Он заносит руку… начинаю визжать. Не длинно, как заклинивший дверной звонок, а короткими пронзительными взвизгами, точка-тире, хотя все больше точка-точка-точка…
Глава 3
Что-то происходит, и мне позволяется упасть на пол. Пожалуй, я за эти дни превысила месячную квоту по падениям. Так, дышим глубоко. Не хватало мне еще в ответственный момент панического приступа. Кажется, меня уже никто не убивает. Еще пара глубоких вдохов, и можно попробовать воспринять окружающий мир.
Мир тих, хотя в ушах по-прежнему шумит. Поднимаю голову — и вижу длинную косу. Капитан здесь. Странно, только что ведь был на кухне. Хочется дернуть за косичку, но пока могу сдержаться. Хорошо, что не стала пить могильник. Сажусь на колени. Затылок саднит, щупаю — череп цел, а это главное. Бедная моя голова, что ни день, то шишка.
Капитан поворачивается ко мне, через его плечо я вижу Алтонгирела, белого как полотно. Огромные черные глаза на меня таращит, руки не знает куда деть. Наконец-то гул в моих ушах стихает, и я начинаю осознавать, что случилось. Похоже, орала я громко, на совесть, и моя глотка теперь очень мной недовольна. Азамат приседает около меня, смотрит с тревогой. Ты еще пальцем потыкай. Живая я, живая…
— Вы как?
Очень не хочется говорить. Руки дрожат. Ноги, наверное, тоже. Осторожно киваю, тру лицо, как будто только что проснулась. Понервничай-понервничай. В следующий раз надаешь физдюлей своему духовнику до того, как он сделает из меня отбивную. Внезапно очень хочется к маме. А еще лучше — к Кириллу, но его больше нет, и никто меня сильными руками не обнимет и щетиной не пощекочет. Стой-стой-стой! Я не хочу сейчас плакать! Они и так уже достаточно насмотрелись, какая я слабая и беззащитная. Капитан того и гляди примется меня по голове гладить. Достаточно ли я несчастна, чтобы этого хотеть? Пожалуй, нет. Тем более что у него из внутреннего кармана расстегнутой куртки торчит что-то огнестрельное, а я боюсь вооруженных мужиков.
— Встать можете? — спрашивает он.
— Щас попробую, — говорю ожидая, что он мне руку предложит.
Не предлагает, гад. Ладно, может, растерялся. Хочу опереться на его предплечье, но он вдруг отстраняется. Пока пытаюсь врубиться, капитан поворачивается к Алтонгирелу:
— Иди помоги.
— Нет!!! — очень быстро выкрикиваю я. Бедная моя глотка, у твоей хозяйки реакция намного опережает разумную мысль.
Духовник застывает, занеся ногу для шага, неуверенно смотрит на Азамата.
— Не волнуйтесь, — говорит мне этот потрясающий человек. — Он не причинит вам вреда, я обещаю.
Тебя при рождении сколько раз головой уронили? Ой, не надо о голове…
— Уберите его от меня, — говорю тихо и хрипло, но, как мне кажется, убедительно. Пытаюсь подвинуться так, чтобы капитан оказался ровно между мной и этим чудищем поганым.
— Лиза, не психуйте, — строго говорит Азамат. — Кто-то же должен помочь вам дойти до каюты. Алтонгирел, давай уже, иди сюда, не тяни время.
Поняв, что помощи мне ждать неоткуда, беру свое спасение в свои руки. В роли спасения предстает та самая пушка из кармана Азамата.
— Еще шаг, и останешься без печени! — хриплю как можно более грозно. Стрелять нас учили, у меня даже неплохо получалось. С такого расстояния если не печень, то какой-нибудь важный орган задену. Руки, правда, дрожат…
Мужики ахают и отступают. Азамата я совсем не понимаю, он же сбоку сидел, мог прекрасно отобрать у меня свою пушку, держу пари на что угодно, что у него реакция лучше, чем у меня.
— Лиза, послушайте, — начинает урезонивать капитан. — Давайте не будем все усложнять. Алтонгирел не собирался причинять вам боль.
— Ага, только придушить и об стенку постучать! — От адреналина язык заплетается, не знаю, насколько они вообще понимают, что я говорю. Где мой полированный университетский выговор…
— Я только припугнуть тебя хотел! — обретает наконец голос Алтонгирел.
— Тебе удалось! — ору так, что в страшном сне не приснится.
— Я не знал, что земляне такие хрупкие!
— Заткнись, урод! Вали отсюда и не прикасайся ко мне никогда!!!
Надеюсь, он не замечает, что у меня предохранитель не снят, потому что пальцы совсем не слушаются… судя по тому, как у него лицо идет пятнами, ему не до предохранителя.
— Прикормил стерву, теперь сам с ней и разбирайся! — выкрикивает он капитану и стремительно уносится прочь.
Мои руки сами собой опускаются, меня бьет крупная дрожь.
Капитан снова присаживается около меня.
— Отдайте мне пистолет, Лиза, он все равно не заряжен.
Кошусь на него недоверчиво. Поворачиваю пушку кверху пузом — и правда, индикатор заряда даже не светится. Тьфу ты. Кладу бесполезный предмет на пол рядом, капитан сует его обратно в куртку.
— Чего ж сразу не отобрали? — бормочу, прислонившись виском к холодной стене. Представляю, какое у меня будет несварение желудка после всего этого стресса.
— Алтонгирел мне нужен, а он обидчив. Я предпочитаю не наказывать его самостоятельно. Тем более что от вас ему обиднее слушать оскорбления, чем от меня.
Не знаю, чем я его там оскорбила… лишь бы не приближался.
— Помогите мне встать, — говорю устало.
Обойдется без реверансов после такой нервотрепки. Капитан еще чего-то колеблется. Что, думаешь, укушу?
Подставляет руку, но не ладонь. Цепляюсь за что есть, встаю, повисаю. Ноги дрожат так, что, по- моему, вибрация переходит на стены. До него наконец-то доходит, что меня надо придержать. Не знают они, дескать, что земляне такие хрупкие.
Азамат практически доносит меня до каюты, вид у него такой виноватый, что мне даже становится его жалко. Как он ухитряется быть хорошим капитаном, если так неуверен в себе?
Сворачиваюсь клубочком на диване. Кто бы знал, как мне надоела эта короткая юбка. Только и следи, чтобы выглядеть прилично. Хорошо хоть туфли на мне удобные были во время нападения, танкетки, не каблуки. Но на кроссовки готова хоть прямо сейчас поменять. А так приходится их снять, чтобы дать ногам отдохнуть. Капитан уходит, еще раз извинившись, и дверь за ним защелкивается.
Я довольно быстро перестаю изображать из себя несчастную жертву обстоятельств. Все-таки обошлось без травм, так, синяк на ключице да шишка на затылке. Вот напугалась я конкретно. С этим и надо бороться.
Встаю, раскапываю свой мешок: тэк-с, этого внутрь от нервов, этого в нос для соображаловки, а этим шишку помазать. Красота. Какая же я все-таки умная! Про удачливость в данной ситуации, пожалуй, промолчу.
Стук в дверь. Кого это принесло? Добивать пришел? Спрашивать бессмысленно, закрытая каюта на звездолете всегда звуконепроницаема. Осматриваю пульт, кнопки подписаны по-муданжски. Ладно, в случае чего скажу, нажимала наугад. Будем надеяться, «окно» — это то, что мне нужно.
И правда, дверь становится прозрачной. Не исчезает совсем, к счастью, а то бы меня точно кондратий хватил, а так — мутненько, но видно. Там капитан. Стоит, переминается, в руках что-то держит, не разберу. Один вроде. Ладно, не могу же я капитана не пустить… у него, наверное, все равно пульт от всех дверей есть. Открываю.
— Простите за вторжение, — начинает он. Поклонись еще поясно. — Подумал, может быть, поможет
