Был сильный вихорь, сильный дождь;Кипя, ярилася пучина;Ко брегу Рино, горный вождь,Примчался с дочерью Уллина.«Рыбак, прими нас в твой челнок;Рыбак, спаси нас от погони;Уллин с дружиной недалек:Нам слышны крики; мчатся кони».«Ты видишь ли, как зла вода?Ты слышишь ли, как волны громки?Пускаться плыть теперь беда:Мой челн не крепок, весла ломки».«Рыбак, рыбак, подай свой челн;Спаси нас: сколь ни зла пучина,Пощада может быть от волн —Ее не будет от Уллина!»Гроза сильней, пучина злей,И ближе, ближе шум погони;Им слышен тяжкий храп коней,Им слышен стук мечей о брони.«Садитесь, в добрый час; плывем».И Рино сел, с ним дева села;Рыбак отчалил; челнокомСедая бездна овладела.И смерть отвсюду им: открытПред ними зев пучины жадный;За ними с берега грозитУллин, как буря беспощадный.Уллин ко брегу прискакал;Он видит: дочь уносят волны;И гнав в груди отца пропал,И он воскликнул, страха полный:«Мое дитя, назад, назад!Прощенье! возвратись, Мальвина!»Но волны лишь ответ шумятНа зов отчаянный Уллина.Ревет гроза, черна как ночь;Летает челн между волнами;Сквозь пену их он видит дочьС простертыми к нему руками.«О, возвратися, возвратись!»Но грозно раздалась пучина,И волны, челн пожрав, слилисьПри крике жалобном Уллина.
Свивайте венцы из колосьев златых;Цианы* лазурные в них заплетайте;Сбирайтесь плясать на коврах луговыхИ пеньем благую Цереру встречайте.Церера сдружила враждебных людей; Жестокие нравы смягчила;И в дом постоянный меж нив и полей Шатер подвижной обратила. Робок, наг и дик скрывался Троглодит в пещерах скал; По полям Номад скитался И поля опустошал; Зверолов с копьем, стрелами, Грозен, бегал по лесам… Горе брошенным волнами К неприютным их брегам! С Олимпийския вершины Сходит мать Церера вслед Похищенной Прозерпины:
