Надо посмотреть, кто консультировал это дело?
Нам вот говорили, когда мы обсуждали вопросы, что сейчас лекции начинаются в высших учебных заведениях и в академиях, прежде чем излагать тему, обязательно сошлются на изречения, так сказать, власть имущих. Назвать вам — кто власть имущие? Знаете сами? Или сами называете? (В зале шум.) И это бывает, потому что и среди вас как раз есть те, которые это называют.
Правильно ли это будет, товарищи? Правильное ли это воспитание? Неправильное. Надо с этим бороться. Вот мы и собрали вас.
Вот тут написали одну записку такую, с подковыркой: «Почему нет министра обороны на активе?» Да, он сам газеты читает и знает, что он в Албании, но пишет такую записку с подковыркой. Вот это у него вызвало беспокойство, но его не смущает, как это могли быть допущены такие безобразия, о которых сейчас Центральный Комитет вам докладывает. Вот это должно вас беспокоить больше. (Аплодисменты.)
Товарищи, я не буду говорить о приказе, который зачитал тов. Желтови. Но разве это партийный документ? Нет, товарищи, здесь партийности нет, хотя он ссылается на партию. Нельзя такой приказ издавать, неправильно он воспитывает. Я бы сказал, что здесь все же покритиковать нужно тов. Желтова. В чем его покритиковать? По-моему, Вы, тов. Желтов, немного сбились с правильного тона. Нельзя ставить вопрос о «принижении» роли партийного работника и этого не записано, а здесь вопрос поставлен об укреплении и усилении партийной работы в Армии — и это разная постановка вопроса.
Когда мы будем говорить в канун к 40-й годовщине о «принижении», то будет понятно и то, что что-то поднято, а если что-то поднимать, то что-то нужно и принижать. (Аплодисменты.) А это неправильно. А в чем неправильность? У нас бесклассовое общество, бесклассовое государство и сила нашего государства в нашей партии. Многие из вас вели борьбу с белогвардейцами, кулаками, эсерами, анархистами и был период борьбы против советской власти, когда враги говорили, мы «За Советы, но без коммунистов». Вы знаете, поэтому, что организационная форма наших врагов не пугает, а пугает содержание, а содержание социалистического государства, носителем социалистического государства, является партия и если устранить партию, тогда ничего не будет страшного для врагов. Для того, чтобы в дальнейшем вести борьбу и потрясать весь мир нашими достижениями, мы должны усиливать роль партии на всех участках и нужно поставить вопрос о поднятии роли партии в армии.
Кто в этом заинтересован, — разве только политработники? Нет. А командиры? Тоже заинтересованы. Заинтересованы все коммунисты и честные беспартийные, когорые идут за коммунистами. (Бурные аплодисменты.)
Я понимаю тов. Желтова и отношусь к нему с уважением и, конечно, он может сказать — тебе хорошо, ты секретарь, а я почти не дышал, — но товарищ Желтов, нужно внимательно следить за своими словами потому что здесь актив, здесь присутствуют члены Президиума, присутствуют командиры, которые могут сказать, что же значит, теперь первое слово за политработником, а я при политработнике, — это глупости. (Аплодисменты.) Эту сумятицу вносить в умы и так делать нельзя. (Аплодисменты.)
Товарищи, что нужно командиру? Командиру нужно воспитанного бойца, который был хорошо подготовлен, умело владел оружием и слушал своего командира и — это была задача и она остается и сейчас. А что нужно политработнику? Тоже самое, чтобы воспитать бойца, который мог бы хорошо владеть оружием, и чтобы выполнял задачу сознательно. Это нужно и политработнику, и командиру. Имеются ли здесь антагонистические отношения? Нет. Можно ли вести эту работу без политработника? Нельзя.
Почему? Потому что надо, товарищи, воспитывать армию, надо специализировать людей, надо, чтобы они имели квалификацию. Поэтому есть разделение труда коммунисту. И.С. Конев — маршал, но он был командиром корпуса, работал политработником, а теперь, что он будет против политработника? (Шум в зале, смех.)
КОНЕВ. Нет.
ХРУЩЕВ. Видите, говорит, что не будет.
Поэтому, товарищи, без партийной работы, а партийную работу может командир вести, он ее ведет, это большая работа, а поэтому должно быть разделение труда. Значит, политработник должен вести эту работу. Здесь говорили о том, что контр-адмирал сказал, что он убьет. Нужно такого контр-адмирала освободить от работы, таких людей нельзя держать в армии, я не знаю, где ему может быть место. Отсюда выходит, что должно быть содружество в работе командира с политработником. Это — большое дело. Без этого не будет армии. Можно для парада выдрисировать человека, и зайца можно научить, чтобы он спички зажигал. (Смех.)
Нам этого не нужно. Нам нужен сознательный боец, чтобы он знал, за что сражается, а поэтому нужно мозги бойца зарядить положительным зарядом марксистско- ленинского понимания истории и необходимости борьбы за это учение. (Бурные аплодисменты.)
Товарищи, вы смотрите, сколько у нас индивидуальных героев было в этой войне. Комсомолка Зоя — это маленькая девочка, только что окончившая школу, она пошла на виселицу,[109] что же ее разве командир научил? Кто ей дал мужество? Товарищи, мужество ей дал комсомол, партия воспитала ее. Если будут воспитанные люди, то мы пройдем весь континент земного шара и все пойдут за этим марксистско-ленинским учением. (Бурные аплодисменты.)
Товарищи, а если мы только выучим человека, чтобы он только слушал, а значит, дисциплина будет на страхе, то вы знаете, что с такой дисциплиной далеко не уедешь. Верно это, товарищи?
Голоса из зала. Да.
ХРУЩЕВ. Товарищи, давайте поднимать политическую работу и на политической работе работать всем командирам и политработникам. Бойцов-коммунистов, видимо, очень мало в армии, потому что молодежь не успевает быть принятой в партию, а коммунисты в основном командный состав.
Голоса из зала. Правильно.
Голос из Президиума. Коммунистов всего 0,8 процента.
ХРУЩЕВ. Надо нам сейчас подумать над этим вопросом. Должна быть субординация, должно быть единоначалие. Мы должны укреплять единоначалие, но партийная жизнь должна быть у партийных работников. Что это значит? И я думаю, что мы найдем, должны найти, посмотрим сейчас. Мы просто не занимались этим. Мы найдем правильное решение.
Я теперь не буду, следовательно, говорить о принижении всякой роли. Товарищи, я хотел вам еще одно дело сказать. Вот единоначалие — партийная работа и субординация.
Был Пленум ЦК, последний. Все партийные комитеты написали отчеты об обсуждении, которое было проведено в партийных организациях. Из военных округов один только командующий прислал этот отчет. Это был Гречко (Голоса с места: член Военного совета). Я не помню кто подписал, но отчетв ЦК прислали. Больше из командующих никто не прислал. Потом прислал Жуков, подписался с Желтовым. Это тоже хорошо.
Больше из командующих никто не написал. Можно было пройти мимо этого? Пройти мимо этого нельзя, потому что Гречко, написавший этот отчет получил, говоря на русском языке, разнос, мордобой. Это же знаете никуда не годится.
Когда были военные учения в Киеве, я был в отпуску и также заехал в Киев. Вместе со мной были тт. Брежнев, Козлов, Мухитдинов, Кириченко, как хозяин. Это же было в Киеве, а мы как отдыхающие из Крыма. Во время приема я выступил перед командующими и сказал, что никто не написал за исключением Гречко. Товарищ Тимошенко говорит: «ей, ей напиши, говорит, а субординация?»
Давайте разберем, что такое субординация.
Товарищи, есть устав партии. В уставе партии очень четко сказано, это между прочим диктовал Сталин, я был докладчиком на XIX съезде по уставу партии. Там сказано, что каждый член в одинаковой степени отвечает перед партией, перед Центральным Комитетом, а это, товарищи, о партийной работе. Командующий, он должен докладывать. Если какой-нибудь член партии захочет поделиться своими впечатлениями с ЦК, то что же он должен их по команде докладывать? Вот тут и сегодня у нас, на этом заседании будут большие разногласия по этому вопросу. И не случайно некоторые молчат и мычат, другие говорят по команде, а другие в ЦК, а другие говорят я лучше помолчу, как лучше будет. Мы, товарищи, в ЦК считаем, что командующие должны по этим вопросам писать в ЦК, и если командир корпуса написал в ЦК по этому вопросу, то никто не может его за это осуждать. Одним словом, человеку, члену партии или беспартийному, который обращается не по инстанции в Центральный Комитет, никто из партийных людей не может с чистой совестью возражать против этого. Правильно это?
