различить, но чувствую, что они пьяные. И там что-то еще. Или кто-то. Мне кажется, словно он вглядывается в меня. Страшно!..
– О чем ты? – не понял Хейграст. – Обычное небо!
– Садись к рулю, нари, – неожиданно прохрипел Баюл. – Или ты забыл, что Шаахрус коснулся глаз мальчишки? Но того, кто хорошо видит, и противник замечает в первую очередь. Не медли, иначе я не смогу помочь ему!
Хейграст вздрогнул, вгляделся в побледневшее лицо Дана, бросился к рулю. Банги плюхнулся на палубу, соединил ладони и, что-то бормоча, принялся вытанцовывать пальцами.
– Ну что там? – тревожно спросил Хейграст.
– Пока отпускает, – вытер пот Баюл. – Вроде бы не зацепило. Понимаешь, это как вспышка. Тех, кто видит, слепит. Те, кто не видит, ничего не замечают.
– Ты не видишь? – нахмурился Хейграст.
– Вижу, – кивнул Баюл. – Но я знаю, когда надо зажмуриться!
– Что с небом над Азрой, Дан? – окликнул мальчишку нари.
– Оно черное, – прошептал тот.
– Знаешь, – Банги поднялся, похлопал ладонью по натянувшемуся парусу, – Альма, которая убила Лукуса, очень сильная колдунья. Но рядом с той силой, что гонит этих нари на восток, она словно ребенок рядом с воином.
– Смотрите! – прошептал Хейграст, показывая на пса.
Аенор, который все это время лежал у мачты напряженно вытянув шею, приподнялся на передних лапах, вскинул морду и завыл.
– Они все погибнут, – неожиданно сказал Дан. – Все защитники белой крепости погибнут.
Глава 2
Погонщики из Дарджи
Трудная дорога не располагала к разговорам. Порой Сашу казалось, что камни, по которым ступал крошечный отряд Леганда, вовсе забыли о существовании каких-либо элбанов. Не единожды путь преграждали непроходимые скалы, бескрайние осыпи и завалы, глубокие ущелья, на дне которых бурлили своенравные притоки сначала Инга, потом Маны. Каждый ли давался ценой непрекращающихся усилий. Леганд постепенно мрачнел: дорога, которую он считал нелегкой, представала непроходимой.
– Знаете, чем жизнь отличается от сказок, что рассказывают матери маленьким элбанам на ночь? – негромко спросила Линга, когда на пятый день пути путники были так вымотаны, что остановились на отдых уже в полдень.
– Это просто, – задумался Тиир. – Хотя, может быть, в Эл-Лиа рассказывают вовсе не те сказки, что в Дарджи. В сказках все дороги короче. Как бы далеко путник ни собирался, вся дорога описывается несколькими словами. Например, «не через год, не через два, не через три, а через время и вовремя добрался удалой воин до прекрасной девушки»!
– Сказки всегда кончаются хорошо, – заметил Саш, подбрасывая веточки в жиденький костерок.
– Сказки заканчиваются, – устало улыбнулся Леганд. – А жизнь не кончается никогда.
– Сейчас мне так не кажется, – вздохнула Линга. – Но дело в другом. Небо в сказках не бывает серым, а наяву оно такое, что глаз поднимать не хочется. Боюсь, что однажды оно почернеет.
– Не должно, – не согласился Леганд. – Но мне тоже не по себе. Когда черная смерть ринулась на просторы Эл-Айрана, небо было почти таким же.
– Что такое этот дымный меч? – спросил Тиир.
– А что такое свет Эла? – в ответ спросил Леганд. – Не тот, что оказался магической змейкой невиданной силы, а настоящий, помоги вам Эл хоть на миг почувствовать его лучи! Как ответить? Если от дымного меча небо теряет свой цвет, тогда вы ничего не знаете о том, каким небо должно быть на самом деле, потому что первый раз оно поблекло, когда погас огонь Эла в прекрасном Асе!
– Агнран говорил, что огонь Эла – это его любовь, – вдруг сказала Линга.
– Агнран не видел огня Эла, – вздохнул Леганд. – Он передает словами то, что когда-то жители Эл-Лиа чувствовали своими сердцами.
– В таком случае дымный меч нечто противоположное, – помрачнел Тиир. – Может быть, нам следовало сначала сразиться с демоном, а уж потом идти к Башне страха?
– Нет, – твердо сказал Леганд. – Мы все делаем правильно. Не знаю, сможем ли мы победить демона, но уж опередить его должны. Что-то мне подсказывает, что дымный меч в руках Иллы – это большая беда, но еще не конец Эл-Лиа.
– В любом случае нам следует поспешить, – выпрямился Саш, вгляделся в отвесные кручи, которые не благоволили к путникам. – Правда, в этих скалах, спеши не спеши, мы и за месяц до озера Антара не доберемся.
– Доберемся, – уверенно сказал Леганд. – За распадком свернем к востоку и выйдем к берегу Маны. Тропа пойдет вдоль реки. Там не то что пеший, и конный проберется. Только вот с левого берега нас будет видно, тракт от Урд-Ана к Ари-Гарду тоже подходит к самой реке. Вся надежда, что там не будет слишком много путников.
Оправдаться надеждам было не суждено. Друзья вышли к бурлящей Мане уже в темноте, укрылись в скалах, но костер разжигать не стали. Костры горели на противоположной стороне. Даже сквозь шум воды были слышны крики на другом берегу. Тиир спустился к самой воде и долго стоял, вслушиваясь, затем вернулся и возбужденно взъерошил волосы:
– Или я ничего не понимаю, или это люди из клана Кредола! Это один из князей, подписавших мое письмо. Его земли подступают к Мглистому хребту. Башня страха стоит на их границе, и я рассчитывал, что он поможет нам добраться к ней, но если он здесь…
– Если он здесь, он поможет нам! – воскликнул Саш.
– Надеюсь, – твердо сказал Тиир. – Хотя я не сомневаюсь в его прошлой чести, но что значит честь, если элбан попадает в лапы демона?
– Ты думаешь, что мы сможем добраться до Ари-Гарда по тракту? – прищурился Леганд.
– Не знаю, – сузил глаза Тиир. – Разве можно быть в чем-то уверенным, находясь в стане врага? Разве можно безоглядно доверять друзьям, если они служат врагу?
– Можно, – кивнул Леганд. – В конце концов, и мы служили императору. Правда, я бы не называл его врагом, но ведь и другом его не назовешь тоже…
– Подождем до утра, – остановил спор Саш.
Едва первые лучи Алателя сверкнули над Копийными горами, Тиир, оставив оружие, спустился к реке. Вскоре он исчез в густом тумане. Как Саш ни старался рассмотреть принца, ему это не удалось. Шумела среди серых камней своенравная Мана, пробуждались горные пичуги, чьего возмущенного щебета Леганд опасался больше, чем глаз вражеских соглядатаев, понемногу рассеивался утренний туман.
– Разве это туман? – с тревогой ворчал мудрец. – Сейчас лето. Вот через два с половиной месяца наступит осень, тогда наползут настоящие туманы. Можно будет пройти в двух шагах мимо элбана и не показаться ему на глаза!
– Но нельзя остаться неуслышанным, – улыбнулась Линга и внезапно погрустнела. – Отец говорил мне, что туман иногда бывает столь густым, что из него можно лепить комки и бросать их в воду.
– Слышите? – нарушил тягостную паузу Леганд.
Саш кивнул. Сквозь рокот воды слышался нестройный гул. Словно в отдалении двигалось огромное войско. Звенело оружие, скрипели тележные оси, раздавались крики погонщиков и ругань командиров.
– Где-то сейчас Йокка? – задумался Леганд. – Что же все-таки случилось с Лукусом? Где славный мальчишка Дан, горячий Хейграст? Куда увела дорога доброго малого Ангеса?
– Скажи, Леганд, – Линга с интересом посмотрела в лицо старику, – случалось ли так, чтобы твои друзья – элбаны, которые много для тебя значили, – исчезали, а тебе так и не удавалось узнать, что с ними случилось?
– Множество раз, – вздохнул Леганд. – Однажды целый мир исчез, в Дэзз у меня было много друзей. Но по крайней мере я мог догадаться, что они погибли. А бывало и так, что друг отправлялся в путь и исчезал, и мне так и не удавалось узнать, то ли он остался в дальней стороне, то ли погиб от рук разбойников и
