и темнокожим слугой блуждали по комнатам, появился Катаний – кто-то вроде управляющего хозяйством. Катаний был белым, хотя чувствовалась в нем арабская кровь. Узнав о том, что Забубенный теперь новый главный механик Палермо, владелец дома и его хозяин, Катаний взял роль гида на себя. А паж Лучано, выполнив свою миссию, отправился обратно к юстициарию.
Катаний отлично говорил по-немецки, хотя и не без акцента. Осмотром дома Забубенный остался доволен. Собственного дома, да еще с таким приусадебным хозяйством у него никогда не было. Особенно ему понравился широкий балкон с видом на море, где будет очень приятно проводить долгие вечера с бутылочкой сицилийского вина.
– А кто здесь жил раньше? – поинтересовался Забубенный у Катания, одновременно разглядывая с балкона местные красоты и паруса кораблей, бороздивших гостеприимные воды бухты.
– Апулиний Герц, – не задержался с ответом слуга, – бывший главный механик Палермо и наш предыдущий хозяин.
– А где он теперь? Наверное, перевели с повышением? – пошутил Григорий.
– О, да, – опустил глаза Катаний, – его повесили почти два месяца назад.
Забубенный ненадолго забыл про красивые виды и повернулся к слуге:
– То есть как, повесили. За что?
– Точно не могу сказать, – уклончиво начал Катаний, – но, кажется, он не успел вовремя выполнить заказ его высочества Манфреда, сына нашего обожаемого императора.
– Черт побери, – выругался Забубенный, – и сильно задержал?
– Кажется, на полдня.
Григорий нахмурился. Эта немецкая точность ему уже осточертела.
– Ладно, – механик решил отложить ненадолго распитие местных напитков, – пойдем, посмотрим портовое хозяйство.
Катаний провел нового хозяина к пирсам и затем по всем амбарам, которые Григорию, все время хотелось назвать более знакомым словом ангар. Внутреннее наполнение этих строений сильно напоминало хозяйство, которое вел херр Шмидт. Куча строительных материалов, множество механизмов для поднятия тяжестей и прочая рухлядь, содержавшаяся, между тем, в отменной чистоте. В дальнем, самом большом, амбаре на стапелях стояла полуразобранная галера. Вокруг нее копошились пять негров, собирая строительный мусор. Похоже, работы здесь продолжались и в отсутствие хозяина.
– А это что за галера? – поинтересовался Забубенный.
– Заказ юстициария, который он дал еще старому хозяину, – ответил управляющий.
– И много еще таких неоконченных заказов в работе? – с нехорошим предчувствием уточнил Григорий.
– Нужно изготовить еще пять галер для юстициария. Все это записано в отчетных книгах.
Забубенный приуныл. Количество работы росло прямо на глазах. Нет, императору Фридриху, конечно, спасибо за подарок, только он совсем забыл обмолвиться о долгах, которые висят на этих мастерских. И, судя по всему, расплачиваться по долгам нерасторопного Апулиния придется ему.
– Ну-ка, брат Катаний, – приказал Забубенный, – устрой-ка мне общее собрание. Хочу лично познакомиться с персоналом.
Катаний кивнул и растворился. А через пять минут на пирсе были выстроены все обитатели портовых мастерских. Осмотрев личный состав в быстро наступавших сумерках, Забубенный выяснил, что оказался владельцем двадцати негров, большинство из которых были разнорабочими на верфи, девяти плотников арабского происхождения, трех белокожих калек, которые служили в доме на более легких должностях, и пяти разновозрастных восточных женщин. Три женщины лет тридцати работали на кухне, а две оставшиеся молодухи числились служанками по дому.
– Ну, вот что, мои верноподданные, – начал свою речь Забубенный, – Меня зовут мастер Грегор. Я новый главный механик этого городка и, даст бог, останусь им надолго.
Забубенный поперхнулся, вспомнив о судьбе своего предшественника.
– Работать мы будем много и на совесть, как того ожидает от нас император. По поводу организации вашего рабочего дня я подумаю завтра, а сегодня все могут отдыхать.
– Но, херр Грегор, – удивился Катаний, – сегодня мы должны были доделать еще мачту на галере юстициария.
– Черт с ней, – распорядился новый хозяин мастерских, понизив голос, – темно уже. Вы что и по ночам работаете?
Катаний кивнул.
– Конечно. Если не готов заказ, то рабам спать не положено.
– Ладно, завтра доделаете, – махнул рукой Забубенный, – А сегодня будет праздник. По случаю вступления в должность всем налить по стакану вина и выдать по чашке риса. Рис у вас есть?
– Нет, – растерянно ответил Катаний, пытаясь запомнить все распоряжения.
– А что есть? Спагетти?
– Нет, хозяин, такой еды у нас тоже нет.
– Странно, – удивился Григорий, – ну, тогда дайте людям какой-нибудь рыбы. Рыба-то есть?
– Есть, – подтвердил распорядитель.
– Ну, вот и отлично, – подытожил довольный механик, – а теперь приготовьте мне на ужин какое-нибудь особенное мясо и принесите лучшего вина на балкон.
– Все будет исполнено, господин, – согнулся в поклоне Катаний и громко озвучил собравшимся рабам сказанное ему хозяином вполголоса.
Рабы удивленно загомонили, видно, новый хозяин им пришелся по сердцу. А Григорий, отдав первые распоряжения, ленивой походкой довольного жизнью плантатора отправился домой.
Глава двадцать шестая. Гарем императора
На утро, с помощью своих восточных служанок, главный механик Палермо облачился в модные штаны и куртку, оставшиеся от гардероба предыдущего механика. Вся одежда оказалась впору Забубенному, но была серых тонов. «Похоже, все механики в этом королевстве одеваются одинаково мрачно. Надо будет изменить эту традицию, – с неудовольствием отметил Григорий, вспоминая прошлую жизнь, – вон, как упакован персонал на «Формуле-1». Все яркие, как обертки от конфет».
Кроме того, не пристало главному механику Палермо носить одежду с чужого плеча. Поинтересовавшись у Катания, где местные вельможи шьют себе одежду, Григорий решил чуть позже зайти к модельеру и заказать себе новый костюм. Ведь ему теперь придется часто бывать при дворе.
«Надо будет завести себе лошадь или лучше повозку», – обдумывал Забубенный первые шаги на новом месте. Но, решив сделать покупки, Григорий вдруг вспомнил о том, что у него совсем нет наличных. Ведь до сих пор он жил на чужих харчах и в чужом доме. А теперь внезапно оказался владельцем целой верфи, но вообще без гроша в кармане.
«Как же я, интересно, буду платить налоги, – озадачился Забубенный, – надо будет порасспросить об этом товарища Манфреда при встрече. Или Райнальдо. В крайнем случае, продам один причал, а потом начну распродавать рабов. На первое время хватит».
И окрыленный мыслями о новой богатой жизни, в которую ему скоро предстояло окунуться, Григорий отправился пешком во дворец. Где находится императорский дворец в Палермо, ему еще вчера с борта галеры показал сам юстициарий. У механика было такое ощущение, словно он теперь «новый древнерусский» и на одну ступеньку приблизился к императрице по своему положению.
Дворец стоял на холме, возвышаясь над бухтой и городом, идти до него было не более получаса. В последний момент Григорий вспомнил о том, что богатые механики не ходят на прием в одиночку, и взял с собой Катания. А затем еще пару чернокожих разнорабочих. Какая-никакая, а все же свита. Поболтаются в приемном покое, пока он будет разговаривать с сыном императора.
По дороге Забубенный с наслаждением разглядывал кривые улочки Палермо и вдыхал аромат цветов, которые росли почти у каждого дома в изящных горшочках. Во всем чувствовалась смесь южного чувства с немецкой практичностью.
Город показался Забубенному многоликим. Он был одновременно богатый и бедный, темный и светлый,
