красивый…
Последним замечанием Элис явно хотела загладить возникшую неловкость, однако потерпела в этом неудачу.
– Вот, значит, как. Выходит, вы с Бобом обсуждали меня. Милые у вас разговорчики! Может, как-нибудь сядем рядком и сравним, что Боб говорил вам про меня, а мне про вас?
Он заметил на лице Элис бледность, вызванную его словами, но одна лишь мысль, что Роберт запросто судачил о нем со своей пассией, заставляла сжиматься челюсти.
Элис тем временем ругала себя за то, что брякнула глупость. Впрочем, разве угадаешь, что можно говорить, а что нельзя! Но и Кальсада совершил промашку. Элис могла сомневаться в чем угодно, однако в одном она точно была уверена: Роберт никогда не стал бы обсуждать ее с братом жены. Во всяком случае, не в данный отрезок времени. И все же она сожалела, что невольно вторглась в область, которую он считает частной и неприкосновенной. Ей бы поставить на этом точку, но она все же решила кое-что объяснить.
– Шеф очень горевал по дочери. Ему нужно было выговориться, вот он и беседовал со мной. О вас он упомянул, рассказывая, что Джейн часто гостила в вашем доме в Барселоне.
Кальсада перестал буравить ее взглядом. Повисла тягостная тишина. Можешь себя поздравить, подумала Элис, своим пояснением ты добилась лишь одного – расстроила человека!
Движимая внезапным порывом, она приблизилась на несколько шагов к столу, за которым стоял Кальсада.
– Пожалуйста, не надо думать, что Роберт обсуждал персонально вас. Это неправда.
К ее удивлению, он улыбнулся, хоть и печально.
– Мне было одиннадцать лет, когда родилась Джейн. Она была для меня скорее как сестра, чем племянница. Когда ее не стало, мы все словно слегка тронулись. Я, например, с тех пор не живу в том доме, в Барселоне. Марта ушла в себя, а Боб… – Кальсада замолчал, будто сдерживая готовые сорваться с языка слова. – Боб нашел свой способ утешения. И это отразилось на его бизнесе. Но сейчас настало время исправить положение, – добавил он более бодрым тоном. – Этим я и займусь.
Элис так и не поняла, почему последняя фраза прозвучала угрожающе. Зато картина семейной трагедии прояснилась для нее. Роберт рассказывал, что после известия о смерти Джейн Мигель куда-то улетел и его не видели несколько недель. Марта погрузилась в пучину отчаяния. Дни напролет проводила она в комнате дочери. Место, где жила Джейн, стало для нее святыней.
История Роберта не менее печальна, хотя немного отличается от остальных. Потому что мы обрели друг друга, подумала Элис. Любовь к Джейн он переключил на меня.
– На его столе даже нет фотографии дочери, – сухо, с явным осуждением заметил Кальсада.
– Она хранится в сейфе. Фотография Джейн разрывала Роберту сердце, поэтому он убрал ее.
Снова этот проклятый сейф, подумал Мигель. Что еще прячет в нем Боб? Снимки Марты в молодости? Фотографии прелестной любовницы, помогавшей ему выжить, в то время как остальные терзались безысходностью?
Зазвонил телефон. Для Кальсады стало облегчением переключить внимание на другой предмет и развеять черную пелену гнева, вновь начавшую застилать мозг. К черту мисс Слейтон, пронеслось в голове Мигеля, пока он снимал трубку. С меня довольно. Век бы мне не видать любовницы Боба. Сейчас поговорю по телефону и вышвырну эту дрянь на улицу.
Звонил директор из офиса в Мадриде. Он хотел знать, что ему делать с Дорой Крэш. Кальсада принялся отдавать распоряжения, а Элис повернулась, чтобы уйти.
– Останьтесь! – резко бросил он.
Она остановилась и оглянулась. Ее глаза, отражающие трагичность только что обсуждавшейся темы, были печальны.
Вероятно, Боб, открывая душу Элис, видел в ее глазах похожее выражение. Если так, то неудивительно, что он решил с ее помощью уйти от реальности, подумал Мигель. Он и сам сейчас был не прочь использовать ее подобным образом.
Только с иной целью – для восстановления справедливости, добавил про себя Кальсада, вспомнив, с чего все началось. Ради Марты необходимо разорвать связь Боба с секретаршей. А для этого следует переманить Элис к себе, отобрать ее у него.
Игра продолжается. От этой мысли Мигелю стало лучше. Он сел в кресло, жестом предложил Элис разместиться напротив и принялся разглядывать ее, продолжая разговаривать по телефону гораздо более спокойным тоном.
Элис восприняла предложение спокойно, чем немало удивила Кальсаду. Совсем недавно, увидев, с каким вызовом вошла она в кабинет, тот решил, что ему следует приготовиться к атаке. Надо сказать, идея пришлась Мигелю по душе. Сопротивление жертвы прибавляло остроты затеянной охоте, будоражило кровь. Глядя сейчас на Элис, он даже побился об заклад с самим собой, что до конца дня поцелует этот прелестный ротик.
– Отлично, делайте, как я сказал, – завершил он разговор и повернулся к Элис. – Мои люди уже в пути. А сейчас пройдемся по отделам, и я сообщу сотрудникам, что от них требуется.
– И все же мне кажется, что этим не следует заниматься без ведома Роберта, – обронила Элис.
– Я приму к сведению ваше мнение, – кивнул он, поднимаясь. – Пора идти. Нам нужно успеть управиться до ланча, а перекусив, мы поедем взглянуть на одно новое помещение.
– Мы? Какое отношение я имею ко всему этому?
– Самое непосредственное, – пожал Мигель плечами. – Вы переезжаете отсюда вместе со мной. Мне казалось, что вам захочется посмотреть на новое рабочее место.
Элис на миг потеряла дар речи. Ей вовсе не хотелось перебираться куда бы то ни было с Кальсадой.
