– Я настаиваю, чтобы мы встретились наедине, мисс, у меня есть для вас кое-какие предложения…
– Вы хотите заключить сделку? – вырвалось у Иможен.
– Допустим…
И от встречи не отвертишься – это еще опаснее.
– Что ж, хорошо, я вас жду…
– Спасибо и до скорого свидания, мисс… Но, помните, только наедине!
– Я буду одна, инспектор.
Как только Гастингс положил трубку, Иможен позвонила в редакцию «Ивнинг Ньюс» и с величайшим трудом добилась, чтобы разыскали Хэмиша Мак-Рея. Журналист не очень обрадовался звонку.
– Мисс Мак-Картри? Я ужасно занят и…
– Хэмиш, послушайте меня, это очень серьезно!… Мне только что звонил Гастингс. Он, видите ли, знает убийцу Джона Мортона и Ислы Денс!
– Не понимаю…
– Да это же ясно как день! Инспектор знает, что я угадала имя виновного, и едет сюда! Он будет здесь в десять часов, Хэмиш! Сказал, будто хочет заключить со мной сделку. Вероятно, жизнь в обмен на молчание. Хэмиш, вы ведь не можете покинуть меня в такую минуту?
Против ожиданий мисс Мак-Картри, журналист не стал упираться.
– Договорились! Я выезжаю немедленно и успею добраться раньше него. Машину я оставлю в Каллендере – инспектору незачем видеть ее у ваших дверей. Ждите меня в саду, чтобы не пришлось звонить…
Весь следующий час Иможен провела как на раскаленных углях. Каждая минута тянулась до бесконечности. Без четверти десять шотландка вышла в сад и, встав у калитки, начала вслушиваться в тишину. Вскоре на дороге появилась мужская фигура. Дав незнакомцу подойти поближе, она шепнула:
– Хэмиш?
– Да, это я, мисс.
Иможен, придерживая колокольчик рукой, открыла калитку и проводила гостя в дом.
– Что будем делать? – спросила она.
Журналист вытащил из кармана револьвер.
– Пусть только попробует на вас напасть – я его живо успокою.
Они устроились в креслах напротив входной двери, и мисс Мак-Картри вооружилась здоровенной дубиной, которую покойный капитан брал с собой на прогулки вместо трости. Около десяти часов тихонько тренькнул колокольчик. Иможен и Мак-Рей напряженно замерли.
– Внимание! – прошептал журналист. – Он вошел… Очевидно, надеется застать вас врасплох…
Они так сосредоточенно ждали малейшего шороха за дверью, что не заметили легкого сквозняка и не видели, как Дугал Гастингс с невероятной для мужчины его сложения ловкостью проскользнул в окно и оказался за спиной у тех, кто готовил ему ловушку.
Однако мисс Мак-Картри подсознательно почувствовала что-то неладное, слегка повернула голову и тут же заметила полицейского. Она с криком вскочила. Мак-Рей последовал примеру хозяйки дома и вскинул револьвер, но, прежде чем он успел выстрелить, мисс Мак-Картри стукнула Гастингса дубиной по голове. Тот пришел без своей обычной шляпы-котелка и рухнул, как подкошенный. В ту же секунду дверь, словно соскочив с петель, распахнулась, и в гостиную влетели Мак-Клостоу и Тайлер. Не ожидавший нападения журналист не выдержал натиска констебля, насевшего на него, как хороший игрок в регби. А сержант бросился к Иможен, чтобы вырвать у нее дубину. Но мисс Мак-Картри не сдалась без борьбы. Она не понимала, каким образом Мак-Клостоу и Тайлер оказались заодно с убийцей, или, точнее, решила, что Гастингс их обманул, а потому вцепилась сержанту в бороду. Тот вырвался и отскочил, а потом, вложив в свой огромный кулак всю силу прежних обид и унижений, всю годами копившуюся досаду, влепил Иможен такой превосходный апперкот, что и сам маркиз Квинсбери наверняка оценил бы его совершенство. Иможен не заметила мелькнувшего в воздухе кулака. Но в те несколько секунд ясности рассудка, что последовали за ударом, почувствовала, как ноги ее отрываются от земли и уже на лету решила, что поднимается прямо на небо, куда наконец призвала свою верную почитательницу Мария Стюарт.
ГЛАВА X
– Ну, доктор?
Элскот опустил голову пациентки на подушку и выпрямился.
– Любая другая, нормально сложенная женщина лежала бы со сломанной челюстью. Эта же отделается синяками. Ну, еще, может, ей будет больно есть яичницу с беконом, и то лишь в первый раз. На сем, джентльмены, позвольте пожелать вам счастливого завершения ночи – честно говоря, я вовсе не желаю оказаться здесь, когда мисс Мак-Картри окончательно придет в себя!
Мак-Клостоу с облегчением вздохнул. Пока врач не осмотрел Иможен, сержант всерьез опасался, что прикончил ее на месте. Гастингс повернулся к нему.
– Ну, успокоились, сержант?
– Само собой, инспектор.
– Все-таки, по-моему, вы переборщили!
– Я так давно об этом мечтал…
– Позвольте дать вам совет, Мак-Клостоу. Я думаю, вам не стоит торчать на виду, когда мисс Мак- Картри откроет глаза.
– Я тоже так думаю.
– Что ж, возвращайтесь к себе в участок. Скоро я тоже туда приду и составлю рапорт. Боюсь, что, невзирая на пожелания доктора Элскота, сегодня ночью нам не удастся поспать.
Оставшись один, Дугал Гастингс сел у изголовья постели и стал ждать, когда шотландка придет в себя.
Иможен вернулась к действительности гораздо скорее, чем в тот раз, когда на нее напали у ограды. Сквозь ресницы она увидела Гастингса и тут же вообразила себя пленницей убийцы, но, боясь пошевельнуться, не рискнула проверить, связаны ли руки и ноги.
– Зачем вы притворяетесь спящей, мисс Мак-Картри? Все равно рано или поздно нам придется объясниться… Так почему бы не сейчас?
Иможен разгневанно выпрямилась и уже хотела без обиняков высказать свое мнение о полицейских-лицемерах, но вдруг почувствовала, что у нее отчаянно болит челюсть. Одновременно шотландка поняла, что лежит в собственной постели. Британская стыдливость мгновенно победила страх.
– Миссис Элрой! – прохрипела Иможен.
– Не трудитесь, мисс, мы одни.
Никогда еще Иможен не случалось бывать наедине с мужчиной у себя в комнате, да еще в ночной рубашке!.Полная беспомощность…
– Но… кто же меня уложил?
Теперь уже смутился инспектор.
– Мы помогали доктору Элскоту…
– Кто – мы?
– Мы с Тайлером…
В душе Иможен мешались гнев, унижение и стыд. Какое бесчестье! Она тихонько заплакала. Наивность шотландки умилила Гастингса, и он наклонился к изголовью постели.
– Ну-ну, мисс, ни Тайлер, ни я уже не молоды… Неужто вы думаете, случись с вами несчастье на дороге, вас бы оставили лежать у обочины только потому, что вы женщина?
