Кеогом.
— Да, и почти весь экипаж погиб, но Дэвис уцелел…
— Вот гуттаперчевый малый! Ну, так что ж он?..
— Он в тот же вечер уехал, исчез, пропал без вести, уведомив мисс Аду письмом, что ему поручена деликатная, секретная миссия и чтоб не беспокоились по поводу его отлучки… Но потом распространились слухи, будто никакой миссии на него не возлагалось, а просто он помешался — надо вам сказать, что из участников сражения чуть ли не пятая доля потеряла рассудок — и скрылся неведомо куда. Разумеется, это все вздор, но за последние шесть недель в Европе наделано и наговорено вздора больше, чем за все прошлые времена, считая от праотца Адама. Как бы то ни было, мисс Ад а решила разыскивать своего жениха. Предполагается, что он в Америке и вот ей пришло в голову зафрахтовать голландское судно. Тут- то я и подумал, что было бы кстати соединить наши усилия. Патрон — я говорю о самом, о великом человеке — одобрил этот план, хотел взять все издержки на себя, но г. Вандеркуйп запротестовал, и в конце концов решено было разделить их пополам… И вот, немного погодя, г. и г-жа Вандеркуйп с дочерью отплыли на голландском судне «Кракатау» — вон оно перед нами — намереваясь укрыться на время войны в своем имении на Яве, что совершенно естественно…
— А как же вы нашли Вами?
— Я узнавал у японского посланника, известно ли ему что-нибудь об участи экипажа «Южного». Он сообщил мне, что единственный уцелевший японец. Вами, бежал из плена, о чем сообщил ему. Затем, когда мы прибыли в Филадельфию, на палубу «Кракатау» явился негритенок с мелким товаром… Вы догадываетесь, кто был этот негритенок. Был выработан план вашего избавления, а как он приведен в исполнение, вы сами знаете…
В это время мы были уже близко от «Кракатау». Пижон дал сигнал и через несколько минут мы были на палубе. Несмотря на поздний час ночи — вернее, ранний час утра — семейство Вандеркуйп встретило нас в полном составе; они не ложились спать, тревожась за успех опасного предприятия.
Приняв нас на борт, судно немедленно двинулось к Багамским островам. Мы долго сидели за чайным столом, обмениваясь впечатлениями и новостями, и только около четырех часов утра разошлись по каютам. Заботливая г-жа Вандеркуйп приготовила для нас с Марселем роскошную спальню и скоро усталость взяла свое — мы погрузились в сон.
XII. ОПАСНОЕ ПЛАВАНИЕ
Около восьми часов нас разбудил пушечный выстрел, от которого наша каюта заходила ходуном.
— Видно, на море не применяют беззвучных орудий? — спросил я Марселя.
— Нет, — ответил он зевая. — Впрочем, это сигнал… Не нам ли?
В ту же минуту Пижон ворвался в каюту.
— Вставайте, — крикнул он — торопитесь! Американский крейсер. Выстрел — сигнал остановиться! Будут осматривать судно!
Мы поспешно оделись, обмениваясь мыслями по поводу этого приключения. Может быть, это просто осмотр встречного судна с целью убедиться в его подлинной нейтральности и отсутствии на нем военного груза; в таком случае нам не грозило никакой опасности. Но могло быть и нечто худшее: появление и отплытие «Кракатау», вероятно, не осталось без внимания и наши преследователи могли связать с ним наше исчезновение и уведомить по беспроволочному телеграфу суда, крейсирующие близ американских берегов. В таком случае сообщены, конечно, и наши приметы. Нас найдут, заберут, предадут военному суду…
— И расстреляют, патрон, — закончил мой помощник. — А потому торопитесь — от крейсера уже отвалила шлюпка — идите за мной, а я вас закупорю так, что никакая ищейка не заподозрит вашего присутствия.
Оказалось, что только одна труба парохода связана с машинным отделением. Другая была фальшивой и в ней-то «закупорил» нас Пижон на время обыска. Рекомендуя нам соблюдать тишину, он прибавил, что господа Вандеркуйпы намерены предложить посетителям лучшие вина и фрукты, а мисс Ада приготовила для них запас очаровательнейших улыбок, так что обыск, вероятно, будет не слишком строгим.
Обыск, действительно, сошел с рук благополучно, хотя командир «Оклахомы» получил из Чарльстона уведомление о нашем предполагаемом отплытии на каком-то голландском судне, замеченном ночью близ устья Саванны. Поэтому осмотр производился довольно тщательно; но внимание американских офицеров было направлено, главным образом, вниз, на трюмы, которые они обшарили добросовестнейшим образом, пока мы утешались апельсинами вверху, в нашем убежище. В конце концов посетители не нашли ничего подозрительного и отправились восвояси, а мы продолжали свой путь.
Я беседовал с мисс Адой о шансах отыскать Тома Дэвиса. Во время моего пребывания в Чарльстоне я случайно узнал, что американская полиция получила уведомление о нахождении Тома Дэвиса в Америке и разыскивала его. Это сообщение очень обрадовало мисс Аду, так как подтверждало ее предположения. Мы обменивались догадками о том, где бы он мог находиться, как вдруг «Кракатау» вздрогнул от отдаленного, но страшного взрыва.
Это был уже не пушечный выстрел. Все бросились на палубу. В бинокли мы увидели страшное зрелище. В нескольких милях к северу от нас гигант «Оклахома» быстро погружался в воду.
— Блуждающая торпеда! — крикнул нам с мостика капитан «Кракатау», Йорденс. — В Гольфстриме их много, оторванных бурями. Крейсер тонет…
— Ах, бедняги! — воскликнула мисс Ада. — Капитан Йорденс, папа, господа… Мы должны им помочь. Мы успеем спасти хоть часть несчастных!
— Мадемуазель, — возразил капитан, — это неблагоразумно. Это флоридское течение — самая опасная часть здешнего моря: в нем блуждает не одна торпеда. Мы удаляемся от него, — и чем скорее мы уйдем, тем лучше… Я обязан повиноваться распоряжениям вашего отца, как владельца этого судна, но я не уверен, что там одна, а не две или больше торпеды. Конечно, если он прикажет…
Говоря это, старый морской волк глядел на Вандеркуйпа с выражением, говорившим:
— Надеюсь, что вы не сделаете такой глупости.
Пижон и Кокэ также говорили о неблагоразумии и опасности этой попытки, г. Вандеркуйп хмурился и молчал, я и Марсель ждали развязки.
— Но, господа, — возразила молодая девушка, — ведь это люди — такие же, как мы! Они гибнут, неужели вы оставите их без помощи. Они видят нас. Они ждут нас. Они надеются, что мы принесем им помощь. Отец, мама, умоляю вас, прикажите капитану идти на помощь. Капитан, взгляните на этот флаг, голландский флаг — и если у вас нет жалости, то побойтесь позора! Ведь это стыд для нашей родины…
Капитан побагровел.
— Мадемуазель, — быстро возразил он, — я моряк, мое дело бороться с морем; будь это простое кораблекрушение, меня не остановил бы никакой шторм… Но тут нам грозят другие опасности. В этом течении много блуждающих торпед… Они наставлены самими американцами — пусть американцы и несут последствия. С какой стати нам терпеть в чужом пиру похмелье! Мы почти вышли из этого опасного течения, будем же, продолжать путь. Но г. Вандеркуйп перебил его:
— Капитан, — сказал он твердым голосом, — моя дочь права — мы должны помочь гибнущим. Перемените курс и идите к месту катастрофы.
Но это оказалось не так-то просто. Капитан, человек суровой дисциплины не колебался ни минуты — но его распоряжения встретили неожиданное сопротивление со стороны команды.
Напуганные взрывом, люди отказались повиноваться и потребовалась вся решимость капитана, чтобы подавить это сопротивление, едва не разрешившееся открытым бунтом.
На это ушло довольно много времени и когда мы направились к месту катастрофы, наша помощь была
