– Я так сказала?
– Да-да, – подтверждает Мэри. – Это все – часть твоего великого плана: выяснить, что собой представляют постояльцы «Casa Padronale» и какие есть заказы, и вообще что там происходит.
– Ах да, – говорит Белинда, убирая затекшие ноги с дивана и болтая ими в воздухе. – Майор ушел?
– Не знаю, – говорит Мэри. – Думаю, да. Я большую часть дня провела в своей комнате.
– А-а, – говорит Белинда, слегка зевая. – Надеюсь, что так. Я предложила ему и его жене как-нибудь иначе организовать свой вечер сегодня, поскольку мы не готовили.
– Хорошо, – отзывается Мэри.
– Ага… Он был не очень доволен. Он напомнил мне, что заказывал на сегодня ужин и заплатил за него. – Белинда ежится. – Я сказала, что найду какой-нибудь способ компенсировать ему расходы. Но, откровенно говоря, – улыбается она, – мне в общем-то все равно. В этом году мне не слишком понравилось заниматься с ним Искусством. Раньше он был гораздо более любезным. – Она вздыхает. – Не думаю, что стану хлопотать о том, чтобы они приехали снова на будущий год. А ты?
– Как хочешь, – отвечает Мэри. – Мне надо идти. Я не хочу опаздывать.
– Конечно. – Белинда постукивает пальцем по кончику носа. – Используй все свои чары, какие только есть, и помни, что мне нужны детали, детали, детали.
– О'кей.
– Ты разве не надевала эту юбку вчера вечером?
– Гм… да.
– О Боже! – говорит Белинда, слегка дергая плечами. – Будем надеяться, что он не заметит! Приятного вечера. Возвращайся не поздно.
Мэри идет вниз по склону холма, оставив Белинду в компании с бутылкой вина, пачкой чипсов и видеофильмом «Гордость и предубеждение», в котором сцена «Дарси-мокрые-брюки» утратила звук и цвет.
Когда Мэри добирается до траттории Джо-ванны, мелькание табличек «riservado» 103 сообщает о том, что вечер будет оживленным. Она входит под приветствия тучного Роберто, но Кайла еще нет.
– Buona sera! – говорит он, обнимая ее, прижимая ее носом к своей подмышке. – Come va? 104
– Vabene, grazie, Roberto, e lei? 105
– Tutto bene. – Он отводит ее к маленькому столику на двоих рядом с группой из четырех светловолосых розовых туристов, которые, кажется, уже приступили к пудингу. – Va bene cosi? 106
– Si, si, – говорит Мэри, присаживаясь.
– Эй, там, привет, Мэри! – кричит кто-то через всю террасу.
– О, привет, Хоуард, – говорит Мэри. – Хорошо повеселился прошлым вечером?
– Отличный вечер, – отвечает он, поднимая руку в рубашке из денима и отхлебывая красного вина из широкого бокала. – Ты не с матерью?
– Нет, – говорит Мэри.
– Хорошо.
– Гм… как продвигается твоя книга? – спрашивает Мэри. – Уже вытащил своего героя из кровати?
– О Господи! – выдыхает он. – Да, я это сделал… Вся беда в том, что у меня нет ни малейшего представления, что делать с ним дальше.
– О Боже! – смеется Мэри.
– Можно сказать и так, – говорит Хоуард. – У тебя свидание? – спрашивает он, указывая на вход, где стоит Кайл, одетый в темно-синюю рубашку и джинсы.
Гм… спасибо, – отвечает Мэри, краснея, и смотрит, как подходит Кайл в сопровождении матери. – Привет, Кайл, – говорит она. – Здравствуйте, Лорен.
– Привет, – говорит он. – Ты выглядишь прекрасно! – Он целует ее в щеку. – Не беспокойся, моя мать к нам не присоединится. Не так ли, мама, дорогая?
– Я скорее вырву себе глаза, – улыбается Лорен. – Привет, Мэри. Как дела?
– Хорошо, спасибо, – говорит Мэри. – Спасибо за чудесную вечеринку. Это был великолепный вечер.
– Хорошо, – говорит Лорен, оглядывая ее с головы до ног. – Ты разве не в этой юбке была вчера вечером?
– Уходи, мам, – говорит Кайл, подталкивая ее по направлению к Хоуарду. – Извини меня за нее. Она просто не может ничего с собой поделать. Стоит мне заинтересоваться какой-нибудь девушкой – и она выходит из себя, – смеется он. – Да и твоя мать не лучше.
– Давай не будем говорить о матерях!
– Согласен, – говорит Кайл, нагибаясь через стол, чтобы потрогать прядь волос у Мэри за ухом. – А ты сегодня выглядишь сногсшибательно.
– Спасибо, – отзывается Мэри, вцепляясь в салфетку, ее щеки наливаются темно-пунцовым
