Я напомнила про Николая Соколова, томящегося в застенках и желавшего ремонтировать мои камины.
– Вот этот с дружками – более подходящая кандидатура. Про камин знал. Воры обычно стараются не убивать. И вас не убили. Вас даже, можно сказать, не обокрали. Ведь из ваших личных вещей ничего не пропало?
Я покачала головой. Что у меня-то красть?
– Предположим, на меня под лестницей напали дружки Николая, – сказала я вслух. – Но они уже опустошили тайник! Зачем им еще сегодня ночью подбрасывать мне труп?
– Может, это не они. Может, есть еще один тайник, который они не успели вскрыть. Ведь и для вскрытия этого потребовалось какое-то время. Я не думаю, что они точно знали, какой кирпич вынимать. А вообще, Марина Владиславовна, фотографируйте все, что вам подбрасывают под дверь. Камеры слежения, как я понимаю, для вас устанавливать дорого?
Я кивнула и сказала, что моя мечта – чтобы найденный ворами тайник был первым и последним. И меня оставили в покое!
Следственная бригада вскоре со мной распрощалась и уехала. Я снова села за работу. Больше мне в дверь не звонили.
Глава 19
Утром я спала меньше обычного. Вероятно, выспалась вчера. Ларисе и детям, которые ночью не проснулись, я оставила записку с кратким рассказом о ночном происшествии. Мне, в свою очередь, сыном был оставлен фотоаппарат, который он обычно держит у себя, так как фотографирует у нас он.
Я выпила крепкого чаю и для начала отправилась на помойку. Кстати, вчера мешка с мусором рядом со мной не оказалось.
При приближении к черному ходу я невольно замедлила шаг, потом быстро включила свет, взглянула под лестницу, там ничего не увидела, выдохнула и вышла во двор. Как я поняла, ночью или утром опять выпал снег, и мужик в фирменной дворницкой куртке с надписью «Петроградский район» орудовал лопатой. Отдать ему должное, орудовал ловко. Я впервые видела нашего дворника. Хотя он, наверное, уже заканчивает работу к тому времени, как я просыпаюсь.
Я поздоровалась. Мужик разогнулся, тоже поздоровался и внимательно меня оглядел.
– Это вы на прошлой неделе переехали? – спросил он. – А то я всех тут знаю, а вас вижу в первый раз. Меня Василием кличут.
Я сказала бы, что Василию было за шестьдесят. Загорелое, обветренное лицо прорезали глубокие морщины. Когда он загореть-то успел? Навряд ли ездит на дорогие курорты. Хотя уже март. У нас в марте у бастионов Петропавловской крепости обычно уже загорают. И в феврале, как я понимаю, солнце грело. Дни были морозные, а солнце горячее. А Василий много времени проводит на улице. Он явно был здоровым по природе, вероятно, деревенским мужиком, в свое время подавшимся в город на заработки. Он однозначно хорошо убирал двор и лестницу. С моим старым двором и старой лестницей не сравнить.
Я представилась Мариной.
– Вы в самом деле скульпторша?
Я кивнула.
– По помойкам что-то собираете?
– Нет, – удивленно ответила я. Неужели я выгляжу как бомжиха? Или просто как женщина, которая не может достаточно заработать без хождения по помойкам? Какой кошмар!
– А у нас тут двое реставраторов постоянно ходят, – невозмутимо продолжал дворник. – Я для них откладываю то, что может пригодиться. Они мне объяснили, что их интересует. Ну, я, конечно, чаще ошибаюсь… Но если вам что-то нужно, вы говорите, дамочка. Тут много богатых людей живет, столько всякого добра выбрасывают… И если по дому чего помочь. Я и плотник, и слесарь, и сантехник, и электрик. Вызывайте когда потребуется. Дорого не возьму. Видно, что вы – работающая женщина. Я такие руки, как у вас, уважаю. Живу я вот там, в дворницкой. Видите, вход в подвал прикрыт маленькой треугольной крышей?
– Вы в подвале живете? – поразилась я.
– Полуподвальное помещение. Окна на уровне земли. Но своя комната, ванну я поставил. Вода проведена, электричество. Тепло – труба рядом проходит. И бомжи там больше не селятся. Все знают, что я теперь там живу. Так что можете забежать в любое время. А дрова нужны?
Я покачала головой, вспоминая про кучу старой мебели в кладовке.
– А чего, топить не будете? Ах да, сейчас же еще центральное отопление включено. У нас тут народ топит в конце сентября, пока отопление не включили, или летом, если холода наступают. Очень удобно. Я дрова заказываю на всех. Так что подумайте. Или вам в квартире старую мебель оставили?
– Есть хлам, – подтвердила я.
– Помню я одних из вашей квартиры, – продолжал разговорчивый Василий. Или ему было просто скучно? – Тоже их впервые во дворе увидел, как и вас. Мебель собирали на дрова, а потом тут жить не стали.
– Это кто же такие? – напряглась я. Значит, еще не про всех прошлых жильцов знаю?
– Один бывший жилец вашей квартиры на машине разбился. Тут его мать и брат появились. Я думал, что жить будут. Ну зачем еще старую мебель на помойке на дрова собирать? И не только здесь собирали, из другого двора притащили! Я свою помощь предлагал, дрова предлагал – у меня как раз лежали. А они отказались. Странные люди. И та мебель до сих пор у вас в квартире?
Я не знала, та или не та, поблагодарила Василия, выбросила мусор и отправилась назад в квартиру. Там вспомнила, что хотела поговорить с Соней, но она опять не ответила на звонок мобильного. Не хочет меня слышать? Уже жалеет, что обменялась со мной квартирами? Ну что ж, навязываться я не буду. Увидит мой номер, захочет – перезвонит.
Я снова принялась за работу. Когда дети вернулись из школы, позвонил Петя и предупредил, что часов в восемь приедет со специалистом по «жучкам», сказал, чтобы я готовила тысячу рублей и предложила ему на выбор что-то из своих поделок. И хорошо бы налить водочки с закуской. Как я понимала, водочку будет пить Петя, так как мужик с оборудованием наверняка не на метро приедет. Пришлось выйти за водочкой. Не будешь же детей отправлять? Купила еще и бутылку вина. По возвращении поставила тушиться мясо, почистила картошку, чтобы по прибытии гостей осталось только зажечь под ней газ.
Специалист по «жучкам» оказался очень приятным дядькой лет сорока, который заявил, что вначале – дело, потом – все остальное. Петя сразу же сел за стол на кухне, влил в себя рюмку водки, закусил огурчиком и стал наблюдать за работой специалиста. Я наблюдала стоя.
– Как голова, Марина? – вдруг вспомнил Петя.
– Еще не отвалилась, – улыбнулась я.
Специалист по «жучкам» попросил объяснить, почему мы решили, что слушают именно на кухне. Я повторила все аргументы (кроме «бриллиантовых»). Конечно, про «домового» в красках рассказала.
– Но теперь все тихо?
– Да.
Обследовав кухню, дядька сказал, что раз пришел, то осмотрит все помещения.
– А тут что, ничего нет? – пораженно спросил Петя, не успевший поднести ко рту вторую рюмку водки.
Дядька покачал головой.
– Если бы аппаратура что-то засекла, раздался бы характерный писк, – пояснил специалист по «жучкам». – А она ни на что не среагировала. Пошли в других местах посмотрим.
Комнаты оказались «чистыми», но дядьку очень заинтересовало какое-то вполне определенное место у меня над входной дверью. Он попросил стремянку. Вообще «нога» (или как там она правильно называется) у его аппарата была длинная и легко доставала до потолка. Может, он визуально что-то хочет изучить? Писка до сих пор не прозвучало ни разу.
В коридор также вышел Петя и внимательно наблюдал за работой дядьки, который свой аппарат поставил на пол и полез на стремянку без него. Я ничего не понимала.
– Петя вроде бы говорил, что вы успели с местным участковым познакомиться и с кем-то из прокуратуры? – повернулся ко мне дядька.
