Дэрин кинула в Фицроя картофелину, целясь в дорсальную область. Этот парень постоянно корчил из себя бог знает что, поскольку его отец был капитаном военно-морского флота.
Цель была поражена успешно — Фицрой подскочил и резко обернулся.
— Мы-то тебя и спасли, уже забыл?
— Вы, салаги? — презрительно сморщилась Дэрин. — Что-то я не видел вас у лебедки, мистер Фицрой!
— Плохо смотрел. — Фицрой коварно улыбнулся и снова повернулся к иллюминатору. — Зато мы все прекрасно видели ваш полет из этого самого окна, когда вы проследовали мимо, болтаясь под медузой, как подштанники на веревке!
Кают-компания затряслась от хохота. Дэрин вскочила из-за стола.
— Мне кажется, мистер Фицрой, вам следует поаккуратнее выбирать слова!
— А мне кажется, мистер Шарп, что вам давно пора научиться уважать старших товарищей, — отрезал Фицрой и снова уставился в окно.
— Старших? — Дэрин сжала кулаки. — Это кто тут старший, ты, надменная вонючка?!
— Джентльмены! — раздался сзади громкий голос мистера Ригби. — Прошу тишины!
Дэрин умолкла, но не сводила глаз с Фицроя. Конечно, он сильней ее, но в двух тесных кубриках, где размещались мичманы, можно найти тысячу способов поквитаться.
Вслед за боцманом в кают-компанию вошли капитан Хоббс и доктор Баск, и гнев Дэрин разом улегся. Не так часто ей доводилось видеть капитана «Левиафана» и старшего ученого — а тем более обоих вместе. В глазах Ньюкирка она увидела такое же изумление.
— Вольно, джентльмены, — улыбнулся капитан. — Нет, о войне никаких новостей. По крайней мере, сегодня.
Мичманы разочарованно вздохнули. Неделю назад Австро-Венгрия наконец напала на Сербию, используя в качестве повода гибель своего эрцгерцога. Несколько дней спустя Германия объявила войну России, а это означало, что следующей в конфликт вступит Франция. Война между дарвинистами и жестянщиками распространялась по Европе как лесной пожар, и ясно, что Британия недолго останется в стороне.
— Вы наверняка заметили, что мы сейчас находимся прямо над Лондоном, — продолжал капитан. — Весьма необычный маршрут, но это еще не все. Мы должны приземлиться в Риджентс-парке, рядом с Королевским Лондонским зоопарком.
От удивления Дэрин вытаращила глаза. Полет над городом и так небезопасное дело, что уж говорить о посадке в городском парке? Обезьяньи луддиты помрут со страху, и не только они. Да сам старик Дарвин окочурился бы при виде тысячефутового чудовища, приземлившегося прямо на его любимый газон!
Капитан подошел к иллюминатору и посмотрел вниз.
— Риджентс-парк около полумили в ширину, что почти в два раза больше длины «Левиафана». Это рискованный трюк, но он необходим. Мы должны взять на борт важного пассажира, сотрудника зоопарка, и отвезти его в Константинополь.
На миг Дэрин усомнилась, все ли у нее в порядке со слухом. Константинополь, столица Османской империи, находится на другом конце Европы, и, главное, турки на стороне жестянщиков. За каким дьяволом «Левиафану» туда лететь? Весь последний месяц воздушный корабль провел в подготовке к военным действиям: боевые тревоги, учения с участием летучих мышей и ястребов-перехватчиков… Однажды в Северном море они даже пролетели над германским дредноутом — просто показать, что живой корабль ничуть не страшится кучи турбин и шестеренок. А теперь им предстоит увеселительная прогулка в Константинополь?
— Наш пассажир — известный ученый, выполняющий важную дипломатическую миссию, — вступил доктор Баск. — И еще мы примем на борт уникальный груз, который необходимо перевезти с максимальной осторожностью.
— Нам с мистером Ригби, — откашлявшись, произнес капитан, — пришлось принять трудное решение… Насчет перевеса.
У Дэрин перехватило дыхание. Перевес! Так вот к чему они гнули…
«Левиафан» был аэростатическим судном, а на жаргоне воздушного флота это означало, что вес корабля равен весу воздуха. Поддерживать такое состояние было крайне хлопотным делом: когда наверху скапливалась дождевая вода, приходилось сливать балласт, если корабль долгое время пребывал на солнце, стравливали водород, а чтобы принять на борт новых пассажиров или груз, что-то ненужное следовало немедленно отправить вниз.
А что нужно меньше, чем неопытный мичман?
— Я проверю ваши успехи в сигнальном деле и навигации, — продолжал капитан. — Мистер Ригби сообщит, кто внимательнее всех слушал его лекции. И разумеется, ошибки во время предстоящей посадки тоже будут учтены. Удачи, джентльмены!
Капитан развернулся и вышел из кают-компании, Баск следом за ним. Мичманы застыли в молчании, переваривая новости. Через несколько часов кому-то из них придется покинуть «Левиафан».
— Ладно, парни! — Боцман хлопнул в ладоши. — Все слышали, что сказал капитан. Сейчас будем приземляться неизвестно куда, так что смотрите в оба! Внизу нас встретит наземная вспомогательная команда из Вормвуд-Скрабс, только без командира. Да и нашему пассажиру понадобится помощь. Мистер Фицрой и мистер Шарп, вы лучше всех управляетесь с Гексли, так что пойдете первыми.
Услышав приказ боцмана, Дэрин скользнула взглядом по лицам мичманов. Фицрой смотрел на нее холодно, с непроницаемым видом — поди догадайся, о чем думает этот пакостник! Дэрин провела на «Левиафане» меньше месяца и попала сюда благодаря чистейшей случайности — наверняка Фицрой считает ее самым обычным безбилетником.
Дэрин одарила его вызывающей усмешкой. Между прочим, капитан не сказал ни слова о сроках службы! Только о знаниях и способностях. Стало быть, он желает, чтобы на его корабле оставались лучшие, а она, черт побери, лучшая, хоть и девчонка!
Так что это соревнование вполне может оказаться ей на руку. Спасибо папе и его науке — среди мичманов она лучше всех разбиралась с секстантом и морскими узлами. И даже мистер Ригби отметил ее навык в управлении медузой!
Стало быть, если приземление пройдет гладко, опасаться ей нечего.
И вот внизу появилось ярко-зеленое пятно Риджентс-парка. Дэрин видела, как суетятся солдаты наземной команды, уводя с места посадки последних горожан. Парк оцепили полицейские; за их спинами уже толпились сотни зевак и подбегали все новые. Тень «Левиафана» легла на деревья; воздух задрожал от рокота его двигателей.
Дэрин быстро спускалась на медузе, стараясь попасть на перекресток двух тропинок, где ожидал приказов капитана старший констебль. На плече у нее сидела вестовая ящерица, крепко, как кошка когтями, уцепившись за форму пальцами-присосками.
— Сейчас-сейчас, — подбадривала ее Дэрин. — Еще минуточку!
Еще не хватало ящерице запаниковать! Тогда она так переврет человеческую речь, что никто не разберет приказов капитана. Впрочем, Дэрин тоже нервничала. За последний месяц она шесть раз летала на медузе — чаще, чем все прочие мичманы. Она не только ловко управлялась с Гексли, но и весила меньше остальных, а значит, могла взлететь выше. Но это были просто учебные подъемы, и вдобавок медуза оставалась привязанной к кораблю прочным тросом. А сейчас Дэрин находилась в свободном полете — почти как тогда, в Вормвуд-Скрабс.
Правда, теперь все происходило строго по инструкции. Дополнительный балласт заставлял медузу быстро опускаться, а направление полета задавалось с помощью двух специальных крыльев.
Дэрин мучило безумное любопытство: за какой такой важной персоной они прилетели? Кто он — тот, ради кого рискнули безопасностью огромного воздушного корабля, разогнали сотни пикников в Риджентс- парке и наверняка перепугали до смерти всех обезьяньих луддитов Лондона? Неужели все это только ради того, чтобы доставить какого-то ученого в Константинополь чуть быстрее обычного? Наверное, этот ученый просто супермозг!
Земля быстро приближалась. Дэрин вылила часть балласта, чтобы замедлить спуск. Ящерица крепче вцепилась в ее плечо.
