Зиновьева. При этом подтверждалось, что не было найдено никаких убедительных доказательств существования «преступных организационных связей» между Николаевым и прочими лицами, обвиненными по делу «Ленинградского центра». Но в реальности, по всей видимости, никакого такого центра вообще не существовало. В отчете было указано, что процесс по делу «Московского центра» в январе 1935 г., в рамках которого Зиновьев, Каменев и несколько других лиц были осуждены за политическую причастность к данному убийству, был справедливым. Хотя какие-либо свидетельства прямого участия Зиновьева и Каменева в заговоре против Кирова отсутствуют, тем не менее, как указывалось в отчете, нет никаких оснований пересматривать дела осужденных в рамках московских показательных процессов 1936-1938 гг., т. к. они были осуждены за деятельность, подрывающую строительство социализма в Советском Союзе. Другими словами, осужденные заслужили свою участь, потому что они действовали против партии.
Скорее всего, причины такого выдержанного в сталинском духе заключения лежат в политическом векторе развитии страны после XX съезда партии, проходившего в феврале 1956 г. Разоблачение сталинских преступлений вызывало брожение в партии и послужило причиной просталинских бунтов в Грузии. Произошли также связанные с этим волнения и в ряде «стран народной демократии» в Восточной Европе. Так, в июне 1956 г. проходили антисталинские демонстрации в Польше, а в октябре в Венгрии разразилось восстание, подавленное советскими войсками.
В апреле 1957 г. комиссия составила новый отчет; на этот раз основное внимание в нем было сосредоточено на изучении автомобильной аварии, в которой погиб охранник Кирова Борисов. Она пришла к выводу, что невозможно установить, погиб ли Борисов в результате автомобильной аварии или же стал жертвой убийства. Отчет рекомендовал более тщательно расследовать данное происшествие. Что касается самого убийства Кирова, то здесь комиссия просто повторила свое заключение от декабря 1956 г., в котором говорилось, что «террорист Николаев» убил Кирова по политическим причинам. Никакого решения по результатам работы комиссии принято не было[199].
Хрущеву вряд ли понравились результаты работы комиссии Молотова. В 1960 г. была создана новая комиссия по расследованию убийства под руководством Шверника, который ранее входил в состав комиссий Поспелова и Молотова. В окончательном отчете первой комиссии Шверника говорилось, что «убийство Кирова было организовано и осуществлено работниками НКВД по указанию Сталина. Охранник С. М. Кирова оперкомиссар Борисов, вызванный на допрос к Сталину 2 декабря 1934 г., погиб не в результате автомобильной аварии, а был умышленно убит сопровождавшими его работниками НКВД»[200].
Данное заключение больше соответствовало точке зрения Хрущева. Тем не менее в отчете комиссии имелись значительные недостатки. Так, в 1989 г. Генеральный Прокурор СССР А. Я. Сухарев сообщил, что выводы, изложенные в отчете комиссии, противоречат как материалам суда над Николаевым и другими обвиняемыми, так и данным проводившихся позднее расследований[201] .
На XXII съезде партии, который проходил осенью 1961 г., Хрущев заявил, что «надо еще приложить немало усилий, чтобы действительно узнать, кто виноват в его гибели»[202] .
В мае того же года, т. е. за несколько месяцев перед съездом, была создана новая комиссия, которую снова возглавил Шверник[203]. В состав этой комиссии вошли представители Центрального Комитета партии, Центральной контрольной комиссии, Генеральной прокуратуры СССР и органов госбезопасности (КГБ). Эта комиссия действовала три года, и представила обширные материалы по политическим показательным процессам, проводившимся в сталинские времена. В одном из ее отчетов утверждалось, что дела против Ленинградского и Московского центров были сфальсифицированы и что из четырнадцати осужденных по делу «Ленинградского центра» в убийстве Кирова был виновен только один Николаев[204].
Что касается убийства Кирова, то вышеназванная комиссия подтвердила те выводы, к которым пришла комиссия Молотова, и тем самым отвергла выводы первой комиссии Шверника. Тем не менее большинство членов комиссии выразили мнение, что обстоятельства убийства Кирова все еще требуют дополнительного тщательного расследования. В 1963-1967 гг. расследование продолжалось; теперь его возглавлял Арвид Пельше, член Центрального Комитета и будущий член Политбюро партии[205]. Комиссия Пельше, начавшая свою деятельность в 1963 г., представила свой отчет только в 1967 г. Как и другие подобные отчеты, он никогда не был опубликован. Данная комиссия тоже пришла к выводу, что убийство Кирова было в одиночку совершено Николаевым. Что касается Борисова, то комиссия посчитала, что он погиб в результате несчастного случая в автомобильной аварии[206]. Так что никакого заговора комиссия не нашла, и имя Сталина в связи со смертью Кирова также не упоминалось.
Один из ключевых аспектов сталинской версии убийства Кирова в хрущевские времена претерпел существенные изменения. Так, теперь вообще не упоминались Ленинградский и Московский центры; пропали и всевозможные инсинуации на тему участия в убийстве Зиновьева или его сторонников.
Поворотным пунктом стал ХХП съезд партии в 1961 г., где открыто прозвучала критика Сталина. Еще в 1960 г. официальная «История партии» описывала это убийство следующим образом:
«Задержанный на месте преступления убийца был проникнут чувством вражды и ненависти к руководящим деятелям партии... был озлобленным отщепенцем, общался с некоторыми бывшими участниками зиновьевской антипартийной группы. Он состоял в рядах партии, имел на руках партийный билет и, прикрываясь им, совершил злодейское преступление»[207].
Однако в следующем издании данной книги, через два года, этот же абзац выглядел так:
«Задержанный на месте преступления убийца был проникнут чувством вражды и ненависти к партии и ее руководящим деятелям... Озлобленный отщепенец, исключавшийся ранее из партии, прикрываясь партийным билетом, совершил злодейское преступление. Это было заранее продуманное преступление, обстоятельства которого, как сообщил Н. С. Хрущев на XXII съезде КПСС, еще выясняются»[208].
В 1962 г. в следующем издании «Истории партии» также говорилось, что убийство Кирова использовалось Сталиным как повод для репрессий в отношении всех, кто ему не нравился[209]. Аналогичная формулировка присутствовала и в официальной «Истории СССР», изданной в 1964 г.: Сталин использовал данное убийство в качестве предлога для репрессий против партийных кадров[210]. В «Истории партии» (1962 г. издания) о существовании оппозиции на XVII съезде партии упоминалось следующим образом: Многие делегаты съезда, прежде всего те из них, кто был знаком с завещанием В. И. Ленина, считали, что наступило время переместить Сталина с поста генсека на другую работу»[211].
Во время подготовки к изданию 9-го тома «Истории Советского Союза» в 1964 г. проект соответствующего текста был разослан на отзыв ученым-историкам Отделения истории Академии Наук СССР. В этом тексте описывались московские показательные процессы, а также сопутствующие им обстоятельства, из них следовало, что законность во время проведения процессов была серьезно нарушена. Подобный текст в значительной степени умалял ценность показаний по убийству Кирова, сделанных в ходе этих процессов. Однако данный текст никогда не был опубликован.
После отставки Хрущева в том же году политический климат в Советском Союзе значительно изменился. Критика сталинского периода поутихла, а непростые вопросы по истории сталинского времени в период правления Брежнева были задвинуты в дальний ящик. Так, в издании «Истории Советского Союза» 1971 г. имя Сталина в связи с убийством Кирова вообще не упоминается. Никаких намеков на заговор с целью убийства Кирова больше не делалось, на первый план выдвигались личные мотивы преступления Николаева. В издании «Истории партии» говорилось, что это убийство «было актом политического террора», а убийца «ненавидел партию и ее руководителей». В различных изданиях «Истории партии» в период правления Брежнева имя Сталина в связи с убийством Кирова также никогда не упоминалось[212].
После завершения работы комиссии Пельше прошло двадцать лет, когда дело Кирова в Советском Союзе было снова поднято, т. к. во времена горбачевской перестройки «белые пятна» в истории Советского
