голодом, а я не хочу, чтобы она на меня сердилась.
Они поехали дальше – Тоф жестами указывал направление.
– Он говорит, что мы, возможно, найдем деревню к югу от большого города на реке, – объяснил им Дарник.
– Ферра, – подсказал Шелк.
– Очевидно. Я уже некоторое время не заглядывал в карту. Как бы то ни было, Тоф утверждает, что на этом берегу есть несколько деревень, где мы сможем нанять лодку, чтобы перебраться в Даршиву.
– Следовательно, эти деревни не покинуты, – добавил Шелк.
Дарник пожал плечами.
– Это мы узнаем, только когда доберемся туда. Утро было теплым – они ехали под безоблачным небом по холмистым пастбищам Пельдана.
– Думаешь, Польгара будет возражать, если мы с тобой немного поскачем галопом? – спросил Эрионд у Гариона, подъехав к нему. – Может, вон туда? – Он указал на большой холм к югу.
– Вполне возможно, что она будет возражать, – ответил Гарион, – если мы не найдем убедительную причину.
– Давай скажем, что моя лошадь и Кретьен хотят побегать?
– Ты ведь давно ее знаешь, Эрионд. Неужели ты думаешь, что она станет слушать такие доводы?
– Скорей всего, не станет, – вздохнул Эрионд.
Гарион посмотрел на вершину холма.
– Впрочем, нам нужно взглянуть на север, – задумчиво промолвил он. – Беспорядки ожидаются именно там, а этот холм – отличный наблюдательный пункт, верно?
– Верно, Бельгарион.
– Нам даже не придется ей лгать.
– Я и не думал этого делать.
– Разумеется! И я тоже.
У обоих в глазах мелькнули лукавые огоньки.
– Лучше я скажу Бельгарату, куда мы собираемся, – заявил Гарион. – Пусть он сам объяснит Польгаре.
– Он это сделает лучше, – согласился Эрионд.
Гарион протянул руку и коснулся плеча своего полусонного деда.
– Эрионд и я решили проехаться до того холма, – сказал он. – Я хочу посмотреть, нет ли поблизости признаков битвы.
– Что-что? Да, отличная идея. – Бельгарат зевнул и снова закрыл глаза.
Гарион и Эрионд поскакали в сторону от дороги.
– Куда это вы? – окликнула их Польгара.
– Дедушка тебе объяснит, тетушка Пол! – крикнул ей Гарион. – Мы скоро вернемся. – Он посмотрел на Эрионда. – Теперь скачи быстрее.
Они помчались галопом на север; высокая трава хлестала лошадей по ногам. Гнедой и серый скакали бок о бок, стуча копытами по плотному дерну. Гарион склонился к шее коня, полагаясь на крепкие мышцы Кретьена. С радостным смехом он и Эрионд натянули поводья на вершине холма.
– Это было здорово! – воскликнул Гарион, соскакивая на землю. – Такое нам не часто удается, верно?
– Совсем нечасто, – согласился Эрионд, также спешиваясь. – Здорово мы все устроили, правда, Гарион?
– Конечно. Королям лучше всего удается дипломатия.
– Думаешь, мы ее одурачили?
– Мы? – рассмеялся Гарион. – Одурачили тетушку Пол? Ты смеешься, Эрионд!
– Очевидно, ты прав. – Эрионд состроил кислую физиономию. – Она, наверное, будет нас ругать?
– Разумеется, но скачка стоила того, разве не так?
Эрионд улыбнулся. Затем он огляделся по сторонам, и улыбка сбежала с его лица.
– Смотри, Бельгарион! – Он указал на север. Гарион увидел на горизонте клубы дыма.
– Вроде бы началось, – мрачно произнес он.
– Да, – вздохнул Эрионд. – Зачем они это делают?
Гарион опустил голову на грудь.
– Очевидно, из гордости, – ответил он, – и жажды власти. Иногда из мести. Как-то в Арендии Лелдорин сказал, что зачастую люди не знают, как это прекратить.
– Но все это так бессмысленно!
– Конечно. Арендийцы не единственные дураки на земле. Если два человека хотят заполучить одну и ту же вещь, жди драки. А если у них достаточно сторонников, то драку называют войной. Если два человека в чем-то не сошлись, это чревато сломанным носом и несколькими выбитыми зубами, но когда вмешиваются армии, то сотни и тысячи людей убивают друг друга.
– Значит, ты и Закет собираетесь воевать?
Это был неприятный вопрос, и Гарион был не вполне уверен, что ему известен ответ.
– Право, не знаю, – промолвил он.
– Закет хочет править миром, – продолжал Эрионд, – а ты не хочешь этого допустить. Разве не по таким причинам начинаются войны?
– Трудно сказать, – печально ответил Гарион. – Кто знает, если бы мы не покинули Мал-Зэт, мне удалось бы его переубедить, но нам пришлось бежать, и я упустил шанс. – Он вздохнул. – Может быть, Закет настолько переменился, что откажется от этой идеи, а может, и нет. С такими людьми, как Закет, трудно что-либо предвидеть. Надеюсь, что он выбросил эти мысли из головы. Я не хочу ни с кем воевать, но и не собираюсь склоняться перед ним. Мир не предназначен для того, чтобы им управлял один человек – тем более такой, как Закет.
– Но он тебе нравится, не так ли?
– Да, нравится. Хотел бы я встретиться с ним, прежде чем Таур-Ургас сломал его жизнь. – Он сделал паузу. – Вот с кем я в любое время был готов воевать. Таур-Ургас осквернял мир самим своим существованием.
– Но ведь это не его вина. Он был безумен, и это его оправдывает.
– Ты очень снисходительный парень, Эрионд.
– Разве не легче прощать, чем ненавидеть? Пока мы не научимся прощать, такие вещи будут продолжаться. – Он указал на столбы дыма на северном горизонте. – Ненависть ни к чему не приведет, Бельгарион.
– Знаю. – Гарион снова вздохнул. – Я ненавидел Торака, но в конце концов, наверное, простил его – скорее всего из жалости. Хотя мне все равно пришлось его убить.
– Каким, по-твоему, станет мир, если люди перестанут убивать друг друга?
– Возможно, более приятным.
– Тогда почему бы нам не сделать его таким?
– Тебе и мне? – Гарион рассмеялся.
– Почему бы и нет.
– Потому что это невозможно, Эрионд.
– Мне казалось, что ты и Бельгарат давно решили проблему невозможного.
Гарион снова рассмеялся.
– Полагаю, ты прав. Хорошо, пускай не невозможно, а очень трудно.
– Никакое достойное деяние не может быть легким, Бельгарион. Все, что легко достигается, не имеет большой цены. Уверен, что мы сумеем найти ответ. – Он произнес это с такой убежденностью, что Гарион на миг уверовал, будто эта дикая идея и впрямь осуществима.
Но при взгляде на безобразные клубы дыма, затягивающие равнину, его надежда испарилась.
– Думаю, нам лучше вернуться и сообщить остальным, что там происходит, – сказал он. Бельдин возвратился около полудня.
– В миле от нас еще один отряд, – сказал он Бельгарату. – Около дюжины солдат.
