разбитного парня, в которого она по уши влюбилась в десятом классе. Это был совсем другой, незнакомый ей человек.
– Пустишь? – спросил Славка.
Марина молча отступила в сторону.
Славка скинул обувь, сунул ноги в свои старые тапки со стоптанными задниками, валявшиеся в общей куче, и повернулся к жене.
– Пожрать есть?
Марина с трудом погасила в себе порыв заорать что-нибудь на тему: не успел прийти и сразу же требуешь жрать. Вместо этого она сказала:
– Проходи на кухню.
Славка плюхнулся на табуретку, обвел взглядом маленькую кухоньку, словно видел ее впервые, провел рукой по волосам, потом по отросшей щетине и снова посмотрел на жену. Ей стало неуютно от этого взгляда.
– Рюмку налить? – предложила Марина.
– Нет, – покачал головой Славка. – Хватит с меня.
– Чего хватит? – не поняла Марина.
– Пить, – кратко ответил муж.
Марина вопросительно посмотрела на Самсонова.
– Да, – кивнул он. – Хватит. И тебе, кстати, тоже.
– Слушай, ты!.. – заорала Марина, но осеклась под неотрывным взглядом Славки.
Марина помолчала немного, налила мужу тарелку супа, подумала, положила в нее половину куриной ноги, решив, что Виталику и так хватит, порезала хлеб.
Славка с жадностью набросился на еду. Марина сидела напротив и наблюдала за тем, как он ест. У нее по щекам потекли слезы, потом она зарыдала в голос и опустила голову на руки.
Самсонов положил ложку, встал, подошел к Марине и обнял ее за плечи.
Она продолжала рыдать.
– Маришка… Маришка… Все будет хорошо, – говорил Славка. – Теперь все будет хорошо. Перестань…
Женщина прижалась к груди мужа. Поток слез не уменьшался. Марина то гладила Славку по небритым щекам, то целовала.
Они не заметили, как оказались в постели. Все было, как в первый раз, – словно они именно теперь начали познавать друг друга. Каждый старался доставить партнеру максимум удовольствия, лаская и покрывая все тело поцелуями. Потом они долго молча лежали в объятиях друг друга, удовлетворенные, изможденные и покрытые капельками пота.
Внезапно в дверь позвонили.
– Это Виталик! – воскликнула Марина, вскакивая с постели и начиная быстро одеваться.
Славка наблюдал за ней, лежа на спине, а потом неожиданно расхохотался.
Марина удивленно взглянула на него, заканчивая застегивать старый халат. Славка продолжал смеяться.
– Ты чего? – не понимала Марина.
– На тебя смотрю – ведешь себя, как школьница, которая только что напроказничала и еще не успела замести следы, а тут внезапно домой вернулись родители.
В дверь снова позвонили – более настойчиво.
Марине было не до смеха.
– Это твой сын, – сказала она. – Хочешь, чтобы он увидел…
– Что? Что его мама и папа для разнообразия трезвые, не орут друг на друга, а, наоборот, получили удовольствие от встречи? После долгой разлуки.
Марина улыбнулась, чмокнула Славку в небритую щеку и побежала открывать.
– Мама, с тобой все в порядке? – спросил Виталик, внимательно поглядывая на Марину.
Она сегодня явно не пила, но выглядела как-то странно… И улыбалась, что было ей в общем-то несвойственно.
– Мама, ты не одна? – Виталик внезапно заметил кроссовки большого размера.
Выражение лица мальчика тут же изменилось. Беспокойство за мать сменили ненависть и злость.
Открылась дверь из комнаты Марины и Славки, и в коридоре показался Самсонов. Такой радости на лице сына Марина еще никогда не видела.
– Папа!!!
Виталик откинул в сторону портфель, бросился к Славке и повис на нем.
– Сынок… сынок, – прижимал его к груди отец.
Славка понял, что его здесь очень ждали, помнили, он кому-то нужен. По крайней мере, сыну, доверчивые глаза которого излучали счастье – папка вернулся!
У Марины по щекам опять потекли слезы. Она стояла, прислонившись к стене, и наблюдала за тем, как Виталик радуется вновь появившемуся Славке.
– А где Аня? – спросил отец.
– Они с бабушкой позавчера на дачу уехали. Землю готовить уже пора. Парник сооружать, – со знанием дела ответил Виталик. – И Дуську с Петькой забрали. Хоть не орут здесь теперь.
– А Дуська с Петькой это кто? – поинтересовался Слава.
Виталик удивленно посмотрел на отца.
– Коза с козленком, – сообщила Марина. – Мать решила обеспечить детей свежим молоком.
– Они у нас на кухне жили, – тараторил Виталик. – Дуська в ванночке, в которой раньше мыли Аньку, а Петька в тазике. Бабушка их там привязала, потому что они лужи и кучи по всей квартире оставляли, но они все время кричали. Тебе ведь тоже не понравилось бы стоять привязанным, правда, папа?
– Правда, – кивнул Слава и встретился взглядом с Мариной. – А теперь давай попросим маму покормить нас с тобой. Я, честно говоря, проголодался.
Марина молча кивнула, вытерла слезы рукавом и пошла на кухню, вылила остатки недоеденного Славкой супа обратно в кастрюлю и зажгла под ней газ, достала еще две тарелки и ложки.
Виталик болтал без умолку, выкладывая папке последние новости. Марина поняла, что ее сыну без отца просто никак, ему очень не хватало его этот месяц.
– Гулять идешь? – спросила Марина у сына после обеда, за которым он практически ничего не мог есть от возбуждения.
– Ты что, мама? – удивился он. – Ведь папа же сегодня вернулся!
Марина встретилась взглядом со Славкой.
Поговорить о своем будущем они смогли только около полуночи, когда возбужденный Виталик наконец улегся спать, а появившийся дома навеселе Петр Николаевич, наслаждающийся отсутствием жены, понял, что молодых надо оставить одних. Петр Николаевич искренне порадовался, что зятя наконец отпустили.
– Ну, что думаешь делать? – спросила Марина.
– Во-первых, подшиться, – твердо заявил Славка.
Марина обалдело посмотрела на него.
– Да, Марина, – кивнул он. – Я решился. Я очень много думал последний месяц. О себе, о нас с тобой, о нашей несложившейся жизни. Но она еще может сложиться! Еще не все потеряно. Мы молодые. Со мной в камере сидели интересные мужики. Я много всего узнал от них. Я… рад, что оказался в «Крестах». Может, тебе странно и дико это слышать, но это правда. Тюрьма, как я считаю, пошла мне на пользу. Это была хорошая школа. Школа жизни.
– А мы с тобой, Слава? Что будет с нами?
– А ты как думаешь?
– Надо попробовать начать все сначала, – сказала Марина. – Конечно, нам сейчас не по семнадцать лет, но у нас есть дети. А им нужен отец. Ты видел, как радовался Виталик. Я… только сегодня поняла, как ему было плохо без тебя.
Марина помолчала, сглотнула слезу и добавила:
– И мне тоже…
