в данный момент.
- Бельгарат, слово 'заблудился' как раз это и означает.
- Чепуха. Я думаю, нужно идти вот этим путем. - И он указал на левый проход.
- Ты уверен?
- Слушай, Шелк, - ровным голосом вмешался в разговор кузнец Дарник, - ты бы потише говорил, а то своды здесь, мне кажется, непрочные, как бы не рухнули от твоего голоса.
Шелк обомлел, глаза его забегали по сводам, а на лбу даже выступила испарина.
- Польгара, - сдавленно прошептал он, - вели ему прекратить эти свои шуточки.
- Оставь его в покое, Дарник, - тихо промолвила она. - Ты же знаешь, как он себя чувствует в пещерах.
- Я только считал, что ему полезно знать об этом, Пол, - пояснил кузнец. - В пещерах чего только не случается.
- Польгара! - умоляюще воскликнул Шелк. - Я же просил!
- Пойду назад и посмотрю, как там Эрранд и Тоф справляются с лошадьми, - сказал Дарник. Потом взглянул на покрывшегося потом драснийца и посоветовал ему: - А ты все же постарайся не кричать тут.
За поворотом галерея проходила через широкую пещеру, на своде которой выступала кварцевая жила. В каком-то месте, может быть даже очень далеко в стороне, где жила эта выходила на поверхность, на нее падал солнечный свет, который преломлялся в кристаллах кварца, попадал сюда, под землю, и танцующей радугой играл на стенах пещеры. Они прошли по сверкающей поверхности небольшого и мелкого пруда в центре пещеры. В дальнем конце прудик заканчивался крошечным водопадом, и вода капала с камня на камень, наполняя пещеру ритмичной музыкой.
- Сенедра, посмотри! - сказал Гарион.
- Что? - Она подняла голову и произнесла безразличным тоном: - А, да, очень красиво. - И вновь погрузилась в молчание.
Гарион многозначительно взглянул на тетушку Польгару: вот видишь, мол, ничего не помогает.
- Отец, - сказала Польгара, - я думаю, пора обедать. Здесь, по-моему, хорошее место, где можно немного отдохнуть и перекусить.
- Пол, мы никогда не дойдем до места назначения, если через каждую милю или две станем останавливаться.
- Отец, почему ты все время споришь со мной? Словно из принципа.
Он смерил ее взглядом и отвернулся, что-то проворчав при этом.
Эрранд и Тоф свели лошадей вниз, к берегу открывшегося странникам кристально чистого пруда, чтобы напоить их. Эти двое мужчин были до странного несхожи друг с другом. Эрранд - хрупкий молодой человек со светлыми вьющимися волосами, в простой бурой крестьянской одежде. Тоф возвышался над ним, словно гигантское дерево над молодой порослью. Хотя в королевствах Запада наступала зима, этот немой гигант был обут в сандалии, одет в короткую юбку на ремне и накидку из неотбеленной шерсти, наброшенную на одно плечо. Мышцы его голых рук и ног выпирали и играли при каждом движении. Длинные волосы были стянуты сзади кожаным ремешком. Слепая прорицательница Цирадис сказала им, что немой гигант поможет им в поисках Зандрамас и похищенного сына Гариона. А пока что Тоф послушно следовал за всеми, похоже, даже не интересуясь, куда они идут.
- Сенедра, ты не поможешь мне? - ласково спросила Польгара, развязывая ремни на одном из мешков.
Сенедра безучастно обошла камень и молча остановилась возле лошади, навьюченной провиантом.
- Нужно достать хлеб, - сказала Польгара, шаря в мешке и как бы не обращая внимания на безучастность молодой женщины. Она достала несколько буханок крестьянского хлеба с поджаристой коркой и сложила их, точно поленья, на руки королеве. - И сыр, конечно, - добавила она, доставая головку покрытого воском сендарийского сыра. Потом подумала и, обращаясь к Сенедре, спросила: - И, пожалуй, кусок ветчины, как ты думаешь?
- Пожалуй, - вяло откликнулась Сенедра.
- Гарион, - продолжала суетиться Польгара, - ты не расстелешь вот эту скатерть вон на том камне. - Потом перевела взгляд на Сенедру. - Терпеть не могу есть на столе без скатерти. А ты?
- Да, я тоже, - согласилась Сенедра.
Польгара и Сенедра положили хлеб, сыр и ветчину на импровизированный стол.
Польгара щелкнула пальцами и покачала головой.
- Ой, забыла нож. Ты не принесешь?
Сенедра кивнула и пошла назад к лошади.
- Что с ней такое, тетушка Пол? - шепотом спросил озабоченный Гарион.
- Это от тоски, дорогой.
- А это опасно?
- Да, если длится слишком долго.
- А ты не можешь что-нибудь сделать? Нельзя ли дать ей какое-нибудь лекарство или что-то в этом роде?
- Я бы не стала делать этого без крайней необходимости, Гарион. Иногда лекарства лишь загоняют болезнь внутрь, прячут ее симптомы, вызывая тем самым новые неприятности. В большинстве случаев лучше дать событиям развиваться естественным путем.
- Тетушка Пол, мне тяжело видеть ее такой, я не могу.
- Потерпи немного, Гарион. Веди себя так, словно ты этого не замечаешь. Сейчас она еще не готова выздороветь. - Она обернулась с ласковой улыбкой к подошедшей Сенедре. - А вот и нож. Спасибо тебе, дорогая.
Все собрались вокруг 'стола', чтобы отобедать этой простой пищей. Во время еды Дарник поглядывал на маленькое прозрачное озерцо.
- Интересно, есть ли в нем рыба, - наконец произнес он.
- Нет, дорогой, - ответила Польгара.
- А может и быть, Польгара. Если оно подпитывается водой сверху, то сюда могли попасть мальки.
- Нет, Дарник.
Он вздохнул.
После обеда они продолжили путь по нескончаемым извилистым переходам, снова следуя за мигающим факелом Бельгарата. Час за часом, милю за милей шли они в кромешной тьме.
- А сколько нам еще идти, дедушка? - поинтересовался Гарион, поравнявшись со стариком.
- Точно не скажу. Когда бродишь по пещерам, трудно оценить расстояние.
- А ты хоть представляешь, зачем мы пришли сюда? Я хочу сказать, говорится ли в Мринских или, быть может, в Даринских рукописях что-нибудь такое, что, как там предполагается, может произойти здесь, в Улголанде?
- Не припоминаю.
- А не могли мы чего-то недопонять, как ты полагаешь?
- Наш друг сказал нам вполне определенно: по дороге на юг мы должны остановиться в Пролгу, ибо то, что должно случиться, случится именно там.
- А без нас оно не может случиться? - спросил Гарион. - Мы тут петляем по пещерам, а тем временем Зандрамас все дальше и дальше удаляется от нас с моим сыном.
- Ой, что это? - внезапно спросил Эрранд, находившийся у них за спиной. - Мне кажется, я что-то слышал.
Все остановились и смолкли, прислушиваясь. Напряженно вслушивался в темноту и Гарион, однако ему мешал треск факела Бельгарата. Тихим эхом отдавалась где-то в темноте капель, печально вздыхал ветер, проникая сквозь расселины и полости в стенах и сводах. Но вот до Гариона донесся слабый звук - на удивление неслаженным хором, но с большим чувством где-то вдалеке исполняли гимн Улу. Эти темные своды слушали его уже более пяти тысяч лет.
