– Мне жаль говорить вам, но доктор в Париже ошибся. Мои исследования показывают, что у вас совершенно развитый здоровый плод, по моим подсчетам, он через пять месяцев появится на свет. Простите меня, леди Лонгдейл, но вы носите плод, которому уже восемнадцать недель. Это возможно?
– Да, возможно, но доктор в Париже…
– Это был маленький срок, леди Лонгдейл. И было очень легко ошибиться. Но не теперь, когда плод уже начинает формироваться. Наверное, поэтому вы чувствовали себя такой уставшей. У вас уже почти половина срока беременности. Очень хорошо, что вы приехали ко мне. Нам нужно увеличить прием кальция и уже готовиться к рождению…
Слова влетали в одно ухо и вылетали из другого.
Она носила ребенка Чарли, а не Джерарда.
Она поблагодарила доктора Даниелза, договорилась о следующей встрече и вышла в приемную, где ее ждала Бетина.
– Джина, все о'кей? – Бетина заметила, что Джина бледна, как полотно.
– Все просто прекрасно. Малыш здоров, и я тоже.
– Ну, тогда пойдем. Сходим на ланч к Хародзу и приступим к важным рождественским покупкам.
Ребенок Чарли. Джина думала об этом во время ланча и весь остаток дня.
Когда они вернулись на Честер Сквер, Джина сказала, что немного устала и хочет вздремнуть перед тем, как пойти на балет.
Ей было необходимо время, чтобы подумать.
Глава 74
Джерард размашисто подписал документ и с облегчением вздохнул.
– Джерард, это совершенно необычно. Джина беременна, и кто-то должен принять… Ну, естественно, если это будет девочка, то титул перейдет как обычно, конечно, к…
Джерард поднял руку.
– Дэвид, прошу тебя, я уже все решил.
– Ты абсолютно уверен?
– Абсолютно. Спасибо, что пришел. А сейчас, если ты закроешь дверь с той стороны, я буду тебе очень признателен. До свидания.
– До свидания, Джерард. Береги себя.
Джерард смотрел, как озадаченный адвокат выходил из комнаты. Он почувствовал себя лучше после принятия этого решения. Конечно, когда будут читать завещание, Джина будет очень расстроена. Но он молился, чтобы время показало ей, что он пытался сделать, и она все поймет.
Он подъехал к шкафу в углу библиотеки, открыл дверцу, налил себе в стакан бренди и выпил его залпом. Больше он ничего не мог сделать.
Он пытался все устроить, как можно лучше. Дать возможность Джине уйти к мужчине, чьего ребенка она носит, без ограничения титулами, вины и стыда. Это последнее, что она заслуживала. Он надеялся только, что его след увидят и пойдут по нему.
Джерард написал сиделке записку с просьбой не беспокоить и приколол ее на двери своей спальни, выезжая из комнаты. Он проехал через кухню, выехал из дома через большие задние двери и обогнул конюшню.
Лошади негромко заржали, когда, проезжая мимо них, он похлопал их по мордам. Он подъехал к последнему боксу. Красивая, гнедая верховая лошадь узнала своего хозяина. Джерард почувствовал комок в горле, когда вспомнил свою первую встречу с Джиной. Он стоял на этом же месте, чистил эту же лошадь, которая сейчас ласково тыкалась носом в его руки. Она тогда предложила ему свои перчатки.
Он посмотрел на часы. Половина пятого. Замечательно.
Боб, старый конюх, который жил в их семье еще задолго до рождения Джерарда, очищал конюшню от навоза в другой стороне двора.
– Боб, – позвал он.
Юноша по имени Стюарт, который помогал Бобу присматривать за лошадьми, вышел из-за угла.
– Извините, сэр, Боб в последнее время стал туговат на ухо. Мне сходить за ним?
– Да, Стюарт, я хочу поговорить с вами обоими.
Стюарт пошел за Бобом.
– Да, милорд, могу я вам чем-нибудь помочь?
Джерард глубоко вздохнул.
– Думаю, да. Я хочу, чтобы вы помогли мне сесть на Сержанта.
– Но, милорд, вы думаете, что с вашим здоровьем, это хорошая идея? – Боб забеспокоился.
– Абсолютно. Ведь я еще не совсем мешок. Не вижу причины, мешающей мне немного прогуляться верхом по двору.
Конюхи были озадачены и с сомнением смотрели на него.
– Ну, если вы так говорите, милорд.
