напоминал старого ощипанного сыча.
Появление дяди Проспера в аэропорту было расценено гражданами княжества как очередной хитрый шаг.
Родственник склонился над ручкой соломенной вдовы, пожал руку юноше, потом поздоровался за руку с частью сопровождавших эту семью лиц. Со всеми просто не успевал – эфирное время, отведенное для трансляции встречи, не позволяло подобного. Но даже на лице обычно невозмутимого дяди Проспера промелькнул легкий шок при виде «друзей семьи».
Роль распорядителя на себя взял Вячеслав Литвинов, представленный западной общественности как «российский лесной король». Прямо не говорилось, но подразумевалось, что лесной король и новая княгиня-мать имеют… некоторый личный интерес друг к другу. Конечно, нельзя было ожидать, что покинутая Аланом четырнадцать лет назад молодая красивая женщина долго останется одна.
– Так, дедуля, трогаем во дворец, – сказал Литвинов дяде Просперу.
– Э… я думаю, что вам лучше разместиться не во дворце, а у меня.
– Мы разместимся во дворце, – безапелляционно заявил Литвинов.
Поскольку транспорт был заказан его людьми, проблем не возникло. Вскоре вся процессия, за которой следовали целые автобусы журналистов, остановилась у княжеского дворца. На всем пути их приветствовали толпы фортунцев и прибывших в княжество туристов. Встречу родственников за закрытыми дверьми журналистам снимать не позволили, правда, Литвинов объявил, что чуть позже организует пресс- конференцию. Журналисты остались ждать.
– Только не дрейфь, – тихо сказал Славик Алле, когда они заходили во дворец. Она ловила на себе любопытные взгляды слуг и размышляла, стоило ли сюда вообще приезжать. Ей было немного страшно, в основном за сына. Да, Литвинов рассматривает их с Сашкой как курицу с цыпленком, несущих золотые яйца, но как воспримет семья Алана? А ведь в истории королевских семей всех стран есть случаи избавления от нежелательных претендентов на трон… Кто их знает, этих фортунцев, какую гадость они могут подготовить ее сыну, несмотря на все предпринятые Литвиновым меры безопасности?..
А Сашка вроде бы был счастлив и пока всем доволен. Конечно, для мальчика это – великолепное приключение, о котором он будет осенью рассказывать одноклассникам. Если они, конечно, вернутся домой осенью, одернула себя Алла. Теперь она не была ни в чем уверена, вообще чувствовала себя очень неуверенно и некомфортно. Ей приходилось полагаться только на себя. Рядом не было человека, на плечо которого она могла бы опереться, кому она бы полностью доверяла. Она ведь точно знала, что Литвинов преследует свои интересы, а не ее и не Сашкины.
К большому удивлению Аллы, у Литвинова имелся план дворца, нарисованный кем-то от руки, сверяясь с которым, он уверенно шел к какой-то цели, отмахиваясь от слуг, как от назойливых мух. Слуги, как поняла Алла, неплохо выучившая за эти годы французский, пытались остановить продвижение орды по залам и коридорам. Но куда там…
Первыми, рассекая встречных, шли четверо шкафообразных телохранителей, которых Алле было трудно отличить друг от друга. Сама Алла, Сашка и Литвинов следовали за ними. Потом семенили два юриста, пятеро переводчиков рассредоточились среди группы сопровождения, многочисленные лица мужского пола (и непонятного Алле предназначения), прилетевшие с ними, шли строем, часть осталась в аэропорту, чтобы проследить за перегрузкой багажа и доставкой его во дворец. В группе сопровождения также имелось с десяток девушек, причем разноплановых внешне. На вопрос удивленной Аллы Литвинов ответил, что девушки им вполне могут понадобиться для работы с клиентами. Алла не стала уточнять какими. Она вообще решила не спорить с Литвиновым. Себе дороже. И еще она признавалась себе, что никого в жизни так не ненавидела…
Тетя перед отлетом сказала ей, чтобы она расслабилась и получала удовольствие. Пока не получалось. Алла все время находилась в напряжении. Она вообще не исключала, что может даже… оказаться в тюрьме (тьфу через левое плечо). Кто знает, что предпримет полиция? Кто знает, что предпримет Интерпол, который скорее станет действовать на стороне княжества, чем какой-то самозванки из России? Алла полностью отдавала себе отчет, что они с Сашкой – самозванцы, хотя ее сын – на самом деле также еще и сын Алана Фортунского. Но Алла надеялась, что вскоре все как-то образуется. Она простится со своей первой любовью и вернется в Россию. Вместе с сыном, и без Литвинова.
– Так, в тронном зале нас не ждут, как я и предполагал, – прошипел Литвинов. – Ну, мы им сейчас покажем кузькину мать! – Он сжал кулак и потряс им в воздухе.
– Куда мы теперь пойдем? – спросила Алла.
– Знакомиться с твоими родственниками. Ты же их, кажется, никогда в жизни не видела?
Алла покачала головой. Сашка, раскрыв рот, оглядывался по сторонам. Стены зала украшали резные дубовые панели и старинные подсвечники, вроде бы бронзовые. Под потолком висели знамена, причем как старые, выцветшие, так и совсем новые. Огромная люстра была сделана из бронзы и хрусталя, тысячи прозрачных кусочков красиво перемежались темными металлическими пластинками.
– На золото бабок пожалели? – тихо спросил за спиной Аллы один телохранитель у другого.
– Может, княжество бедное? – задумчиво произнес второй. – И мы зря сюда приперлись?
– Не-е-е, – протянул первый. – Иначе Славик с Костей Хохлом сюда бы не поперлись.
«Кто этот Костя Хохол? – подумала Алла. – Он-то еще откуда взялся?»
– Ну-ка, пацан, залезь-ка на трон, – тем временем повернулся к Сашке Литвинов, осмотревший зал взглядом хозяина. – Нужно попрактиковаться. Давай-давай. Мы тебя сейчас сфоткаем.
Литвинов щелкнул пальцами, и из большой группы сопровождающих выскочили четверо с фотоаппаратами и камерами – Литвинов взял с собой и российских журналистов, видимо, давно им прикормленных. Они будут освещать восхождение Александра на престол так, как нужно Литвинову.
Откуда ни возьмись, появились трое слуг в расшитых золотом ливреях и, размахивая руками, на французском стали объяснять, что журналистам тут запрещено фотографировать. Один из переводчиков быстро перевел Литвинову.
– Хочет князь сняться на память – и снимается, – заявил Литвинов. Переводчик перевел.
Слуги опять застрекотали на французском. Сашка тем временем дурачился и менял позы на троне. Ему происходящее явно нравилось.
– Еще бы корону, – сказал он.
– Так, корона где? – спросил Литвинов у слуг. После перевода те опешили. – Где, я спрашиваю? Видите, принц, то есть князь, хочет сняться в короне. Давайте тащите ее сюда. Живо!
Слуги застыли на месте и молча переглядывались.
– Вы чего, не поняли? – спросил у них на чисто русском лесной король. – Давайте живо – одна нога здесь, другая там.
Сопровождавшие лица тем временем разбрелись по огромному тронному залу. Прибывшие фотографировались на память, девушки были нарасхват: молодые люди хотели сфотографироваться с ними и возмущались отсутствием старинного оружия. Они почему-то ожидали увидеть тут его выставку. Слуги еще немного постояли молча, Литвинову это явно надоело – и он предложил им отправиться в пешее эротическое путешествие. Алла не знала, куда они последовали на самом деле, но из тронного зала выбежали, как ошпаренные. Возможно, такие выражения русского языка уже освоили все фортунцы.
– Интересно, корону принесут или нет? – задумчиво произнес Литвинов, явно не ожидая ответа.
Вместо короны появились княгиня-мать и ее младшая дочь София, сын которой из-за появления Александра лишался права на престол. Обе явно были настроены воинственно.
Однако при виде Сашки на троне обе несколько опешили. Потом княгиня-мать посмотрела на Аллу. Очень внимательно посмотрела. Софию один из шкафообразных молодцев ущипнул за зад. Она взвизгнула, но потом взглянула на него заинтересованно. Алла подумала, что Литвинов, вероятно, дал вполне определенное задание своим молодцам – раз уж эта София так любит телохранителей, садовников и официантов. Садовников и официантов Литвинов явно с собой не привез, а телохранителей был большой выбор. Возможно, кто-то из них породнится с великокняжеской семьей. Никто из предыдущих любовников Софии ее законным мужем не стал.
Алла оглядела сухощавую пожилую даму, которая явно очень тщательно следила за собой. Тут не обошлось без пластических операций, Алла в этом деле прекрасно разбиралась. Пронеслась мысль, что неплохо было бы выяснить, какими именно средствами пользуется княгиня-мать для ухода за кожей. Она
