— Так оно и есть. Мой ребенок в опасности, — ответил Алек.
— Бриттани… — Энгус так и не задал вопрос. Ответ был очевиден. Он протянул руку Алеку. — Знай, Кэмпбелл, если ей причинят вред, то я положу остаток жизни на то, чтобы найти и покарать убийцу.
Алек оттолкнул его руку.
— Я не хочу помощи от Мактавиша.
Эдгар встал между разгневанными мужчинами.
— Вы не думаете, что можно было бы на время отбросить личную вражду, чтобы совместными усилиями предотвратить несчастье? Лишь объединившись, мы можем справиться с Уэнтвордом. Ваш раздор ему только на руку.
— Сир, — перебил его Брайан, указывая рукой на приближавшегося всадника.
Алек нетерпеливо взглянул в ту же сторону, и, хотя воин скакал во весь опор, Алеку казалось, что он никогда не доедет.
— Мой господин, англичанин согласился с вами встретиться. Он настаивает, чтобы в лагерь вошло не более четырех человек, — доложил воин.
Четверо мужчин вошли в лагерь. Лицо Алека окаменело, когда он в свете костра увидел свою жену. Он ничего не сказал, но в душе его бушевала ярость.
Уэнтворд ждал их у дверей дома. Глаза Алека и Бриттани встретились, он видел в ее взгляде мольбу, но ему ничего не оставалось, как войти в дом вслед за остальными.
Серебристый Лис закрыл дверь.
— Я покидаю Шотландию беспрепятственно вместе с моей внучкой — вот мои условия. Если кто-нибудь попробует мне помешать, Бриттани умрет.
— Зачем тебе убивать внучку, ведь она носит под сердцем твоего наследника? — Эдгар подошел к столу. — Ты ничего не выиграешь.
— Да, она нужна мне живой. Но не заблуждайтесь — если я не получу своего правнука, его никто не получит.
Алек ничуть не сомневался, что лорд Уэнтворд в этом случае говорит именно то, что думает. Он боялся выйти из себя и потому старался помалкивать, зная, что Эдгар куда лучше его умеет вести переговоры.
— Ты должен согласиться с тем, что ее муж и отец вряд ли признают твои права на ребенка, — спокойно заметил Эдгар.
— Это у них нет прав на ребенка. Король Уильям расторг брак Бриттани с Кэмпбеллом. — Губы Уэн- творда изогнулись в наглой усмешке.
— Почему? — В голосе Эдгара звучало полное равнодушие.
Алек смотрел на него во все глаза, восхищаясь его умением не выдавать своих чувств.
— Потому, что брачный договор основан на ложных сведениях. Бриттани не наследница Мактавиша.
— Брачный договор действителен, — все тем же равнодушным тоном заметил король. — Лэрд Макта- виш объявил Бриттани своей наследницей. У меня есть документ, подписанный его рукой.
Лорд Уэнтворд слегка побледнел, но не отступил.
— Уильям приказал мне доставить ее в Англию.
— Король Уильям не властен над леди Кэмпбелл. Условия брачного договора выполнены, и она подданная Шотландии, — возразил Эдгар. — Она останется в Шотландии, а ты, если хочешь, можешь доставить королю Уильяму документ, о котором я тебе говорил.
— Я доставлю и документ, и свою внучку, — заявил Уэнтворд, очевидно, уверенный в том, что ему нет нужды бояться шотландцев.
— Лорд Уэнтворд, — Эдгар придвинулся к англичанину на шаг, — я хочу, чтобы между нами была полная ясность. Эта леди находится под покровительством мужа и короля Шотландии. Если ты желаешь оспаривать это, возвращайся в Англию и проси заступничества у короля Уильяма. До тех пор Бриттани Кэмпбелл останется в Шотландии.
Уэнтворд тоже выступил на шаг вперед. Теперь он и Эдгар стояли, едва не касаясь друг друга.
— Я тоже хочу, чтобы между нами была полная ясность. Если Бриттани не отправится со мной, она умрет. Я не оставлю здесь своего наследника. Шотландия известна своим вероломством. Ее отец уже обманул меня однажды, и я не позволю ему обмануть меня снова.
— Если тебе нужен наследник, возьми меня, — сказал Брайан.
Уэнтворд окинул юношу презрительным взглядом.
— Мне не нужен наследник, воспитанный в Шотландии. Я всегда буду сомневаться в его верности. Женщина возвращается в Англию со мной или умирает здесь.
Энгус встал рядом со своим королем.
— Ты подписываешь себе смертный приговор, — предостерег он Уэнтворда.
Алеку вдруг пришла в голову новая мысль. Ему показалось, что он может перехитрить Уэнтворда.
— Я буду держать жену при себе до развода, а ты пока подождешь. Мне не нужна жена из рода Макта- вишей и не нужен ребенок, в жилах которого течет их кровь.
Уэнтворд разразился презрительным смехом.
— Если бы они были тебе не нужны, ты не стал бы противиться ее отъезду.
— Ты многого не знаешь, англичанин, — ответил Алек, на ходу придумывая, как бы ему вывернуться. — У меня тоже есть планы мести. Помни, если ты попробуешь ее увезти, она умрет.
Уэнтворд в изумлении уставился на шотландца.
— Кажется, мы поймем друг друга. Король и ее отец торгуются за ее жизнь, а ты торгуешься за ее смерть.
— Нет, не за смерть, — возразил Алек. — Месть невозможна, если враг уже мертв. Мне она тоже нужна живой. Я заплатил более чем дорогую цену — согласился вступить с ней в брак и теперь хочу получить свое. Тебе придется подождать, пока я с ней не расквитаюсь.
Уэнтворд испытующе разглядывал лицо Алека.
— Кажется, я тебя недооценивал. А может быть, это ты недооцениваешь меня. Там будет видно.
Он подошел к двери и распахнул ее, давая понять, что переговоры окончены.
Эдгар вышел, следом за ним — Энгус и Брайан. Алек задержался на пороге. Твердым взглядом он посмотрел в холодные черные глаза англичанина.
— Знай, Уэнтворд, сегодня ты нажил себе опасного врага. Мой меч не вернется в ножны, пока его не обагрит твоя кровь.
— Угрозы шотландцев похожи на самих шотландцев — им не стоит верить. — Уэнтворд рассмеялся Алеку в лицо и вышел.
Когда Алек сел на коня, Уэнтворд подошел к Бриттани.
— Слушай, Кэмпбелл! Чтобы не так мучиться мыслью о том, что тебе не удалось отомстить, знай, я буду обращаться с ней так же, как стал бы обращаться ты.
С этими словами он наотмашь ударил Бриттани по лицу. Удар был таким сильным, что обруч слетел с ее головы и упал в грязь.
Алек схватился за меч. Ничто на свете его не удержит. Сейчас он покончит с этим ублюдком.
Бриттани подняла голову. В ее глазах Алек не увидел ни страдания, ни страха. В них был только гнев. По подбородку стекала струйка крови из разбитой губы.
Уэнтворд нагнулся, поднял обруч.
— Ты перенимаешь варварские обычаи, Бриттани.
Бриттани вдруг забилась в веревках, как муха в паутине.
— Это мое! — воскликнула она.
Алек был ошеломлен ее странным поведением. Казалось, потеря украшения причинила ей большую боль, чем жестокий удар.
— Ты же знаешь, как следует убирать волосы леди, притом пока что замужней, — с издевкой продолжал Уэнтворд. — А эта нелепая вещь останется в этой нелепой стране.
Уэнтворд бросил медный обруч шотландцам, и Брайан, наклонившись с седла, поймал его.
Уэнтворд приподнял лицо Бриттани. Увидев его выражение, Алек тихонько застонал. Она не была похожа на пленницу, униженную поражением, в ней не было и страха за себя — только желание отомстить.
