И проведи помазанника в Реймс, И увенчай его венцом наследным». Но я сказала: «Мне ль, смиренной деве, Неопытной в ужасном деле брани, На подвиг гибельный такой дерзать?» — «Дерзай, — она рекла мне, — чистой деве Доступно все великое земли, Когда земной любви она не знает». Тогда моих очей она коснулась… Подъемлю взор: исполнено все небо Сияющих крылатых серафимов; И в их руках прекрасные лилеи; И в воздухе провеял сладкий голос… И так пречистая три ночи сряду Являлась мне и говорила: «Встань, Господь тебя к иному призывает». Но в третью ночь она, явясь во гневе, Мне строгое сие вещала слово: «Удел жены — тяжелое терпенье; Возьми твой крест, покорствуй небесам; В страдании земное очищенье; Смиренный здесь — возвышен будет там». И с словом сим она с себя одежду Пастушки сбросила, и в дивном блеске Явилась мне царицею небес, И на меня с утехой поглядела, И медленно на светлых облаках К обители блаженства полетела. Все тронуты. Агнеса в слезах закрывает лицо руками.
Архиепископ
(по долгом молчании)
Должно молчать перед глаголом неба Сомнение премудрости земной: Здесь истине событие свидетель; Единый бог подобное творит. Король
Достоин ли я милости такой?.. Всевидящий, необольстимый, ты, Свидетель душ, в моей душе читаешь. Иоанна
Покорности всегда господь доступен; Смирился ты — тебя он возвеличил. Король
Итак, с врагом могу еще бороться? Иоанна
Я Францию во власть твою предам. Король
И Орлеан не будет завоеван? Иоанна
Скорей назад Луара потечет. Король
И Реймса я с победою достигну? Иоанна
По трупам их тебя в него введу. Все предстоящие рыцари, показывая мужество, гремят копьями и щитами.
Дюнуа
Вели ей стать пред нашим войском; слепо За дивною мы бросимся вослед.
