немудрено, что его несколько раз передвигали в очереди, а дважды чуть было вообще не выгнали. И выгнали бы наверняка, если бы его место и так не было в самом конце.
А он особо и не переживал. В конце концов, главное— находиться в очереди. А бессмертие не к спеху… Но когда ему только и оставалось взять и войти наконец в заветную дверь, начались всякие неувязки.
Вдруг откуда-то притащилась совсем древняя старушонка и стала проситься вперед.
Александр Иванович пропустил ее без слова.
Потом подошла молодая беременная женщина. Александр Инанович пропустил и ее.
Потом попросилась молодая мать с ребенком.
— Нам положено, — веско сказала она.
И Александр Иванович не нашелся с ответом.
Потом подскочила еще одна, средних лет, не беременная и без ребенка.
— Мне еще надо в парикмахерскую успеть! — гаркнула она и просто-напросто оттолкнула Александра Ивановича крепким голым плечом.
И коллектив не стерпел. За допущенную халатность Александр Иванович был перемещен далеко назад, в самый хвост.
Происшествие это его и взволновало-то вроде не сильно. Ну обидели в одной — в другую можно встать… Однако, придя домой, Александр Иванович прилег на диван, почувствовав какую-то слабость. А тут хлоп! Инфаркт. Без всякого предупреждения. А в доме ничего такого от сердца никогда не водилось.
Человечество страшно удивилось случившемуся. За недолгий, в сущности, срок оно успело отвыкнуть от смерти. Нашлись даже такие, которых поступок Александра Ивановича возмутил. Но вслух они не стали об этом говорить.
Похоронили Александра Ивановича с большими почестями. Как-никак умер человек, который был способен уступить свое место в очереди…
РОЗОВОЕ ОБЛАКО
Утром мальчику исполнилось семь лет. Были именины, дети пили чай с тортом, а потом стали играть.
— Я буду мамой, — сказала соседская девочка.
— А я буду розовым облаком, — сказал мальчик.
Девочка стала укладывать кукол спать, а мальчик превратился в розовое облако и выскользнул в открытое окно. Он поднялся выше красных и голубых крыш, паря в восходящих потоках воздуха, а люди стояли внизу, удивленно задрав головы, ' и говорили, что розовых облаков не бывает, а если и бывают, то только на заре, и, стало быть, то, что сейчас они видят, вовсе не облако, а обман зрения. А мать рассердилась. Она сказала, что ее сын пошел в отца и, значит, ничего путного из него не получится.
— Спускайся сейчас же, — кричала мать сыну, — иначе я перестану тебя любить!
И розовое облако послушно опустилось во двор и опять стало мальчиком, которому исполнилось сегодня семь лет. Мальчик как будто выпал из розового клочка тумана, видно, не рассчитав чего-то, и испачкал в пыли новую рубашку. Мать сердито вздохнула, а отец виновато промолчал, и мальчику стало грустно, потому что все так нескладно получилось.
Когда розовое облако снова стало мальчиком, которому исполнилось семь лет, все гости уже разошлись. В доме стало скучно и пусто. Наступил вечер. С неба упали первые обломки старых звезд. Отец, как всегда, взял мешок и пошел их подбирать, чтобы сделать из них новые звезды и к утру развесить по небу. А мать, проворчав ему вслед: «Я верчусь, как белка в колесе, а в доме некому гвоздя забить!» — принялась мыть чистый пол.
Тогда мальчик стал морем. Он решил помочь матери, чтобы она не сердилась за испачканную рубашку. Он стал морем, подкатил свои волны к самому дому, и когда мать вышла на крыльцо с ведром, море плескалось у самых ее ног и одна волна замочила ей тапочек совсем нечаянно. Тогда мать пнула волну, и тапочек полетел и исчез в пучине, так что его и после, когда море исчезло, не смогли найти. И все-таки она зачерпнула воды, потому что устала за день и ей не хотелось идти на колонку в соседний переулок.
Большой белый теплоход загудел под окном.
Мать откинула со лба влажную прядь, вышла на крыльцо с тряпкой в руках и сказала, что хозяина нет дома. Теплоход молча попятился, свалил килем плетень в огороде, который и сам упал бы не сегодня, так завтра, и скрылся за горизонтом.
— Быстро за стол и спать! — сказала мать, и море исчезло. Оно схлынуло, оставив лужи, пучки водорослей, ракушки. Обитатели поселка, надев болотные сапоги, бродили по раскисшим улицам, ловили в лужах рыбу, которая не успела уйти в глубину, и ругали непутевых соседей. Они обещали пожаловаться в милицию, в поселковый Совет, на производство, что, вот, дескать, везде живут люди как люди, а у них в поселке что ни день, то чудеса, от которых один вред, и что отец с сыном совсем распоясались. А между тем на ужин во всех домах была свежая рыба, которую в магазине днем с огнем не сыскать, а некоторые потом даже торговали вяленой рыбой в городе у пивного бара, и рыба эта была нарасхват. И только в одном доме на ужин была жареная картошка, потому что отец ушел собирать осколки старых звезд, чтобы сделать из них новые звезды и развесить по небу
Отец пришел поздно усталый и голодный. У него болели обожженные звездами руки. Мать сонным голосом крикнула: «Картошка на столе, разогрей и ешь!» — и повернулась на другой бок. Мальчику приснилось, что ему исполнилось в первый раз в жизни восемь лет, и он улыбнулся во сне. Отец тихонько разделся и лег. Он долго ворочался, несколько раз вставал покурить. Ему не давала покоя мысль: «Вселенная расширяется, надо срочно что-то делать…»
Рассказы Александра Чуманова
Родился Александр Чуманов под Тюменью, в деревне Борки, в 1950 году. Потом учительская семья переехала на Урал, и девяти лет Александр стал арамильцем. Здесь, в Арамили, маленьком городе к югу от Свердловска, закончил он школу, здесь начал работать. Был слесарем, электриком,, водителем грузовика. И все эти годы писал.
Сначала — стихи. Их печатали в газетах, в уральских журналах. Вошли стихи молодого арамильца и в коллективный поэтический сборник «Разбег» (Свердловск, 1978).-В 1984 году А. Чуманов участвовал в VIII Всесоюзном совещании молодых писателей в Москве. Участвовал еще как поэт, хотя писал в это время уже в основном прозу. Короткие рассказы (наверно, лаконизм их тоже идет от стихов), которые, появившись на страницах «Уральского следопыта», «Урала», сборника «Поиск-83», сразу обратили на себя внимание читателей. В 1986 году цикл рассказов А. Чуманова «Зеленый луг на рассвете» был издан в Москве. Издательство «Современник» выпустило его «под одной крышей» с повестями москвича Р. Юргелевича. А теперь вот — первая отдельная книга прозы.
Александр Чуманов работает в довольно редком в нашей литературе жанре короткой современной притчи, где причудливо переплетаются фантастика и повседневная реальность. И если в первых его рассказах — таких, как «Горыня», — фантастики было больше, то со временем она стала занимать в чумановской прозе более скромное место. Да и; чудеса эти, при всей их неожиданности, входят в жизнь героев писателя — обычных сегодняшних людей из гущи наших будней — чаще всего по-домашнему неброско, без шумовых эффектов, а то и вообще незаметно. Именно так происходит, например, в рассказе «Птица по имени Карл».
Конечно же, фантастические образы и детали нужны автору не сами по себе, а для того, чтобы высветить человеческую суть персонажей, предельно заострить главную мысль — идет ли речь о красоте, необходимой людям, как воздух («Афродита»), о горечи одиночества и пронзительной жажде отцовства («Иван родил девчонку») или о любви, в самоослеплении гонимой очерствевшими в житейской суете («Пассажир»). Притчи А. Чуманова часто парадоксальны, непривычны по форме, но при этом автор всегда по-доброму традиционен в утверждении нравственных ценностей.
Поистине неистощимая изобретательность в конструировании самых сказочных сюжетов и ситуаций сочетается у молодого писателя с зоркой наблюдательностью и ироничностью, особенно едкой в рассказах, составивших первый — сатирический по направленности — раздел сборника. Взять хотя бы «Стезю Николеньки Вселенского», где персонаж, «еще пребывая в утробе матушки, стараниями папеньки уже был приписан к институту легчайших сплавов в чине лаборанта». Настораживающим иносказанием звучит рассказ «Эонимф» — о зловеще живучем «человеко-жуке», которому ничего не стоит затаиться, зарыться в
