Путешествие на Запад. Том 2

гнезда,
И звери бежали из нор,
И лодочники погибали
На бурных просторах озер.
Живущие между морями
Не знали, проснутся ль опять.
Боялся рыбак, зазевавшись,
Удилища не удержать.
Возможно ли в маленькой лодке
Грести, если ветер и тьма?
Срывается с крыш черепица,
И падают, рушась, дома.
Летят кирпичи и обломки,
И вот ужаснулась страна:
Вершина Тайшань покачнулась,
Сползает ее крутизна.

Теперь надо вам сказать, что бурю вызвал не кто иной, как лодочник, который был чудовищем и обитал в этой реке. Вместе с Трипитакой и Чжу Ба-цзе он погрузился в воду и исчез бесследно.

Между тем оставшиеся на берегу Ша-сэн и Сунь У-кун находились в полном смятении.

– Что же теперь делать? – говорили они. – На каждом шагу нашего учителя поджидают бедствия и несчастия. Ведь он только что едва спасся от смерти и вот перед ним снова препятствие – Черная река.

– Видимо, лодка перевернулась, – сказал Ша-сэн. – Надо спуститься вниз по течению и поискать.

– Лодка вовсе не перевернулась, – возразил Сунь У-кун. – А если бы даже и перевернулась, Чжу Ба-цзе все равно спас бы учителя, ведь он умеет плавать. Я сразу подумал, что этот лодочник – нехороший человек. А теперь я уверен, что это он вызвал ветер, чтобы утащить нашего учителя.

– Что же ты молчал, дорогой брат? – удивился Ша-сэн. – Оставайся здесь с вещами и конем, а я спущусь в реку и поищу его.

– Не нравится мне что-то необычайно темный цвет воды в этой реке, – сказал Сунь У-кун. – Боюсь, ты не сможешь плавать в ней.

– Да что такое эта река в сравнении с рекой Сыпучих песков, где я жил, – сказал Ша-сэн.

И с этими словами наш чудесный монах стал раздеваться. Затем он потянулся, расправил руки и, схватив свой драгоценный посох, бросился в воду. Рассекая волны, он стремительно мчался вперед. Вдруг он услышал поблизости чей-то голос. Ша-сэн метнулся в сторону и стал осторожно осматриваться. Неожиданно он увидел красивое строение и над входом надпись из восьми иероглифов: «Дворец духа Черной реки в долине Хэн-ян». До Ша-сэна донесся голос:

– Впервые в жизни мне так повезло, – говорил, восседая на почетном месте, волшебник. – Наконец-то мне попалась настоящая добыча. Этот монах совершенствовал себя в течение десяти поколений. И тот, кто отведает его мяса, станет бессмертным. Я много лет жду его здесь, и наконец сегодня мое желание сбылось. Детки! – крикнул он. – Тащите сюда железный котел, да живо! Мы сварим этих монахов и пригласим моего дядю, чтобы вкусить дар вечной жизни.

Услышав это, Ша-сэн не мог сдержать вспыхнувшей в нем ярости и, взмахнув своим посохом, стал бешено колотить в ворота.

– Эй вы, гнусные твари! – кричал он. – Сейчас же освободите моего учителя – Танского монаха и брата Чжу Ба-цзе.

Перепуганные насмерть стражи стремглав бросились к своему хозяину с криком:

– Беда!

На вопрос волшебника о том, что случилось, они сообщили:

– У ворот стоит какой-то монах с видом злодея. Он изо всех сил стучит и отчаянно ругается, требуя выдать ему кого-то.

Услышав это, волшебник приказал подать ему доспехи, что слуги тотчас и выполнили. Надев доспехи и приведя себя в порядок, волшебник взял в руки стальной хлыст из отдельных звеньев и вышел. Существо, которое Ша-сэн увидел перед собой, было поистине ужасно:

Квадратное лицо, свернулись в трубку губы,
Огромный рот алел, как полный крови таз,
И редкие усы, как проволока, гнулись.
Струился красный свет из разъяренных глаз.
Планеты он Тай-суй[50] казался духом грозным
И Бога грома он напоминал лицом.
Играла красками железная кольчуга
И золотом сверкал шлем золотой на нем.
Он хлыст держал стальной, составленный из звеньев,
И несся он, как вихрь, грозя своим хлыстом.
С рождения в реке он обитал когда-то,
Оставив лоно вод, злым духом стал потом.
Хотите ли вы то узнать именованье.
Каким волшебник злой отныне наделен?
Драконом он блистал в последнем воплощенье
И ящером морским наименован он.

– Кто смеет стучать в мои ворота?! – грозно крикнул волшебник.

– Ах ты тупая тварь! – заорал в свою очередь Ша-сэн. – Что это за штуки ты выкидываешь? Прикинулся лодочником да еще похитил нашего учителя. Сейчас же освободи его, тогда я сохраню тебе жизнь.

– Ты что, рехнулся? Смерти своей ищешь, что ли? – расхохотался волшебник. – Я действительно утащил твоего учителя и уже пригласил гостей отведать его мяса. Ну что же, иди, померяемся силами. Одолеешь меня в трех схватках, верну твоего учителя. Не одолеешь-и тебя заодно сварю. Тогда уж позабудь о том, что тебе надо идти на Запад.

Эти слова привели Ша-сэна в бешенство. Взмахнув своим посохом, он нацелился духу прямо в голову и нанес ему страшный удар. Тут дух взмахнул своим хлыстом, отразив удар, и между ними разгорелся бой. Они сражались в воде, на самом дне реки, и вы только послушайте, что там происходило:

Покоряющий духов посох
Состязался с хлыстом из звеньев.
И враги взбешены были оба
И стремительно шли в наступленье…
Духом Черной реки был первый,
Здесь проживший многие годы,
А второй был также бессмертным,
Обитавшим в дворцах небосвода.
Первый мяса хотел отведать
Путешествующего монаха,
А второй, чтоб спасти святого,
С людоедом бился без страха.
И, на дно реки опустившись,
Отступать они не хотели.
Головами качали рыбы
И ракушки прятались в щели.
В панцирь скрылась тогда черепаха
И втянули головы крабы,
Ужаснуть столпившихся духов
Эта грозная битва могла бы.
Лишь слыхать – во дворце подводном
Духи дружно бьют в барабаны,
А бойцы будоражат воды
И валы подымают рьяно.
Но Ша-сэн, наш монах чудесный.
Не рассчитывал на подкрепленье.
Битва длилась, – было неясно,
Кто потерпит в ней пораженье.
Хлыст и посох переплетались,
На удар отвечая ударом.
Из-за Танского шла монаха
Эта страшная битва недаром.
Путь на Запад ему открывала –
В храм Раскатов великого грома;
Шел монах за священным писаньем,
Поклониться Будде святому.

Уже раз тридцать схватывались противники, но так и нельзя было сказать, на чьей стороне перевес.