улетающих журавлей. И щемящее чувство светлой печали заполняло всю ее большую собачью душу.
И хотелось тихонько повыть.
Весной Веста отправилась в «путешествие». Со своим любимым хозяином. Вещей взяли столько, считать, не пересчитать! Чемоданы, баулы, этюдники, коробки с красками. По этому случаю Весте купили новый поводок, ошейник, (свиной кожи!), и даже зачем-то намордник. Дикость какая-то!
Ох, как долго тянулась эта поездка! Сначала в Москву на поезде. Шум, гам, грохот, запах гари… Потом еще по Москве на другой вокзал. Потом опять поезд. Тряска, грохот, гарь, сплошные неудобства.
Левитан всю поездку молчал и смотрел в окно на проплывающие мимо маленькие полустанки.
…Временами ему казалось, на платформе одного из них стоит отец. В форме и с флажком в руке. Десять лет назад отец сильно простудился и заболел. Его увезли в больницу, из которой он уже не вернулся. Так и не вытащил семью из бедности…
Веста поначалу вязалась к хозяину со своим мячиком, чтоб отвлечь от мрачных мыслей. Но Левитан не реагировал. Тогда она демонстративно легла на пол купе и, зажмурив глаза, стоически продолжала ждать, когда эта дурацкая поездка закончится.
В Новом Иерусалиме наняли пролетку, погрузили в нее все вещи и поехали вдоль реки Истры. Куда-то по дороге вверх по течению.
Веста не раз порывалась выпрыгнуть из пролетки и бежать рядом с лошадью. Было бы гораздо разумнее. Ей ноги размять, одно удовольствие. И ему просторнее. Но Левитан крепко держал за поводок и не давал никакой свободы.
Наконец-то, приехали! Деревня называлась Бабкино.
— Гав! Гав! — донеслось со всех сторон. Собак вокруг множество. Но все какие-то невоспитанные. Потому их держали на цепях.
А когда из маленького дома с уютным палисадником их встречать вышел уже знакомый Антон со своим пенсне, и с сестрой Машей, Веста поняла. В прошлый раз Чехов и Левитан не все друг другу сказали. Опять будут долго разговаривать. Для того и приехали.
Что правда, то правда. В Бабкино Левитан писал много. Это Веста могла подтвердить под любой присягой. Конечно, хотелось бы, чтоб он поменьше работал и пошел с ней на охоту. Или на худой конец, просто побегать вдоль реки. Ведь какое счастье, пробежаться вдоль реки во весь дух. Чтоб ветер свистел в ушах!
Но бегал Левитан чрезвычайно редко. Разве только иногда, наперегонки с ней. Хотя, такое соревнование заведомо нечестно. Все-таки у нее четыре лапы, а у него всего две ноги.
Дни Весты протекали в ожидании и нетерпении!
Наконец-то! Свершилось! Веста с Левитаном отправились на охоту. Поначалу все складывалось замечательно. К Чехову приехали еще много гостей. Старший брат, Николай, (тоже художник!), Костя Коровин, (тоже художник!), с какой-то девушкой, Мария Киселева, жившая неподалеку с своем имении с дочерью. Людей собралось очень много и потому Левитан вечером заявил. Утром он пойдет и настреляет уток. Чтоб всех прокормить. Веста возрадовалась.
«Веселится и ликует весь народ!».
Вышли рано, когда все еще спали. Дичи вокруг! так и выпархивали из-под каждого куста. Никого не боялись. Во весь голос крякали, перекликались. Совсем обнаглели! После каждого выстрела Веста бросалась в сторону предполагаемого падения птицы и, ошалев от счастья, искала. Все чувства обострились до крайности. Параллельно она слышала даже пение жаворонка над соседним полем за много километров. Левитан стрелял много, но ни разу не попал. Веста устала до ужаса. Побегай, туда-сюда, туда-сюда. И главное, все попусту!
Это издевательство продолжалось бесконечно. Уже и солнце поднялось в зенит.
Когда силы кончились, Веста легла с ног хозяина и демонстративно тяжело дыша, как паровоз, начала сверлить его возмущенным взглядом. Но Левитан почему-то только легкомысленно усмехался. И вдруг страшное подозрение закралось в охотничью душу Весты. Левитан специально стреляет мимо!!! Он почему-то жалеет дичь!
Ужас, позор, несмываемое пятно бесчестья!
Веста напряженно всматривалась в глаза хозяина, но его, слегка виноватая улыбка и недоуменное пожимание плечами, ничуть не прояснили ситуацию.
Ах, как ей хотелось в эту минуту тяпнуть его как следует. За пятку. Чтоб осознал всю ответственность.
Когда вернулись домой, Веста от стыда не могла смотреть людям в глаза. Залезла под крыльцо и не вылезала до самого вечера.
На следующий день у Весты все из лап валилось, а Левитан, (не иначе, из чувства стыда!), решил оправдаться. Заявил, идет в лес по грибы. И вызвал на соревнование Марию Киселеву, что уж совсем глупость. Киселева была местной жительницей и знала грибные места как свои пять пальцев. А Левитан знал только свои краски.
Весь день Веста с Левитаном бессмысленно шатались по лесу. Он набрал полную корзину. Потом снял рубашку, завязал рукава морским узлом и набрал в нее еще столько же. А вокруг, между прочим, глухари и рябчики так и шастали по кустам.
К концу дня все сидели на крыльце и пересчитывали грибы. Веста в этом не участвовала. Во-первых, считать умела только до двадцати с хвостиком. А во-вторых, грибы ее не интересовали вовсе. Мало ли что там в лесу растет.
Следующий день и того хуже. Все пошли собирать ягоды.
Подлинный охотник не может пасть так низко!
Люди вообще крайне неразумные существа. Глядя на них, у Весты постоянно возникали недоуменные вопросы.
Почему они едят за столом? Не проще ли всю еду разложить во дворе на траве. Всем сидеть вокруг, кто где хочет. Зачем все эти тарелочки, вилочки, ложечки?
Зачем сосед выращивает помидоры и огурцы, когда они продаются на лотках возле станции?
Зачем Левитан перерисовывает природу на холсты? Каждый может и так посмотреть. В крайнем случае, можно указать пальцем. Или просто рамочку повесить. И никаких тебе масляных красок!
Ой, что вчера было! Что было!!
Веста легкой трусцой бежала от речки к дому Чеховых, когда в саду под развесистым дубом увидела странную сцену.
На скамейке сидела Маша, сестра Антона, с книжкой в руках и щеки ее пылали, как закаты на картинах ее любимого хозяина. А сам любимый хозяин стоял перед Машей на коленях, (вернее, только на одном колене!), и что-то пылко ей рассказывал. Веста сразу почуяла неладное.
Подобную сцену она видела на картинке в каком-то иллюстрированном журнале. Слышала от одной знакомой собаки, эти сцены заканчиваются угрожающим словом «свадьба». К такому повороту событий Веста была абсолютно не готова. Делить любимого хозяина она ни с кем не собиралась.
Слава Богу, к этому оказалась не готова и Маша. Чуть не заплакав, она помотала головой, поднялась со скамейки и ушла в дом.
