гнева. – Дитя Тьмы пытается добиться задуманного и подстроило вам ловушку.
– Что ж, в этом нет ничего удивительного, – проворчал Бельдин. – Так чего она пытается добиться?
– Зандрамас хочет убить одного из тех, кто сопровождает Дитя Света, и тем самым предотвратить исполнение первой задачи. И если ей это удастся, все, что произошло раньше, потеряет смысл. Следуйте за мной, я сама поведу вас.
Тоф слез с коня и поспешно подвел его к худенькой женской фигурке. Цирадис лучезарно улыбнулась ему и положила узкую ладонь на его могучее плечо. Без видимого усилия великан поднял ее, посадил в седло и взял лошадь под уздцы.
– Тетушка Пол, – прошептал Гарион, – это мне кажется или на этот раз она действительно здесь?
Польгара внимательно посмотрела на прорицательницу с завязанными глазами.
– Это не видение. Она во плоти. Не могу представить, как она сюда добралась. Но ты прав, Гарион. Это действительно она.
Всадники последовали за прорицательницей и ее молчаливым проводником вниз по крутому склону и вошли в поросшую травой ложбину, окруженную со всех сторон высокими, как башни, елями. В центре ложбины в лучах солнца сверкало маленькое горное озеро.
Польгара вдруг ахнула.
– За нами наблюдают, – прошептала она.
– Кто же, Пол? – спросил Бельгарат.
– Этот разум скрыт от меня, отец. Я только чувствую, что на нас смотрят. И ощущаю гнев. – Ее губ коснулась улыбка. – Я уверена, что это Зандрамас. Она предусмотрительно заслонилась, и я не могу проникнуть в ее мозг. Но она не может оградить меня от ощущения, что за нами наблюдают. Гнев ее так велик, что она не в силах его сдержать, и я это чувствую.
– На кого она гневается?
– Думаю, на Цирадис. Ей стоило большого труда подстроить нам эту ловушку. А Цирадис явилась и расстроила ее планы. Но она попытается предпринять еще что-нибудь. Так что нам нужно быть настороже...
Бельгарат кивнул в знак согласия.
Тоф вывел коня с наездницей на середину ложбины и остановился на берегу озера. Когда к ним присоединились остальные, прорицательница указала на кристально чистую воду.
– Вот здесь ваша задача, – произнесла она. – Внизу есть потайная пещера. Один из вас должен войти в нее и вернуться. Там ему многое откроется.
Бельгарат с надеждой взглянул на Бельдина.
– Нет, на этот раз нет, старик, – произнес горбун, покачав головой. – Я ястреб, а не рыба и люблю холодную воду не больше твоего.
– Пол? – произнес Бельгарат просящим голосом.
– Вряд ли, отец, – ответила та. – Думаю, что теперь пришел твой черед, а кроме того, мне нужно сосредоточиться на Зандрамас.
Бельгарат наклонился, рукой попробовал воду и поежился.
– Это жестоко, – произнес он. Шелк насмешливо взглянул на него.
– Воздержитесь от ерничества, принц Хелдар. – Нахмурившись, Бельгарат начал раздеваться. – Держите рот на замке.
Старик был по-молодому подтянутый и поджарый. Все немного были удивлены этим. Несмотря на пристрастие к обильной пище и темному пиву, его живот был плоским, как доска, а грудь и плечи буквально играли мускулами.
– Ну и ну, – восторженно прошептала Бархотка, разглядывая одетого лишь в набедренную повязку старика.
Вдруг он хитро улыбнулся ей.
– Хочешь еще разок порезвиться в пруду, Лизелль? – пригласил он ее, и в его ярко-голубых глазах блеснул озорной огонек.
Бархотка вспыхнула и виновато глянула на Шелка.
Бельгарат рассмеялся, наклонился вперед и, будто лезвием ножа, взрезал гладь озера. Через несколько ярдов, высоко подпрыгнув, он вынырнул на поверхность. Солнце засверкало в серебристой чешуе. От взмахов широко раздвоенного хвоста по блестящей поверхности озера во все стороны разлетелись фонтаны жемчужных брызг. Затем темное тяжелое тело снова погрузилось в хрустальные воды, уходя все глубже и глубже.
– Ах ты... – едва слышно прошептал Дарник.
– Да, мой милый, – рассмеялась Польгара. – Боюсь, ему не понравится, если ты поймаешь его на крючок.
Огромный, с серебристыми боками лосось ринулся вниз и исчез в отверстии на дне озера...
Прошла, казалось, вечность, прежде чем огромная рыбина показалась из входа в пещеру. Выплыв на поверхность, она промчалась по воде, опираясь лишь на хвост и плавники. Затем снова нырнула неподалеку от берега. И оттуда вышел трясущийся от холода Бельгарат.
– Такое купание очень бодрит, – заметил он, выбираясь на берег. – У тебя есть под рукой одеяло, Пол? – спросил он, стряхивая с себя воду.
– Ему просто хочется покрасоваться, – хмыкнул Бельдин.
– Что ты видел? – спросил Гарион.
– Нечто похожее на старый заброшенный храм, – ответил старик, яростно растираясь одеялом. – Кто-то устроил в пещере алтарь, облицевал стены. Алтарь – сохранившаяся ниша, пустая конечно. Вся пещера наполнена чьим-то присутствием, и все камни светятся красным сиянием.
– Сардион? – предположил Бельдин.
– Уже нет, – ответил Бельгарат, вытирая волосы. – Он был там, и очень долго. Построил нечто вроде барьера, чтобы никто не смог его найти. Сейчас его там нет. Но в следующий раз, если он окажется поблизости, я узнаю его следы.
– Гарион! – вскричала Сенедра. – Смотри! – Трясущейся рукой она указала на высившуюся рядом скалу.
На вершине стояла закутанная в блестящий атлас фигура. И не успела она высокомерным жестом откинуть с головы капюшон, как он уже знал, кто это. Не задумываясь, Гарион схватился за рукоять меча. Но тут раздался ясный и твердый голос Цирадис.
– Ты меня разгневала, Зандрамас, – произнесла она. – Не пытайся предотвратить того, что должно произойти. Иначе я сделаю свой выбор – здесь и сейчас.
– А если ты это сделаешь, – обратилась фигура к Цирадис, – ты, слепой червь, то все обратится в хаос и твоя задача станет невыполнимой. На место пророчеств придет слепой случай. Вот я стою перед тобой, я, Дитя Тьмы. И я не боюсь случая, ибо случай – мой слуга.
Тут Гарион услышал хриплый, леденящий душу рев, тем более ужасный, что слетел он с губ его жены. Быстрее, чем это можно было вообразить, Сенедра кинулась к лошади Дарника и выхватила висевший у седла топор. С яростным воплем, размахивая им, она побежала по берегу крошечного озера.
– Сенедра! – крикнул он, бросившись ей вслед. – Не надо!
Зандрамас злобно рассмеялась, не скрывая своего торжества.
– Выбирай, Цирадис! – крикнула она. – Делай же свой бесполезный выбор, ибо смерть королевы Ривской – моя победа. – И она подняла руки над головой.
Гарион бежал изо всех сил. Но он понимал, что не сможет настичь Сенедру раньше того, как она приблизится к стоящей на вершине утеса колдунье. Его жена уже начала карабкаться вверх по скале, выкрикивая проклятия и разрубая топором попадавшиеся по пути глыбы.
И вдруг между Сенедрой и ее целью возник светящийся образ голубого волка. Сенедра остановилась как вкопанная, а Зандрамас в испуге отпрянула. Свет, окружавший волка, замигал, а когда он рассеялся, между Зандрамас и Сенедрой стояла собственной персоной Поледра – бабка Гариона, жена Бельгарата и мать Польгары. Ее рыжевато-каштановые волосы излучали голубой свет, а в золотых глазах горел неземной огонь.
