разрешение центральной комиссии.
3. Дела на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями бывших «троек» ПП ОГПУ, НКВД — УНКВД и на осужденных до 1953 года военными трибуналами, верховными судами союзных и автономных республик, краевыми и областными судами, передать на разрешение соответственно республиканских, краевых и областных комиссий.
Проект УКАЗ ПРЕЗИДИУМА ВЕРХОВНОГО СОВЕТА СССР О порядке пересмотра дел на лиц, репрессированных до 1953 года внесудебными органами и судами по обвинению в контрреволюционных преступлениях
Президиум Верховного Совета Союза ССР — ПОСТАНОВЛЯЕТ:
1. Образовать Центральную и местные республиканские, краевые и областные комиссии Президиума Верховного Совета СССР для пересмотра уголовных дел на лиц, репрессированных внесудебными органами и судами по обвинению в контрреволюционных преступлениях. Утвердить состав комиссий Президиума Верховного Совета СССР согласно приложению.
2. Возложить на Центральную комиссию проверку дел на осужденных Особым совещанием НКВД — МГБ — МВД СССР и Верховным Судом СССР. На местные комиссии возложить проверку дел, возбужденных на территории соответственно края, области, автономной республики или союзной республики, не имеющей областного деления, и рассмотренных тройками ПП ОПТУ, НКВД — УНКВД и любым судом, кроме дел, указанных в части 1-й настоящей статьи.
3. Предоставить комиссиям право принимать решения: а) об отмене постановлений в отношении необоснованно репрессированных и прекращении дела; б) о соответствующем изменении постановления; в) об отсутствии оснований к пересмотру дела.
4. Возложить на Генерального Прокурора СССР и Председателя КГБ при Совете Министров СССР пересмотр дел на лиц, репрессированных во внесудебном порядке постановлениями «двойки» (Прокурора СССР и НКВД СССР), с правом принимать решения в соответствии со ст. 3 настоящего Указа. 5. Комиссиям Президиума Верховного Совета СССР закончить работу к Председатель Президиума Верховного Совета СССР Секретарь Президиума Верховного Совета СССР
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 47. Д. 213. Лл. 33–38. Подлинник. Машинопись.
№ 8 ВЫСТУПЛЕНИЕ Г.К. ЖУКОВА НА ИЮНЬСКОМ (1957 г.) ПЛЕНУМЕ ЦК КПСС
22 июня 1957 г.
Товарищи, за последние годы, особенно после XX съезда партии, советский народ под руководством нашей партии проделал огромнейшую работу. Наша партия вместе со всем советским народом вправе искренне радоваться тем политическим, экономическим и культурным достижениям, с которыми мы уверенно идем к 40-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции.
Эти успехи неопровержимо доказывают правильность генеральной линии партии во всех областях строительства коммунизма в нашей стране, правильность внешней и внутренней политики нашей партии.
Мы имеем прекрасные вооруженные силы, безраздельно преданные своей Родине, своему народу и всегда готовые по первому зову партии и правительства встать грудью на защиту интересов нашего государства и разгромить любого врага, который попытается на нас напасть. (Бурные аплодисменты.)
Личный состав Советских Вооруженных Сил заверяет свою родную партию, Центральный Комитет Коммунистической партии о своей безграничной любви и непоколебимой преданности своей Родине. (Аплодисменты.)
Настоящий Пленум, как видите, является необычным по своему характеру. Как здесь уже докладывали, он явился результатом требования членов Центрального Комитета,[68] с тревогой наблюдавших последние четыре дня заседания Президиума ЦК, которое было созвано по требованию Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова, Булганина, Первухина; Сабурова не было, он отсутствовал, но наверняка он тоже был бы в этом списке.[69] Я уверен, что мы все горячо одобряем инициативу членов ЦК КПСС, явившихся в Президиум с требованием немедленного созыва Пленума ЦК партии. (Бурные аплодисменты.)
Я думаю, товарищи, что я выражу общую радость за наш ленинский Центральный Комитет, бдительно охраняющий Коммунистическую партию от всяких случайностей, от всяких попыток расколоть единство Центрального Комитета, от всяких попыток искривления или изменения политического курса, провозглашенного XX съездом партии. (Бурные аплодисменты.)
Но я, товарищи, не могу без горечи и гнева в сердце говорить о том, как были встречены наши товарищи, члены Центрального Комитета, прибывшие на заседание Президиума с просьбой созвать этот Пленум. Здесь об этом ужеa сказано и даны некоторые справки. Сообщение о прибытии делегаций несколькос вывело из равновесия тт. Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова, Сабурова и других, что они, не стесняясь в выражениях, стали недопустимо кричать на Хрущева и других товарищей.
Голоса. Позор.
ЖУКОВ. В чем только не обвиняли Хрущева, каких только ярлыков ему не приклеивали! В конце концов они заявили, что теперь он не может пользоваться доверием Центрального Комитета (шум в зале). По их словам, якобы не исключено, что вслед за ворвавшимися — я повторяю «ворвавшимися» — в Президиум членами ЦК (шум в зале)…
Голос. Позор. ЖУКОВ…в Кремль могут ворваться танки, а Кремль может быть окружен войсками. (Смех, шум в зале.)
До чего можно докатиться в своих нечестных устремлениях. Я никогда не видел у Маленкова, Кагановича, Молотова, Шепилова и Сабурова таких озлобленных лиц Это было весьма странно еще потому, что накануне Маленков, нападая на тов. Хрущева, говорил, что вот, мол, соберется Пленум и мы расскажем своему родному ЦК (шум в зале). А на другой день, когда эти родные товарищи пришли и попросили выслушать о своей тревоге за то, что тут происходит, посоветоваться, то их не только не приняли, а даже взяли под подозрение, что это пришла специально организованная группа каких-то буянов, чтобы сорвать и мешать работе Президиума. Вот так встретили родных членов Центрального Комитета.
Голос. Позор.
ПОЛЯНСКИЙ. А Булганин и Ворошилов назвали членов ЦК, даже парламентариями.
ЖУКОВ. Теперь о Президиуме, как он проходил. Как было здесь доложено, а было доложено совершенно объективно и с достаточной полнотой, он был созван по боевой тревоге в полном смысле этого слова. Многих не было, и мне пришлось выехать со скоростью 120 км в час из района Солнечногорска, чтобы приехать на заседание этого Президиума. Я опоздал на целый час. Это была невероятная спешка. При отсутствии многих секретарей, членов Президиума, о чем здесь докладывали, проходило заседание. Первый секретарь с первого слова был, по существу, отстранен и заменен тов. Булганиным.
Голос. Это безобразие.
ЖУКОВ. Президиум проходил в крайне нервном состоянии. Булганин в нетоварищеском, крайне нервном состоянии стучал кулаком по столу (шум в зале).
Я сидел рядом с тов. Маленковым, и у меня даже графин подпрыгнул на столе.
Голос. Он даже способен не только кулаком стучать по столу, но и делать большее.
ЖУКОВ. Из выступлений Маленкова, Кагановича, Молотова и особенно Шепилова, и даже сказать особенно было бы неправильно, потому что у них примерно в одном плане и одинаковом содержании шли озлобленные выступления, видно, что к этому Президиуму они готовились задолго. Они тщательно подготовились, неплохо согласовали между собой роли, даже распределили их не только по форме, но и по содержанию. Здесь уже было сказано, чего они хотели. Они хотели главное: сразу же ликвидировать Первого секретаря Хрущева, снять его с должности Первого секретаря, изменить состав Секретариата. Они хотели сердце нашего Центрального Комитета взять в свои руки, организовать дело по-своему, так, как это они замышляли.
Суслов здесь объективно и правильно доложил, в чем они обвиняли тов. Хрущева. Они это делали с разных позиций и обдуманно. Я бы сказал, пошло, недостойно членам Президиума так выдумывать и
