спокойствие в глазах, пугали меня. Эта выдержка, сосредоточенность – стиль работника спецслужб. Господи, а это еще что такое?!! Конверт – какой-то совсем белый, абсолютно гладкий, ровный, без надписей, штампов и т. д. Не похоже на обычное заказное письмо. В голову начинали закрадываться странные мысли. Неужели… Неужели кто-то прознал о моих планах?
Происки конкурентов? НЕТ!!!!
– Нет! – Я решительно шагнул в сторону, пытаясь отстраниться. – Я не буду это читать! – Мой голос стал немного тверже. – Мне сейчас… Сейчас вправду не до того. Отнесите конверт моему администратору, пусть он сначала его прочитает.
– Феликс Абрамович, – к моему удивлению курьер продолжал настаивать. – Мне все-таки сказали, что письмо необходимо передать только вам в руки. Лично ВАМ.
«ЯД?!» – Пронеслось в моей голове. «Или, может, компромат?!!!» Точно, компромат, как-то уж слишком все подозрительно! Лицо гостя тоже сильно смущало меня. Какое удивительное, странное спокойствие, – и вправду что ли работник спецслужб?! Или сотрудник каких-то органов, или чей-то посыльный, заказной киллер, браток… Господи, бля, пульс почти пропадал. Тяжело дыша, я чувствовал, что руки начинают дрожать…
– Ладно!!! – вдруг резко вскричал я. – Давайте сюда письмо, давайте! – Я подбежал к курьеру и выхватил послание прямо у него из рук. – Я все понял, все, я все понял!!! Я обязательно его прочту! Прочту чуть попозже, да!!!
К моему удивлению гость в ответ лишь озабоченно хмыкнул, посмотрел на меня и достал из кармана бланк.
– Хм… Вы только распишитесь, пожалуйста.
– В смысле? – Не понял я.
– Распишитесь за получение письма.
Раписываться?!!! Зачем?!!! Повестка?!!! Повестка на приглашение в суд?!!! Сердце заколотилось еще стремительнее. Быстро выхватив из кармана ручку, я одним движением начерикал подпись, чтобы скорее выпроводить курьера, и остаться с непонятным посланием в одиночку.
Когда гость ушел, я несколько секунд пялился на конверт и не знал что делать. Мозг работал плохо. Я совершенно не хотел подставляться. Я перебирал в уме, что может быть там, внутри. Я вспоминал увиденные по телевизору сюжеты про сибирскую язву – теракты с отравленным порошком, представлял, что внутри какой-нибудь документ или бланк с обвинениями и угрозами. Меня трясло и колотило, по телу ползли мурашки. Однако любопытство брало верх. Я очень хотел узнать, что такое там, в этом конверте…
Хм, да что я и вправду как сосунок? Если в нем моя смерть, то приму ее достойно.
Страх боролся с любопытством: я не хотел подставлять себя, но содержимое конверта манило меня все сильнее. Наконец, я не выдержал. Аккуратно оторвав уголок сбоку, я заглянул внутрь и просунул потом в дырку пальцы. Я осторожно шарил внутри, словно боясь обжечься. И какое было мое удивление, когда я нащупал внутри какую-то глянцевую бумажку.
Что это? Фото? Значит, все-таки компромат?
Ухватив листок пальцами, я аккуратно вытянул его наружу. Движение как будто бы длилось целую вечность. И тут, когда я наконец извлек ровный, глянцевый листочек, я взглянул на него и просто чуть ума не лишился, когда увидел ЭТО…
ЭТО БЫЛО ФОТО…
ФОТОГРАФИЯ ВАНЕЧКИ!!!!!!!
Я смотрел на нее и не верил своим глазам. На фото мне улыбался сын – замученный, усталый, но молодой и счастливый. Он стоял на фоне гор, фотографировался прямо напротив подъемника, с новехонькой сноубордерской доской, другой рукой он обнимал какую-то девочку – по-моему, иностранку, местную, с забавным раскрасневшимся личиком и в лыжной шапочке «Adidas». С тех пор, как я последний раз его видел, Ванечка выглядел значительно лучше – хотя его лицо еще сохраняло следы пережитых жутких мук. Но самое главное, он был жив!!! Жив и полностью здоров!!!
От счастья у меня подкосились ноги. Дрожащими руками я до конца разорвал конверт. В самой глубине лежала записка, аккуратно написанная на тетрадном листе.
«Папа, – писал мне Ванечка. – Мой милый папа… Знал бы ты, как я ненавидел тебя. Ты принес мне столько мучений, мне было так плохо. Как я хотел убить тебя, когда меня привязывали к кровати, ты был самым ненавистным мне человеком. Но только ты, мой папа, Феликс, знал, что через эти страдания, кровь, я смогу пройти. Ты избавил меня от наркотиков и сделал меня настоящим человеком…»
«Знал бы ты, – писал он дальше. – Как мне было тяжело. Ты настоящий дьявол, ты – воплощение сатаны, но ты поступил со мной так, как может поступить лишь только настоящий мужик – настоящий отец со своим сыном. Ты сделал все правильно, папа, ты вылечил меня. Единственное, о чем я тебя прошу, чтобы ты меня простил. Если ты на меня до сих пор сердишься, я пойму – я знаю, что иначе быть не может. Если ты не хочешь меня видеть, я пока побуду тут – денег, спасибо, ты прислал мне очень много, слава Богу, мне всего хватает. Но если честно, мне просто очень хочется увидеть тебя. Увидеть тебя и просто посмотреть тебе в глаза. Теперь я знаю, что такое быть твоим сыном.
Прости меня, пап, прости еще раз. Я буду всегда носить твой образ в своем сердце. И девушка – видишь эту девушку рядом, ее зовут Катрин, она из Берна, мы познакомились две недели назад. У нее тоже были проблемы с героином, она участвовала в разных анонимных сообществах, общалась с людьми, у которых была та же проблема. Хотела слезть с наркоты и слезла. У нее очень потрясающая фантазия, богатый внутренний мир. Не знаю, пап, но почему-то мне кажется, что в ней я встретил того человека, который нужен мне по жизни. Она дарит мне счастье – просто своим присутствием, каждый день. Возможно, мы с ней поженимся – у нее хорошая семья, – я надеюсь, ты не против. И знаешь, папа, если у меня будет ребенок, я назову его только Феликс. Феликс – чтобы он мне напоминал мне о человеке, которого я больше всех в этом мире люблю…».
Дочитав письмо до конца, я несколько секунд не мог отдышаться. Голова кружилась так, что казалось, я упаду. Мне хотелось плакать.
Ванечка, МОЙ ВАНЕЧКА, какой же он молодец! Прошел все испытания и стал человеком. Хоть что-то хорошее я сделал в своей жизни, хоть какое-то дело, но завершил. Теперь он нормальный человек, заживет счастливой и деятельной жизнью. Надеюсь, он женится на этой девушке, и они будут счастливы – без клубов, без тусовки, без наркотиков, без всякого говна. Он понял, что такое любовь, а ведь любовь, я это понял тогда с Полиной, единственная ценность в этом мире…
Стало очень грустно. Захотелось просто сбежать. Слезы, давно мной сдерживаемые, хлынули ливнем по щекам. Я не мог сдержать их… Плакал и плакал. К черту мне это все? К черту мне эта месть? Почему я такой несчастный? Я вспоминал все, что я сделал и натворил. Черт, я не хочу больше писать этот последний хит, устраивать этот гребаный звездопад, мне просто хочется позвонить своему сыну, извиниться перед ним, исповедоваться и обрести покой.
– Феликс, ты не прав, – услышал я вдруг за спиной голос Полины. – Это же твой главный шедевр, твоя единственная в жизни цель. Не сдавайся – ты взял правильную ноту. Доделай то, что начал.
– ИДИ ТЫ!!!!! – Я резко повернулся к ней и бросился на нее с кулаками. – Я не хочу всего этого, ПОНИМАЕШЬ?!!! СУКА, СУКА!!! – Меня аж бросило в жар. – ПОНИМАЕШЬ, Я НЕНАВИЖУ ТЕБЯ!!! Я НЕНАВИЖУ ТОТ ГРЕБАНЫЙ ДЕНЬ, КОГДА Я ТЕБЯ ВСТРЕТИЛ!!! ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО МНЕ СЕЙЧАС ХОЧЕТСЯ ПРОСТО ЖИТЬ, ПОНИМАЕШЬ?
– Живи, – вдруг ехидно сказала Полина, переменившись в лице. – Я ж тебе давно говорила, что ты неудачник. Да и к тому же, – захохотала она, – как ты сможешь меня иметь, если ты ко мне не попадешь?!
– БЛЯ!!!!! – И тут в моей голове все смешалось. – РАЗВЕ ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО Я НЕНАВИЖУ ВАС?!!! НЕНАВИЖУ ТЕБЯ, СЕБЯ, ЕГО, ИХ, ТУ СРАНУЮ ЖУРНАЛИСТКУ, КОТОРАЯ НАПИСАЛА ПРО НАС СТАТЬЮ, МОЮ ЖЕНУ, СПОНСОРОВ, ПАРТНЕРОВ, ПРОСТО ВСЕХ!!! Я УЖЕ САМ ЗАПУТАЛСЯ В ЭТОМ ВСЕМ?!!! НУ ПОЧЕМУ Я НЕ МОГУ ПРОСТО РАССЛАБИТЬСЯ!!! – почти завыл я. – И ПОЧЕМУ, – я пристально всмотрелся в нее, – И ПОЧЕМУ… ПОЧЕМУ Я ДАЖЕ ТЕБЯ СОВСЕМ НЕ ЗНАЮ?
– Потому что так надо Феликс, – уклончиво ответила она.
Слезы смешались с соплями во рту. Неистово рыдая, я поднял руку и так и застыл, не осмеливаясь дать своей любимой пощечину. В ответ Полина лишь лыбнулась и исчезла. Кто она такая?! Кто я?!!! Я не понимал.
