– Твоя подруга Джина замужем?
– Да, а что? Это тебя волнует?
– Конечно, нет. Я просто удивился, вот и все. Она казалась такой молодой.
– Точно, слишком молодой, – согласилась Фрэнки. – Забавно, не правда ли? Только двадцать один год, а уже мечтает возиться с пеленками. Хочется надеяться, что она не забудет о своей карьере, ведь она очень талантливая актриса. Но я никогда не была уверена в мужчине, за которого она вышла.
– Что ты имеешь в виду, Фрэнки?
Фрэнки ковыряла вилкой в тарелке.
– О, может быть, я ошибаюсь, но я сразу поняла, кто он такой, как только увидела его. Джина такая наивная. Последний год я пыталась ее вразумить, но не уверена, что достигла какого-нибудь результата. Парень все свои силы кладет на то, чтобы соответствовать размеру своего члена.
Фрэнки засмеялась, не замечая, что Даниэль вздрогнул. Мысль о том, что Джина спит с кем-то, показалось ему просто чудовищной. Она постоянно присутствовала в его мыслях, с тех пор, как он впервые увидел ее. Он надеялся, что Фрэнки пригласит ее с собой в Голливуд пожить немного вместе. По крайней мере, это был шанс встретиться с ней опять. Но она уже замужем. Он старался не выдать своего волнения, слушая болтовню Фрэнки о гробах для нового фильма.
– Послушай, папа, мне надо бежать. У меня днем встреча с одним человеком. Встретимся позже дома, о'кей? – она поцеловала отца и поспешно выбежала из ресторана.
Он заказал большой стакан виски и сидел, уставившись в пустоту. Он потерял Бланш, и теперь, кажется, потерял Джину.
Даниэль залпом выпил виски. Даниэль чувствовал себя самым несчастным мужчиной на свете.
Глава 22
– Они хотят, чтобы ты сыграла три спектакля в этом сезоне в Чичестере, – из телефонной трубки донесся густой голос Питера Кросса.
У Джины упало сердце.
– Сколько? – дрожащими губами переспросила она.
– В общем – четыре месяца. А тебе не хочется узнать, какие роли они предлагают, перед тем, как обсудить сроки?
– Да, конечно.
– Роли очень хорошие: Маша в «Трех сестрах», Ариель в «Буре» и Гринни в «Относительно говоря». Ну, что ты об этом думаешь?
– Мне очень нравится.
– Замечательно. У театра отличная репутация. Думаю, ты примешь это предложение.
– Да.
– Ты получишь хорошие деньги. Во-первых, на десять фунтов больше, чем тебе полагается по профсоюзной карточке, ну и, конечно, аванс. В общем, выйдет около восьмидесяти фунтов в неделю. Ну, как, звучит?
– Великолепно.
– Отлично, иду заключать контракт. Репетиции начинаются через две недели, в середине марта. Поздравляю тебя, потом перезвоню.
Джина положила трубку и, не мигая, уставилась на канал за окном. Она совершенно растерялась. С одной стороны, ее должно трясти от радости снова получить работу, но с другой стороны, это означало уехать от Мэтью.
Мэтью иногда приезжал домой так поздно, что она уже переставала его ждать и ложилась спать. Он клялся, что его возвращения среди ночи или даже утром никак не связаны с Паулой Френклин. Он объяснял это тем, что он молодой перспективный актер, и ему приходится часто ужинать и встречаться с нужными людьми. Джина не совсем верила в это, так что, уезжая в Чичестер, она оставляла своего мужа с Паулой.
Джина подошла к бару и налила себе водки с тоником. Сделав большой глоток, она еще раз подумала, как иронична жизнь. От долгого безделья у нее появились неуверенность и депрессия, а теперь, когда ей предложили работу, и притом, очень неплохую, мысль о расставании с Мэтью по-настоящему пугает ее. Она была совершенно уверена, что Мэтью крутит роман с Паулой. Все общеизвестные признаки, о которых пишут в женских журналах, были налицо. На воротничке его рубашки она как-то нашла следы губной помады, теперь он редко занимался с ней любовью. Она даже не могла вспомнить, когда же это было в последний раз. Он явно изменил к ней свое отношение. Несколько вечеров, приходя домой рано, он был, как чужой, не проявлял к ее делам никакого интереса – просто съедал ужин и целый вечер смотрел телевизор.
Когда она, сохраняя полное спокойствие, пыталась заговорить с ним об этом, он тут же останавливал ее и говорил, что от безделья в ее голове рождаются бредовые мысли, и выглядит она при этом просто нелепо. Все заканчивалось тем, что у Джины начиналась истерика, и она запиралась в ванной. Мэтью больше не пытался ее успокоить. Общение между ними, казалось, полностью нарушилось. Конечно, если у него роман, она едва может его в этом обвинять. Джина налила себе еще большой стакан и посмотрела на снующие по каналу баржи.
Мэтью, изменив своей привычке, в этот вечер приехал домой рано. Она рассказала ему свои новости, и он, казалось, искренне обрадовался и поцеловал ее.
– Это прекрасный повод для праздника, дорогая. Надевай свой лучший наряд, я приглашаю тебя на обед с бутылкой шампанского.
Джине не терпелось спросить, почему это его так обрадовало, что она на целых четыре месяца
