зов о помощи послужил причиной его появления в городе на Неве. Правда, может, родная редакция дала ему какие-то задания? Ведь он журналист, нельзя упускать возможность состряпать какую-нибудь статейку, раз уж оказался на месте. Тем более криминогенная обстановка в городе дает непочатый край тем для журналистских расследований.
Марис поведал дяде Саше, что без проблем забрал мою машину у могильщиков. Мог бы, между прочим, и мне позвонить, подумала я, но ничего не сказала вслух. Николай не прорезался, и Марис его на кладбище не видел – Никитин специально уточнял. Как сказали Марису могильщики, ожидавшие меня бандиты подежурили часа три, а потом уехали в полном составе. Наверное, решили, что я сделала ноги. Витя, подкидывавший меня к месту встречи с нашей честной компанией, догадался записать номера «Форда» и «Вольво». И как это мне, балбеске, не пришло в голову? Дядя Саша проверил их по своим каналам: номера оказались липовыми. Что и следовало ожидать.
Еще Никитин сообщил мне (то ли со слов Мариса, то ли из своих источников, что казалось мне более вероятным), что правоохранительные органы устроили хороший шмон на даче Гавнадия Павловича. Правда, как обычно бывает в подобных случаях, главный негодяй успел скрыться, а отдуваться пришлось «шестеркам». Ведется следствие.
Когда оперативники прибыли на место, основная масса охранников была пьяна, то есть находилась в своем обычном состоянии. Их взяли без проблем. Катя отправлена на лечение, таджички – в приемник- распределитель.
– А Лиля? – спросила я. – Вернее, ее труп?
– Ее закопали в лесу. Пытались замести следы. Один из охранников показал место.
– Бедная девчонка! – воскликнула я.
– Ты знаешь, кто она? – Дядя Саша внимательно посмотрел на меня.
– Нет, – удивленно ответила я. – А кто?
– Дочь банкира. Сергиенко Виталия Станиславовича. Он ее усиленно искал. Вот и нашел. Ты вообще слыхала про такого?
– Э… – промямлила я.
У меня в голове замелькали картинки. Память судорожно работала, выхватывая из своих запасников нужные образы и кадры…
– Викинг! – выпалила я наконец.
– Что? – не понял дядя Саша.
– Я вспомнила!
– Что ты вспомнила, девочка?
– Викинг. Это Сергиенко. Ну тот, которого я видела на кладбище. Там, где познакомилась с Николаем. Он приходил к моему предыдущему. На могилу. Викинг. А потом эти бандиты… которые меня ждали в машине. Он, наверное, меня узнал. А я только сейчас вспомнила, кто он.
Я говорила отрывочными фразами, перескакивая с одного на другое. Дядя Саша привык выстраивать все события в хронологическом порядке и всему давать объяснения, а поэтому прервал лившийся из меня несвязный поток и стал сам задавать вопросы. Во-первых, его интересовало, когда и при каких условиях я пересекалась с Викингом, он же Сергиенко. Я пояснила, что лично знакомы с ним мы никогда не были, но я видела его на нескольких презентациях и прочих тусовках, на которых появлялась с Сергеем Бондарем. Удивительно, что Виталий Станиславович так легко узнал меня!
– Ну, тут все объяснимо, – высказал свое мнение дядя Саша. – Ты, Наташа, – девочка запоминающаяся. Кто же забудет белокурую длинноногую модель?
– Я на кладбище была рыжей!
– Может, он дальтоник. Может, для него все едино – пшеничная ты, платиновая или рыжая. Он помнит образ. Фигуру. Ты же не маскировалась под старушку. Мужики обычно не обращают внимания на то, во что женщина одета сегодня, не помнят, во что была одета вчера.
– То есть зря стараемся? – усмехнулась я, прикидывая, так ли сильно рыжий парик и ненавистный зеленый цвет меня изменили? Или именно мое появление на могиле Сергея свело на нет все старания по изменению внешности?
– В принципе зря, – тем временем говорил дядя Саша. – Не надо, конечно, появляться лахудрой, все должно быть чистенько, отутюжено, ну ты сама знаешь. Но вот отдельные шмотки мы не запоминаем. Я уже лет тридцать назад для себя твердо решил не делать женщинам комплименты по поводу новых одежек…
– Влипли, что ли? – лукаво посмотрела я на дядю Сашу.
Он поведал мне, что, ухаживая за женщиной, заметил, как ей идет новый пиджачок. А оказалось, что она носит его уже два месяца, причем регулярно появляется в нем на встречах с дядей Сашей… Потом вышел подобный прокол с блузкой. Так что впредь Никитин ограничивался просто фразой: «Как ты хорошо сегодня выглядишь!» – без уточнения деталей. И это дядя Саша со своей кагэбэшной подготовкой, что же тогда говорить о других?
– Так что, Наталья, когда заводишь нового любовника, не надо стараться обновлять гардероб, чтобы произвести впечатление, – закончил дядя Саша.
– Но, дядя Саша, – снова обратилась я к Никитину, – все-таки мы с Сергиенко лично знакомы не были…
– Кстати, а почему ты так уверена, что он тебя узнал? – внимательно посмотрел на меня дядя Саша. – И бандюганы могли быть не его.
– Ну… – Я задумалась. А ведь дядя Саша прав! Сергиенко тут может быть совсем ни при чем.
– Он мог потом выяснить, кто ты, – продолжал Никитин. – Кто ходит на ту же могилу. Это я допускаю. Но сразу – навряд ли. Если вы лично не знакомы, а только где-то видели друг друга… Ты уверена, что он так хорошо запомнил твой образ? Все, что я только что говорил, относится к женщинам, которых мужчина часто видит. Я милую узнаю по походке, – дядя Саша усмехнулся. – И между прочим, так быстро Сергиенко не мог вызвать своих орлов, даже если бандюганы были его.
– Почему? – перебила я. – Вызвать-то как раз мог. Во-первых, это могли быть его машины сопровождения. Может, он постоянно с ними ездит. И как только мы отошли с Николаем, он набрал номер. Одни были рядом, другие – на «Вольво» – подъехали чуть позже.
– Ну, в принципе… Я проверю. Но все-таки зачем ему присылать за тобой своих орлов? Он же не может знать, что ты в бегах. Далее. Сергиенко – довольно известный в городе банкир. Почему у него тогда машины сопровождения с липовыми номерами? И если он был связан с твоим предыдущим, он знал, что ты – его женщина. Если бы ты ему зачем-то понадобилась, он стал бы искать тебя другими способами. А если бы узнал – просто остановил на дорожке. И вообще, если бы ты была ему нужна, он связался бы с тобой гораздо раньше. У вас должна быть масса общих знакомых, нашел бы, если требовалось. Кстати, раз Сергиенко ходит к твоему на могилу, значит, их что-то крепко связывало. Наверное, уже год прошел после того, как твоего пристрелили?
Я кивнула.
– Год прошел, а он ходит. И ведь была не годовщина смерти, не день рождения… Он пришел просто так. В обычный день. Постарайся-ка вспомнить, Наталья, какие у твоего могли быть дела с Сергиенко?
– Может, держал деньги в его банке? – высказала я предположение: это было первое, что пришло мне на ум. Раз Сергиенко – банкир, а мой предыдущий занимался бизнесом, значит, связь могла быть вполне определенная. – Это нетрудно проверить, – продолжала я. – Сейчас фирмой Сергея заправляет его двоюродный брат. Навряд ли он сменил банк. А даже если и сменил…
– Хорошо, я проверю, – кивнул дядя Саша. – Давай координаты фирмы – что помнишь.
Я продиктовала название, примерный адрес – описала, как добраться до офиса, назвала имя и фамилию двоюродного брата.
– А зачем вам Сергиенко? – поинтересовалась я у дяди Саши.
– Знаешь, что дает силу? – ответил вопросом на вопрос дядя Саша.
– Ну… – протянула я.
– Информация, – ответил он. – Во главе угла всегда стоит борьба за информацию. Одни хотят ее добыть, другие – уничтожить. А добывают ее для того, чтобы использовать – в своих личных целях, чтобы держать кого-то в узде, чтобы… Да что я тебе объясняю элементарные вещи? Ты ведь девочка
