дневник и письма, найденные в вещах Питера Одольфа.
И дневник, и письма содержали одни и те же странные строки:
Замок и поле сойтись должны
Вместе под лунным серпом,
Ты обрати свой взор на восток,
Истина там, под крестом.
Какая-то стихотворная загадка, но что она значит, если вообще что-либо значит, — неизвестно.
Похоже, и Питеру Одольфу не был известен ее тайный смысл, хотя, как сообщила его Подруга по Крови, перед тем как превратиться в Отверженного, он лихорадочно писал эти строки, точно так же как это делал перед смертью его старший брат.
Как и тот, кто владел старым дневником, на странице которого был изображен дермаглиф семьи Драгос.
И сейчас Тиган, теряя терпение, стоял напротив Питера Одольфа, сверля его взглядом. Они с Элизой уже целый час провели в камере, пытаясь добиться от Отверженного какого-нибудь вразумительного ответа.
Дозу седативных средств уменьшили, благодаря чему Отверженный находился в сознании, но ясности ума это ему не вернуло. Он стоял в металлической клетке, оплетенный ремнями, с кандалами на щиколотках, и имел вид весьма опасного зверя, каким в действительности и являлся. Его большая голова была опущена на грудь, горящие янтарным огнем глаза бессмысленно бегали по камере. Время от времени он рычал, обнажая огромные клыки, и начинал неистово дергаться, тщетно стремясь вырваться из пут.
— Скажи нам, что это значит, — сквозь металлический лязг и звериный рев потребовал Тиган. — Зачем ты и твой брат писали эти строки?
Одольф не отвечал, продолжал яростно дергаться и извиваться.
— «Замок и поле сойтись должны вместе под лунным серпом, — глядя на него, произнес Тиган. — Ты обрати свой взор на восток». Это какое-то место? Что оно значит для тебя, Питер? Что оно значило для твоего брата? Что значит для тебя имя Драгос?
Отверженный затрясся и напрягся так, что казалось, его лицо сейчас лопнет. Он закачал головой взад и вперед и зарычал в неистовой ярости.
Тиган разочарованно вздохнул и повернулся к Элизе:
— Черт, пустая трата времени. Он совершенно бесполезен.
— Позволь мне, — сказала Элиза.
Тиган заметил, что, как только она направилась к Отверженному, его безумный взгляд метнулся в ее сторону, ноздри раздулись, втягивая запах.
— Не подходи к нему слишком близко, — предостерег ее Тиган. Он пожалел, что дал ей слово использовать оружие только в самом крайнем случае. Для прочих ситуаций у него был шприц с седативным средством, который дал директор Кун. — Стой на месте.
Элиза замерла в нескольких шагах от Отверженного. Когда она заговорила, ее голос звучал мягко и сочувственно:
— Здравствуй, Питер. Меня зовут Элиза.
Вертикальные щелки зрачков Одольфа еще сильнее вытянулись, он продолжал тяжело дышать, но дергаться перестал, сосредоточив взгляд на Элизе.
— Я познакомилась с Ириной. Она очень хорошая женщина. И она тебя очень любит. Она мне рассказала, как много ты значишь для нее.
Одольф замер, Элиза сделала еще один шаг к клетке. Тиган предупредительно заворчал. Элиза остановилась, хотя беспокойство Тигана показалось ей излишним.
— Ирина беспокоится о тебе.
— Опасно, — едва слышно пробормотал Одольф.
— Кому опасно? — тихо спросила Элиза. — Ирина в опасности?
— Все в опасности. — Голова Одольфа снова закачалась взад и вперед, словно у него начался припадок. Вдруг Одольф прекратил качать головой, оскалился и шумно втянул воздух. — «Истина там, под крестом, — с шипением выдохнул Отверженный. — Ты обрати свой взор… обрати свой взор…»
— Питер, что это значит? — спросила Элиза, произнеся все строки странного послания. — Ты можешь нам объяснить? Где ты это слышал? Или, может быть, ты это где-то прочитал?
— «Замок и поле сойтись должны, — повторил Одольф. — Ты обрати свой взор на восток…»
Элиза подошла на полшага ближе:
— Питер, мы пытаемся понять. Скажи, что ты знаешь. Это может быть очень важно.
Отверженный заворчал, жилы на шее напряглись.
— «Замок и поле сойтись должны вместе под лунным серпом… Ты обрати свой взор на восток… Истина там, под крестом».
— Питер, пожалуйста, — просила Элиза. — Нам нужна твоя помощь. Почему все в опасности? Что нам угрожает?
Но Отверженный уже не слышал ее. Его глаза закатились, голова запрокинулась, он, словно безумный, быстро, без передышки повторял загадочные строки.
Элиза обернулась и посмотрела на Тигана:
— Возможно, ты прав. Пустая трата времени.
Тиган уже готов был согласиться с ней, как Одольф неожиданно захохотал, широко раскрыв рот, затем его голова упала на грудь, он что-то неразборчиво и очень тихо забормотал. Тиган прислушался и смог разобрать обрывки все того же странного послания. Затем Одольф замолчал, поднял голову, моргнул, и на секунду его взгляд прояснился. Отчетливо и здраво он произнес:
— Там прячется он.
Тиган похолодел:
— Что ты сказал? Там прячется он… Марек?
— Прячется там, — снова засмеялся Одольф, впадая в безумие. — Прячется там… «Истина там, под крестом».
Тиган мысленно вернулся к дермаглифу, изображенному на странице дневника. Он принадлежал давно оборвавшейся линии Рода. Но возможно, Марек не единственный воскресший из мертвых.
— Там прячется Драгос? Он жив?
Одольф кивнул, закрыл глаза и с безумной горячностью нараспев забормотал слова послания.
— Черт! — со злостью выругался Тиган и подошел вплотную к клетке. — Драгос где-то прячется? Они с Мареком в сговоре? Они что-то замышляют?
Одольф не отвечал, продолжая бормотать. Он не отреагировал даже тогда, когда Тиган сильно потряс железную клетку, в которую был заключен Отверженный. Он окончательно впал в безумие.
— Черт! — Тиган провел рукой по волосам. В кармане плаща у него завибрировал телефон, воин схватил трубку и рявкнул: — Слушаю!
— Есть успехи? — спросил Райхен.
— Да так, сомнительные.
Отверженный у него за спиной рычал и изрыгал проклятия. Дольше оставаться смысла не было. Тиган сделал знак Элизе, и они вышли в соседнюю комнату.
— Мы только что закончили, — сообщил Райхену Тиган. — Что ты выяснил про Миньона?
— Кое-что есть. Я в «Афродите» с Хелен. Она видела этого парня здесь раз или два. С ним были проблемы. — Райхен кашлянул в нерешительности. — Тиган, он… э-э… очевидно, работает в кровавом клубе. Возможно, поставлял им женщин.
— О господи! — Тиган посмотрел на Элизу и похолодел, представив, какая опасность ей угрожала с этим торговцем живым товаром. Кровавые клубы, запрещенные сейчас, некогда были самым популярным местом развлечения особой категории вампиров. Их завсегдатаями являлись богатые и пресыщенные, склонные к жестокости и насилию представители Рода. — Знаешь, где находится этот клуб?
— Естественно. Чтобы не привлекать внимания, клубы редко располагаются в одном и том же месте.
