— Спасибо.
Она тоже улыбнулась, потом пожала плечами.
— Я все время думаю, какая же я была глупая и не разглядела сразу, что он из себя представляет. Но я все-таки разобралась вскоре после замужества.
— Хэнк сказал, что вы прожили только год.
— Да, что-то около года. Хотя уже через месяц я поняла, что совершила ошибку.
Эмили передернуло от нахлынувших воспоминаний. Ник соскользнул к ней с лестницы. Он посадил ее себе на колени и прижал к груди. Его большая рука нежно легла на ее живот — знак того, что он не допустит никакого вреда ни ей, ни ребенку.
— Не расстраивайся, Ангел. Не надо мне ничего рассказывать.
Эмили прижалась щекой к его плечу и почувствовала ровное, успокаивающее биение его сердца. Она знала, что «настоящий» Ник и вправду всегда заботился о ней, даже иногда надоедал ей своей братской заботой.
Но это было совсем другое.
Сейчас она чувствовала, что он разделяет и ее боль, и ее радость.
Она поцеловала его в небритую щеку. Невозможно было устоять против его обаяния, и она провела языком по утренней бородке.
— Ангел, — простонал он. И тут же его объятия стали не такими нежными. Стали страстными...
Эмили беспокоило то, что, как только Ник дотрагивался до нее, желание вытесняло буквально все мысли.
— Ты же хотел узнать о моем бывшем муже. — Она с трудом произнесла эти слова, ведь его рука уже скользнула за резинку ее шорт.
— Я не хочу расстраивать тебя.
— О... ничего страшного, — отрывисто произнесла она. — Я жила с ним потому, что считаю брак ответственным делом. Нельзя же просто все бросить и уйти, надо приложить усилия, чтобы как-то наладить отношения.
— Рад слышать это. Но что же все-таки было не так?
Эмили заколебалась.
— Он... совершил самую большую ошибку. Единственное, что я не смогла ему простить. И тогда сразу же ушла.
Почувствовав странное напряжение во всем теле Ника, Эмили подняла глаза и увидела, что его лицо потемнело от гнева.
— Он ударил тебя?
— Пытался. Он попытался это сделать, Ник. Правда, он был пьян, а я, когда не беременна, двигаюсь очень быстро.
Ник немного расслабился и погладил ее по лицу.
— Ты отлично двигаешься, особенно когда беременна.
Эмили теснее прижалась к нему. От него исходили тепло и сила.
Легкая, счастливая улыбка пробежала по ее губам.
— Ах, как ты улыбаешься, Ангел! — выдохнул Ник и стал целовать ее лоб, щеки, веки. — Ты заставляешь меня забыть обо всем на свете.
— Да? — Она широко раскрыла глаза. — Значит, ты именно меня обвиняешь в амнезии? Понятно.
— Я не...
— Да, да.
— Тогда прости, пожалуйста.
— Ладно уж. — Эмили пальцем погладила темные волоски на его груди. Она остерегалась трогать его во время занятий любовью. Но ей так хотелось трогать его везде. Не сдерживаясь.
Тем не менее, как ни старалась, она не могла отделаться от мысли, что каждое прикосновение, каждое слово, сказанное шепотом на ухо, приближает ее к моменту, когда Ник вспомнит все и ужаснется тому, что с ними произошло за эти несколько дней.
Внезапно ей в голову пришла ужасная мысль: а что, если он потом сочтет своим долгом остаться, учитывая то, что между ними было?
Господи! На Эмили накатила тошнота. Это еще хуже, чем если бы он разозлился или рассмеялся. Они заключили соглашение по поводу ребенка. Она не хотела бы, чтобы Ник подумал, что она изменила свое решение и хочет от него чего-то еще.
Его глаза в упор смотрели на нее.
— Ангел...
Вдруг у него в животе заурчало. Громко. Несмотря на свои переживания, Эмили рассмеялась.
— Да уж, романтично вышло, — усмехнулся он. — Что еще я должен сделать, чтобы вернуть тебе хорошее настроение?
— Ничего. Лучше пойду приготовлю что-нибудь поесть. Что я за жена, если позволяю своему мужу умирать с голода?
Ник потрепал ее по щеке и улыбнулся.
— Ангел мой, моя любимая, ты замечательная жена, и, пожалуйста, не надо разыгрывать из себя домашнюю хозяйку. Эта роль тебе совершенно не подходит.
— Ну да, я часто готовила для тебя.
— И... часто делала... кое-что еще. — Он проговорил последние слова прерывистым шепотом.
Он легко поднялся на ноги, все еще держа ее на руках, и она в который раз удивилась его силе.
— Мне кажется, ты считаешь, что я не умею ходить, — заметила она, когда он понес ее на кухню.
— Я прекрасно знаю, что ты умеешь ходить. — Ник поцеловал ее еще раз, прежде чем опустить на пол. — Но так мы подольше не расстаемся.
Когда он вышел из кухни, Эмили несколько раз глубоко вздохнула. Если беременность делает женщин столь ненасытными, что касается секса, то неудивительно, что мир перенаселен.
— Нужно взять себя в руки, — прошептала она.
Ну и что из того, что Ник самый сексуальный, самый заботливый и самый изобретательный любовник на свете? Она вполне может прожить и без секса, если потребуется.
Правильно?
Постанывая, Эмили открыла холодильник и сунула туда голову. Но холодный воздух не помог. Не помог и запах клубники. Ник придумал необычный способ использовать клубнику. От воспоминаний у нее задрожали колени.
— Я сошла с ума, — сказала она Гизи, который в этот момент вошел на кухню и начал тереться об ее ноги. — Подожди, — приструнила она его, — ты вовсе не умираешь с голода. — Но она была рада отвлечься. И не думать о... клубнике.
И о Нике.
— Му-у-ур! — душераздирающий вопль наполнил кухню, за ним последовал еще один, даже более громкий.
— Ты что, приканчиваешь его? — крикнул Ник.
Голос донесся со второго этажа, и Эмили надеялась, что Ник пошел в спальню хоть что-то надеть на себя. Правда, он и в одежде был достаточно соблазнителен...
— Нет, — отозвалась она. — Но могу, если он и дальше будет изводить меня.
Буквально через три секунды Ник влетел на кухню. Он успел надеть джинсы, но не застегнул их. Ругаясь, он схватил Гизи. Кот повис у него на руках и замурлыкал.
— Да ладно, — сказала Эмили, — брось его. Он просто хочет есть.
— Я из него самого сделаю гамбургер, если ты из-за него упадешь.
Эмили широко раскрыла глаза и отобрала у него кота. Она почесала у Гизи под подбородком.
— Мужчины. Все вы одинаковые — злые, когда голодные. Ладно, уходи отсюда, если хочешь, чтобы я что-нибудь приготовила.
— Опусти его на пол, он слишком тяжелый, — отозвался Ник.
