сказали, что они как раз из этого отделения. Тогда Михаил Александрович попросил их назвать номер телефона отделения и позвонил туда дежурному. Дежурный подтвердил, что наряд как раз сейчас должен быть у Михаила Александровича, то есть у нас дома, и настоятельно рекомендовал открыть дверь. Михаил Александрович также спросил у дежурного, примет ли наряд у него заявление об исчезновении Оленьки или ему требуется лично прийти в отделение. Дежурный ответил, что его довезут до отделения на машине. Тогда мы открыли дверь.
– И что дальше? – спросила Александра, хотя догадывалась, что было дальше.
– Новые милиционеры ворвались вместе с капитаном, – зарыдала Ирина Серафимовна. – Михаил Александрович опять схватил половую тряпку, и его… Они… эти мерзавцы… надели на него наручники и увезли его в одном спортивном костюме в отделение. Правда, с тряпкой.
– Какой тряпкой? – не поняла Александра.
– Нашей половой тряпкой. Из верха старой пижамы Михаила Александровича. Ей очень удобно мыть пол. Они сказали, что она послужит вещественным доказательством. Они говорят… говорили… что он совершил нападение на сотрудника при исполнении… или что-то в этом роде. Сашенька, что мне делать? И Оленьки нет! И мне нужно теперь самой идти в отделение писать заявление об исчезновении Оленьки! И там еще Михаил Александрович! Сашенька, куда мне лучше идти? К губернатору или к депутату?
– Так, Ирина Серафимовна, я сейчас оденусь и приду к вам, мы вместе сходим в отделение и попробуем разобраться. Ничего не предпринимайте, пока я не приду. Обещаете?
– Да, Сашенька, я тебя жду.
– Что еще там стряслось? – спросила Сашина мать.
Александра вкратце объяснила. Мать закатила глаза.
– Давай только не очень долго. А то чуть ли не каждый вечер приходишь, когда мы спим.
По пути к дому Ольги Александра думала о том, почему к Ольге приходил сотрудник отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Какое отношение Ольга могла иметь к наркотикам?!
Ирина Серафимовна ждала Александру, бегая по квартире большими кругами.
– Сашенька! Сашенька! Я так рада, что ты пришла! – воскликнула она и попыталась снова повторить все случившееся в квартире с ее мужем. Вернее, разыграть в лицах. Милиционеры, естественно, представлялись злодеями, Михаил Александрович невинно пострадавшим глубоко положительным героем. – Я теперь понимаю, почему милиционеры часто показываются злодеями в современной литературе! Я не верила раньше! Возмущалась! Спорила с соседкой! Она говорила: «Они такие и есть на самом деле». А я говорила: «Как так может быть, что милиционер оказался злодеем?» А все правда! Все! Как они могли забрать такого честного человека, как Михаил Александрович, в отделение? Коммуниста с сорокалетним стажем, передовика производства! А они его – в наручники! Я им говорила, на кого нужно надевать наручники!
– Пофамильно? – уточнила Александра.
– Конечно! И теперь я пойду к нашему депутату, а потом к губернатору, если потребуется – я дойду до президента.
Внезапно раздался звонок в дверь.
– Сейчас спрошу кто, – объявила Ольгина мать. – А ты, Сашенька, позвонишь в отделение узнать, оттуда ли они, если скажут, что оттуда.
На вопрос Ирины Серафимовны мужской голос ответил вопросом:
– А Ольга дома?
Голос показался Александре знакомым.
– А вы, собственного говоря, кто, молодой человек? Представьтесь, пожалуйста.
– Пьянчугин Аристарх Артамонович, – прозвучало в ответ.
«Он еще и Артамонович», – хмыкнула про себя Александра.
– Я в «глазок» вижу, что вы не один, – суровым голосом молвила Ирина Серафимовна.
– Конечно, я не один, – раздраженно ответил банкир Пьянчугин. – Я никуда не хожу один.
«Но на даче ты пьянствовал без единого телохранителя, – вспомнила Александра и задумалась.
– Почему? – спросила через дверь Ирина Серафимовна.
– Потому, – ответил раздраженный Пьянчугин. – Может, вы все-таки откроете мне дверь или скажете, где Ольга?
– Открывайте, – сказала Александра. – Я его знаю.
– А кто это? – шепотом поинтересовалась у Александры Ирина Серафимовна.
– Банкир. – И назвала банк, председателем правления которого являлся Пьянчугин.
– Я никогда не верила банкирам, – объявила Ирина Серафимовна громко, но дверь тем не менее открыла.
Пьянчугин с молодцами ворвались в крохотную прихожую.
– Привет, Саша, – поздоровался Аристарх и вздохнул с явным облегчением. – Ольга где?
– Понятия не имею, – честно ответила Александра. – Вот ее мама меня вызвала.
Пьянчугин изобразил легкий поклон, задев левой половиной задницы одного из телохранителей, а правой вешалку. Вешалку подхватил другой телохранитель.
– Так, Андрей, Юра – вниз. Кости и Сереги будет вполне достаточно.
Двое телохранителей тут же квартиру покинули.
– Обувь снимайте и проходите в комнату, раз уж пришли, сказала Ирина Серафимовна. – Простите: у нас не прибрано. Ольга неизвестно где уже несколько дней, и мне не дали пол домыть. И милиция забрала себе мою половую тряпку. Безобразие! Неужели в милиции нет своих половых тряпок?
Пьянчугин бросил вопросительный взгляд на Александру. Та показательно закатила глаза. Но ее в самом деле интересовало, куда подевалась Ольга, и она надеялась, что Пьянчугин может оказать содействие в поисках. Только вот зачем ему понадобилась Ольга?
Пьянчугин с телохранителями разулись и в одних носках прошествовали в комнату, где обычно устраивали посиделки подруги.
– Так, молодой человек, – сказала Ирина Серафимовна, оглядывая Пьянчугина взглядом потенциальной тещи. – Где вы познакомились с Оленькой?
Пьянчугин кашлянул и бросил взгляд на Александру.
– Мы познакомились все вместе, – ответила Александра, Пьянчугин промолчал.
– Я не тебя спрашиваю, Сашенька. В твоем моральном облике я не сомневаюсь. Я знаю, что ты – приличная, воспитанная, уважающая себя девушка, достойная высокого звания учителя.
Приличная и достойная девушка подпирала собой косяк, едва не доставая до потолка, к которому закатывала глаза.
– Чего не скажешь о вашей дочери, – заметил Пьянчугин. – Кстати, где ваша совсем не приличная и не достойная дочь?
– Как вы смеете оскорблять мою девочку?! – заорала Ирина Серафимовна, и если бы под рукой имелась еще одна половая тряпка, то отхлестала бы ею Пьянчугина вкупе с телохранителями по примеру мужа.
Пьянчугин совершенно спокойно, не обращая внимания на крики Ирины Серафимовны, извлек из конверта фотографии и бухнул на стол.
– Взгляните на свою приличную и достойную над убитым ею человеком.
Александра склонилась вперед и увидела снимки, которые, по всей вероятности, Тучка показывала Ольге. Сама Александра видела их впервые, так что взяла один в руки. Ирина Серафимовна отправилась за очками. Александра тем временем просмотрела два других и встретилась взглядом с Пьянчугиным.
– Откуда они у тебя?
– Благоверная презентовала.
Вернулась Ирина Серафимовна с очками и углубилась в изучение снимков.
Они были крупные (по прикидке Александры: пятнадцать на двадцать один) и очень четко демонстрировали Ольгу. Она склонялась над трупом Генералова, которого Александра тоже узнала, так как в последнее время видела и живьем, и на многочисленных снимках, в частности на крупном портрете, стоявшем на могиле. Ольга склонялась над трупом и тянула руку к ножу. Или от ножа. У нее даже пальцы были сложены соответствующим образом, словно только что отпустили рукоятку. На лице было кровожадное выражение. Ольга явно была пьяна – или так показалось Александре, потому что она знала, что Ольга тогда
