в школе и сможет учиться дальше.
Ихсан Абдель Куддус в одном из последних своих сборников рассказов — «Женщины с белыми зубами» — неожиданно проявил себя как писатель незаурядного сатирического дарования. То иронически, то добродушно он высмеивает тех, кто пытается в новые времена жить устаревшими представлениями о морали и нравственности. В рассказе «Купальник для дочери мастера Махмуда» хороший и незлой человек, мастер Махмуд выдерживает нелегкую борьбу с самим собой, прежде чем сделать маленький, очень маленький шаг вперед по пути признания новых и устрашающих его своей «аморальностью» норм поведения женщины, а именно ее права носить на пляже купальник.
Умерший в 1970 году писатель Абдель Халим Абдалла редко выходил на протяжении своей творческой жизни за рамки традиционных сентиментально-романтических сюжетов. Рассказ «Платье невесты», написанный целиком в традиционной романтической манере, привлекает поэтичностью изображения патриархальных, уходящих в прошлое обычаев египетской деревни. Борьба за подойник, символ власти в доме, между свекровью и невесткой — одна из таких отживающих черт крестьянского быта.
В современной египетской новеллистике много авторов-женщин. Первые женщины-писательницы и поэтессы появились в Египте еще в начале века. Все они были представительницами известных аристократических и литературных семей. Сейчас, когда широко распространилось женское образование, когда с каждым годом намного возрастает число работающих женщин, женщины, занимающиеся литературным трудом, отнюдь не редкость. Рядом с именами Бинт аш-Шати (на русский язык переводились ее рассказы), Латифы аз-Зайят (у нас переведен ее роман «Открытая дверь») появляются все новые имена женщин-писательниц. В своих произведениях они затрагивают прежде всего проблемы брака, семьи, общественной морали. Ихсан Кемаль — одна из талантливых новеллисток, рассказы которой, несмотря на их специфически «женскую» тематику, нельзя назвать «дамской» литературой. Они лишены сентиментальности, в них чувствуется острота ума и ясность взгляда их автора. Героини Ихсан Кемаль — деятельные, мыслящие женщины — явление типичное для сегодняшнего Египта. Такова и героиня рассказа «Наизнанку», желающая хорошенько разобраться в характере своего будущего мужа, дабы не повторять печального опыта соотечественниц, почти не имевших права общаться со своим нареченным до свадьбы. Вопросы, которые встают перед Саусан, когда она убеждается, что жених ее не тот человек, с которым следует связывать свою жизнь, отражают сегодняшнее положение египетской женщины, уже во многом более свободной, чем два десятилетия тому назад, но вместе с тем еще достаточно крепко связанной укоренившимися предрассудками и традициями.
На протяжении 60-х годов в египетской новеллистике происходили весьма существенные изменения. Сложная и полная противоречий политическая и идеологическая обстановка, в которой развивалась молодая реалистическая литература, не могла не сказаться на творчестве ее представителей. Огромные трудности, стоящие на пути социальных преобразований в Египте, острота и драматизм социальной борьбы, сила вековых традиций, доставшихся в наследство от феодального уклада и имеющих особенно прочные корни в деревне, — все это разрушило у части интеллигенции надежды на возможность скорых и безболезненных перемен. Уже к середине 60-х годов критика заговорила о «кризисе» египетского рассказа, проявившемся прежде всего в творчестве наиболее талантливых его представителей Юсуфа Идриса, Юсуфа аш-Шаруни, в многочисленных рассказах, написанных в 60-е годы крупнейшим египетским романистом Нагибом Махфузом, а также в рассказах многих молодых новеллистов. Кризис выразился в отходе от социальной темы, в усилении интереса либо к темам узкопсихологического плана, либо к вопросам абстрактным, далеким от жизненной реальности. За этим незамедлительно последовало появление большого количества новых (и старых) форм, заимствованных у европейского экзистенциализма и абстракционизма. Усилилась тяга к причудливому, необычному построению рассказов. Ясность художественного языка уступила место нарочитой усложненности, символике, которая у многих писателей стала одним из основных художественных приемов. Ряд писателей, таких, как Абдаррахман аш-Шаркави, аль-Хамиси и других, во многом определявших лицо новеллистики в 50-х годах, перестали писать рассказы, обратившись к иным жанрам, преимущественно к драматургии и журналистике.
Некоторые причины этого духовного кризиса интеллигенции могут быть поняты из написанного в 1965 году рассказа Юсуфа Идриса «Язык боли». С большой силой писатель передает в нем болезненно- мучительное состояние человека, осознавшего, что в погоне за своим личным благополучием он утратил всякую связь с народом, из которого вышел и для которого не захотел ничего сделать. Увлечение описаниями физических и душевных страданий, заметное в этом рассказе, в дальнейшем творчестве Идриса еще более усиливается. Все чаще обращается он к темам душевных мук, тоски, отчаяния. Одновременно он начинает уделять преувеличенное внимание поискам новых форм построения рассказа, считая, что классическая схема — завязка, кульминация, развязка — устарела. Аналогичные изменения произошли и в творчестве Нагиба Махфуза. В большинстве рассказов, написанных им в 60-е годы, преобладают мрачные настроения. Излюбленные мотивы: фатальная предопределенность человеческой судьбы, беспомощность человека перед лицом трагических и бессмысленных обстоятельств, жестокость людей в их отношении друг к другу. В рассказах очень много символики, иногда понятной, иногда трудно поддающейся расшифровке.
В статьях некоторых египетских критиков появились утверждения, что реализм, исчерпав свои возможности и выполнив свою миссию, окончательно пришел в упадок и должен быть заменен новыми формами искусства, более соответствующими «духу времени».
Нападение израильских агрессоров в июне 1967 года и связанные с этим события усилили настроение горечи и разочарования в среде египетской писательской интеллигенции. Вся глубина ее растерянности, смятения духа нашла свое выражение в опубликованном в 1968 году рассказе Нагиба Махфуза «Под навесом», одном из самых мрачных произведений египетской новеллистики, представляющем собой абстракционистскую картину безумного, хаотичного и лишенного всякой логики мира, где господствуют насилие и жестокость.
Но после периода первой растерянности, вызванной июньскими событиями, началось медленное и постепенное «выравнивание» настроений. Стремление разобраться в причинах военной слабости страны заставило художников вновь обратиться к объективной реальности и конкретным проблемам. При этом, правда, тематика большинства рассказов последних лет затрагивает не столько социально-политические,
