Придя домой, Витя сел писать донесение в штаб.
Донесения пишутся шифром, чтобы никто посторонний не понял. Самый простой шифр — неразборчивый почерк. В шпионскую школу именно так и набирают молодёжь: сначала смотрят, у кого какой почерк. Если у кого-то в тетради будто курица лапой накарябала, то ему прямая дорога в шпионы.
А самый сложный шифр — когда одни слова употребляются вместо других. Например, шпион договорился со штабом, что слово «букварь» означает пулемёт. Попробуй тогда разоблачи шпиона! Или он напишет: «Мама мыла раму». Никто не догадается, что на самом деле это значит: «Танковая дивизия завязла в болоте».
Витя вырвал листок из тетради в клеточку и крупно вывел: «Дорогая бабушка!» Это означало: «Господин штурмбаннфюрер!»
Пистолет по-шпионски — ствол. Как же обозначить игрушечный пистолет? Пенёк?
Кто служил в армии, тот знает: комната, где хранится оружие, называется почему-то ружейным парком. Что же выходит: парк, ствол, пенёк… И шишка (только не еловая, а на лбу).
Витя сочинил такую шифровку: «Одна курочка ряба мне накудахтала про новые стволы. Когда рубишь, от них щепки отлетают, потом возвращаются. На дровяном складе я купил пенёк. Но за мной погнался очкастый чайник с бородой. Адрес лесопилки потерялся. Бабушка, забери меня отсюда!»
Затем Витя выставил мусорное ведро на середину кухни и стал зачем-то выкладывать всё из него на пол.
Но от этого интересного занятия его оторвали…
Связь оборвана
В двери загремел ключ, и в квартиру влетела медсестра в белой шапочке и белом халате. На шапочке красовался красный крест, и такого же яркого цвета были губы. А брови — чёрные-пречёрные.
— Вы что тут делаете? — напустилась она на Витю. — Немедленно в постель!
Он удивился. Но не успел возразить: медсестра уже тащила его в комнату. Там она толкнула его на диван и накрыла одеялом. Он попытался запротестовать, но медсестра сказала: «Тихо!» Держа Витю за руку и сдвинув брови, она считала у него пульс.
Потом из сумки она достала кастрюльку и принялась кормить шпиона манной кашей с ложечки. «Да что за безобразие!» — подумал он и хотел сказать хоть что-нибудь, но она быстро совала ему в рот ложку за ложкой да ещё прикрикнула:
— Ешьте скорей! Вы не один у меня.
Пришлось съесть всю кастрюльку. Но и тогда не удалось спросить, в чём дело. Медсестра вихрем носилась по квартире, так что у неё рыжие кудри развевались. Она вытирала пыль, подбирала разбросанные вещи, а Вите строго приказала:
— Не разговаривайте! Вам вредно.
Шпион заметил, что она хоть и в белом халате, но в чёрных брюках. Медсестра в заключение умчалась на кухню, выскочила из квартиры, и всё затихло. Рядом с диваном осталась сумка с надписью «Спасибо за покупку».
Витя полежал, не решаясь вставать. Медсестра должна была вернуться за сумкой, и если он встанет, она заругает. Как она умеет сдвигать чёрные брови — даже боязно…
Он приоткрыл сумку. Там стояли ещё кастрюльки. Вдруг медсестра заставит съесть их тоже? Он поднялся и, взяв сумку, осторожно выглянул на лестничную площадку.
Рыжекудрая медсестра стояла за дверью и с изумлением смотрела на номер квартиры. Яркие губы у неё образовали букву О. В руке она держала пустое мусорное ведро. И, увидев Витю, на него же и набросилась:
— Вы почему не сказали мне? Я ошиблась этажом. Над вами живёт больной. И ключ подошёл к вашей двери. Все замки одинаковые, гадость какая!
Она сунула Вите ведро, схватила сумку и убежала вверх по лестнице — только чёрные брюки замелькали.
Шпион в недоумении поплёлся на кухню и поставил ведро в угол.
Вдруг он вспомнил! В ведре он прятал радиопередатчик. Это место — самое надёжное, потому что в мусоре никто копаться не станет. Но прежде чем выносить ведро, надо было выложить передатчик. А медсестра выбросила его на помойку!
Шпиону без передатчика нельзя: как же он будет связываться со штабом? Витя быстро-быстро выбежал из квартиры и помчался туда, где стояли контейнеры для мусора.
Но сколько он ни рылся в них палкой, передатчик как сквозь землю провалился. Он был крохотный, шпионский, — разве отыщешь? Тем более поздним вечером, в темноте. Витя решил завтра встать пораньше и ещё поискать.
Путешествие под одеялом
У своей двери шпион обнаружил, что не может войти. Когда он испугался за передатчик, то выскочил, не взяв ключа. Но и не захлопнул дверь. Замок защёлкнулся, наверно, от ветра.
Конечно, дверь можно взорвать. В шпионской школе этому учили. Но ведь потом придётся ремонтировать…
Постояв в раздумье, Витя вспомнил: у соседа сверху такой же ключ. Только откроет ли сосед свою дверь? У него ведь постельный режим. Витя пошёл наверх.
Дверь соседа оказалась приотворена. Торопливая медсестра забыла её запереть.
Тем не менее шпион вежливо позвонил. Не услышав ответа, он вошёл и постучал по двери изнутри. Снова никто не отозвался. Тогда он погремел по ней кулаком.
— Ну и зачем на улицу стучаться? — спросил кто-то сзади.
Витя обернулся. Никого не было. Он пригляделся внимательнее. На кровати кто-то лежал, с головой накрытый одеялом. В одном месте из щёлочки смотрел глаз.
— Извините, — сказал шпион. — Это я съел вашу кашу.
— Да? — неожиданно обрадовался кто-то под одеялом. — А вы не можете её завтра тоже съесть?
— Как? Она же ваша.
— Я не хочу.
— Давайте вместо каши принесу чего-нибудь. Бананов. Или картошки жареной.
— У меня всё есть.
Витя огляделся. Бананов не увидел. Жареной картошкой тоже не пахло.
— Где? — спросил он.
— Тут. Под одеялом.
— Всё-всё есть? — не поверил шпион.
— Что захочу, то и придумаю. И съем.
Витя опешил от такого способа питания. Помолчав, он посочувствовал:
— У вас тяжёлая болезнь? Вставать нельзя.
— Никакая не болезнь. Вставать можно.
— Почему же не встаёте? — удивился Витя.
— Незачем.
— Как незачем? Гулять. И вообще…
— А что на улице интересного? Я там всё видел.
— Но ведь скучно лежать.
— Наоборот, здорово. Вот вы были в Париже?
