Смотри, тебя длинней твой меч; Твой щит с твоих ребячьих плеч, Тебя переломив, свалится; Твое копье лишь мне годятся». «Дерзка твоя, как слышу, речь; Посмотрим, таково ли дело? Тяжел мой щит для детских плеч — Зато за ним стою я смело; Пусть неуч я — мой конь учен; Пускай я слаб — мой меч силен; Отведай нас; уж мы друг другу Окажем в честь тебе услугу». Дубину великан взмахнул, Чтоб вдребезги разбить нахала, Но коль Роландов отпрыгнул; Дубина мимо просвистала. Роланд пустил в него копьем; Оно осталось с острием, Погнутым силой талисмана, В щите пронзенном великана. Роланд отцовский меч большой Схватил обеими руками; Спешит схватить противник свой; Но крепко стиснут он ножнами; Еще меча он не извлек, Как руку левую отсек Ему наш витязь; кровь струею; Прочь отлетел и щит с рукою. Завыл от боли великан, Кипучей кровию облитый: Утратив чудный талисман, Он вдруг остался без защиты; Вслед за щитом он побежал; Но по ногам вдогонку дал Ему Роланд удар проворный: Он покатился глыбой черной. Роланд, подняв отцовский меч, Одним ударом исполину Отрушил голову от плеч, Свистя, кровь хлынула в долину. Щит великанов взяв потом, Он талисман, блиставший в нем (Осьмое чудо красотою), Искусной выломал рукою. И в платье скрыл он взятый клад; Потом струей ручья леснова С лица и с рук, с коня и с лат Смыл кровь и прах и, севши скова На доброго коня, шажком Отправился своим путем В то место, где отец остался; Отец еще не просыпался. С ним рядом лег Роланд и в сон Глубокий скоро погрузился И спал, покуда сам Милон Под сумерки не пробудился. «Скорей, мой сын Роланд, вставай; Подай мой шлем, мой меч подай; Уж вечер; всюду мгла тумана; Опять не встретим великана». Вот ездит он в лесу густом И великана ищет снова; Роланд за ним, с копьем, щитом — Но о случившемся ни слова. И вот они в долине той, Где жаркий совершился бой; Там виден был поток кровавый; В крови валялся труп безглавый. Роланд глядит; своим глазам Не верит он: что за причина? Одно лишь туловище там; Но где же голова, дубина? Где панцирь, меч, рука и щит? Один ободранный лежит Обрубок мертвеца нагого; Следов не видно остального. Труп осмотрев, Милон сказал: «Что за уродливая груда! Еще ни разу не видал
