вздохнула.
– Пожалуйста, Бетуана, – сказала она, – сделаем по-моему.
– Я могу бежать быстрее коня. Зачем он мне сдался?
– Затем, что ты знаешь расстояние до Диргиса, а конь – нет. Мне так будет легче. Ну пожалуйста, Бетуана, ради меня! – Богиня-Дитя умильно взглянула на воинственную королеву атанов.
Бетуана рассмеялась и наконец сдалась.
Они вместе вышли в заснеженный двор казармы, сели на коней и выехали на улицы Сарны. Низкие тяжелые тучи, затянувшие небо, скрыли от глаз окружавшие Сарну горы, и над городом обильно сыпал снег. Путники покинули город через восточные ворота и медленно, увязая в снегу, двинулись вверх по крутому склону к вершине ущелья. Спархок, Итайн и Вэнион ехали впереди, прокладывая дорогу в снегу для королевы атанов – она ехала, кутаясь в теплый плащ, и на руках у нее уютно устроилась Богиня-Дитя. В личности маленького божества была странная двойственность, которая тревожила и дразнила Спархока. Он знал, что Афраэль настолько мудра, что он этого и постичь не в силах, и однако во многих отношениях она оставалась ребенком. Затем он вспомнил наготу истинного облика Богини – и навсегда отчаялся когда-либо понять Афраэль.
– Неужели мы не можем двигаться побыстрее? – нетерпеливо спросил Вэнион.
Нетерпение сжигало друга Спархока с тех пор, как он услышал о ране Сефрении, и Спархок порой боялся, что ему придется смирять Вэниона силой.
– Быстрее или медленнее, Вэнион, – это не играет никакой роли, – сказал он. – Мы можем бежать или ползти, но все равно прибудем на место в один и тот же срок.
– Как ты можешь быть так спокоен?!
– Со временем ко всему привыкаешь, – сумрачно усмехнулся Спархок.
Прошла самое меньшее четверть часа, когда они перевалили через вершину знакомого длинного холма и с высоты его взглянули на город Диргис, купающийся в ярком солнце.
– Невероятно! – воскликнул Итайн. Затем он обернулся, чтобы взглянуть на тропку, которой они только что подымались на холм, – и глаза его расширились.
– Итайн, я ведь просила этого не делать, – напомнила Афраэль.
– Там еще идет снег, – выдавил он, – но… – и уставился во все глаза на залитое солнцем снежное поле.
– И почему это люди всегда останавливаются именно на этом месте? – раздраженно осведомилась девочка. – Поезжай дальше, Итайн. Как только ты минуешь эту границу, она перестанет тебя волновать.
Итайн собрался с силами, решительно устремил взгляд вперед и выехал под потоки солнечного света.
– Спархок, ты хоть понимаешь, в чем тут суть? – напряженным голосом спросил он.
– Отчасти. Тебе и вправду хочется услышать, что происходит с тобой, когда ты переступаешь через место, в котором только что ушли в небытие две сотни миль?
Итайн содрогнулся.
Они спустились с холма и въехали в город.
– Далеко еще? – нетерпеливо спросил Вэнион.
– Уже близко, – заверил его Спархок. – Город совсем невелик.
Они проехали по узким улочкам, с которых снег сгребли в сугробы к самым стенам домов. Добравшись до знакомого трактира, они въехали во двор и спешились.
– Теперь все в порядке, Бетуана, – заверяла Афраэль королеву атанов. – Я держу его погруженным в глубокий сон, и все что нужно понемногу срастается и затягивается.
– Кто присматривает за ним? Быть может, мне следует отправиться туда.
– Нет, Бетуана, – строго сказала Афраэль, – у меня нет дозволения взять тебя на остров – пока, во всяком случае.
– Но ведь он там один!
– Ну разумеется, не один. Я сейчас рядом с ним.
– Но… – Бетуана запнулась и во все глаза уставилась на девочку.
– Постарайся не думать об этом. – Богиня-Дитя задумчиво поджала губы. – Знаешь, в Энгессе-атане легко обмануться – может быть потому, что он так немногословен. Я и не подозревала, какой он замечательный, покуда не заглянула в его сознание,
– Я всегда это знала, – сказала Бетуана. – Долго еще придется ему пробыть вдали от меня… то есть от нас?
Афраэль сделала вид, что не заметила оговорки королевы.
– Неделю-две. Я хочу, чтобы рана наверняка зажила. Ну, войдем внутрь, покуда Вэниона не хватил удар.
Во главе со Спархоком они вошли в нижний зал, где трактирщик был так поглощен вытиранием стола, что, казалось, ничего больше не замечал. Они поднялись по лестнице, и Спархок с изумлением увидел, что у дверей комнаты Сефрении стоит на страже Миртаи.
– Что ты делаешь здесь! – спросил он. – Я думал, ты в Материоне.
– Меня одолжили, – отвечала она, – словно старый плащ.
– Ты ведь знаешь, Миртаи, что это не так, – отозвалась Афраэль. – Данае в замке ничто не грозит, а мне нужна была надежная охрана для Сефрении. Войдемте.
Сефрения сидела в постели, и над ней заботливо склонилась Ксанетия. Комната утопала в солнечном свете.
Вэнион направился прямо к любимой и, опустив шись на колени у ее кровати, нежно заключил ее в объятья.
– Я никогда больше не отпущу тебя от себя, – невнятно пробормотал он.
Сефрения взяла его лицо в ладони и поцеловала его.
– Осторожнее, не повреди себе.
– Помолчи, Вэнион, – отвечала она и, обхватив его голову, с силой прижала ее к своей груди.
В больших глазах Афраэли заблестели слезы. Затем она сделала над собой усилие и стряхнула нахлынувшие чувства.
– Что ж, начнем, – нарочито сухо сказала она. – С тех пор как мы в последний раз собирались вместе, произошло очень и очень многое.
– И все плохое, – угрюмо вставил Итайн.
– Не совсем, – отозвалась Богиня-Дитя. – Наихудшая новость – то, что Клааль в Земохских горах заманил в ловушку рыцарей церкви. С ним были эти необычные солдаты, наши друзья потеряли почти половину войска убитыми и ранеными.
– Господи! – простонал Итайн.
Поскольку Спархок уже был осведомлен о последних событиях, он решил раз и навсегда прояснить тайну солдат Клааля. Он коснулся кончиками пальцев шкатулки, скрытой под рубахой, и мысленно позвал: «Голубая Роза!» «Внемлю тебе, Анакха».
«Наши друзья вновь повстречались с Клаалем. Привел он сюда странных воинов».
«Сего следовало ожидать. Сам Клааль, по причине своих размеров, непригоден для прямого сражения с людьми».
«В его глазах мы не более чем мыши?» – предположил Спархок.
«Сим суждением ты умаляешь себя, Анакха».
«Возможно. Сдается мне, что воины сии происходят из иного мира. У них желтая кровь, а лица похожи на лик самого Клааля».
«А-а, – протянул голос. – Припоминаешь ли, как однажды я сказал тебе, что у нас с Клаалем в обычае сражаться друг с другом за обладание различными мирами, кои я сотворяю?» «Да, помню».
«Больно мне признаваться в сем, Анакха, но не всегда побеждал я в сих поединках. Иные мои миры Клааль отнял у меня. Из одного такого мира – сдается мне, что название его Арцера, – и привел он сии создания, с коими сошлись в бою твои друзья».
«Они страшны, Голубая Роза, однако не непобедимы. Заметили мы, что в долгих стычках
