— Оуэну приятно мое общество… У нас общие вкусы и склад ума… Но для любви этого мало, не так ли? Да, конечно, время романтической влюбленности для меня давно прошло, но мне бы очень хотелось в один прекрасный день услышать от любимого человека, что он меня любит и хотел бы видеть спутницей жизни… Меж тем, если уж быть до конца откровенной, для нас этот день так и не настал…
— Почему?
Морин чуть заметно пожала плечами.
— Оуэн — человек очень скрытный. Я знаю, он был когда-то женат… и крайне неудачно. Он много настрадался… потому-то, будучи валлийцем, в конце концов переехал в Шотландию… словно бежал. Возможно, Оуэн просто боится новых брачных экспериментов? Или же просто не любит…
Иможен не отличалась особой чувствительностью, но все же угадала, что эта приятная утонченная женщина глубоко несчастна, и неожиданно для себя самой взяла ее за руки.
— Мисс Мах-Фаддн, вы и представить себе не можете, как меня обрадовала ваши слова!
— Вам приятно узнать, что меня не любят так, как вы думали?
— Да. Позвольте, я вам все объясню…
Мисс Мак-Картри рассказала Морин, как увидела Риза выходящим из ее комнаты, как она догадалась о причинах этого странного визита и как Риз, по всей видимости, вылил воду из графинов, не зная, к несчастью, о тайных запасах Иможен (касаясь этого эпизода, шотландка покраснела, ибо ей невольно пришлось признаться в слабости). Мисс Мак-Фаддн слушала молча и, лишь когда Иможен умолкла, задумчиво проговорила:
— Так вы решили, что я и есть преступница, которую вы разыскиваете? А Оуэн, зная о моих кровожадных наклонностях, ради любви ограничивался только разрушением темных замыслов?
— А иначе зачем бы ему выливать воду из графинов?
— Вы наверняка правы… Но Оуэн поступил так вовсе не из-за меня… В какой-то мере я даже сожалею об этом, ведь такая забота доказывала бы, что я ему не безразлична…
— Простите, мисс Мак-Фаддн… но не значит ли это, что мистер Риз любит другую?
— Нет… Будь это так, я бы давно догадалась, да и та женщина, несомненно, сумела бы омрачить нашу дружбу… и духовную близость, обманувшую вас. Нет, мисс Мак-Картри, никакой другой женщины тут нет…
— Тогда, значит…
— …значит, Оуэн выгораживает мужчину. Если, конечно, вы правильно истолковали его действия.
— Мужчину?
— У Оуэна культ дружбы… Например, Гордона Бакстера устроил сюда он… Кажется, когда-то давно Бакстер спас ему жизнь… Оуэн этого не забыл и, когда наш спортсмен попал в трудное положение — вроде бы он работал где-то в Гане, — предложил ему место здесь, в колледже. Насколько я знаю, мистер Мак- Дугал специально придумал эту вакансию из симпатии к Оуэну, которого хочет сделать своим преемником.
— А Гордон Бакстер способен на убийство?
— Я почти ничего о нем не знаю. Гордон удивительно замкнут и, похоже, не думает ни о чем, кроме крикета, бега и гимнастики. С чего бы ему убивать такого милого и благожелательного человека, как Фуллертон? Правда, у каждого из нас с мотивами преступления очень скверно… тем более что Фуллертон, уверяю вас, отлично ладил со всеми. Короче говоря, мисс Мак-Картри, может, вы ошиблись, решив, что убийца здесь?
— Нет, мисс Мак-Фаддн. Я не ошиблась. Фуллертона и О'Флинна, вне всяких сомнений, убил кто-то из преподавателей.
— Меня восхищает ваша убежденность. Но могу я спросить, на чем она основана?
— На том, что послужило поводом к убийству Фуллертона. Он сам говорил мне о готовящемся преступлении, еще не зная, что сам станет жертвой.
— Больше всего меня пугает, что нас совсем немного… круг ограничен и, по идее, убийцу должны бы найти очень быстро… но тем не менее… Давайте переберем всех. Мак-Дугала заподозрить трудно. Его беспокоит только репутация Пембертона. И уж коли нашему директору взбрела бы фантазия кого-нибудь прикончить, он постарался бы сделать это как можно дальше от любимого Пембертона. Может, у него и были причины сердиться на О'Флинна, но, по-моему, для Мак-Дугала процветание колледжа куда важнее, чем измены супруги… А кроме того, он, безусловно, ценил Нормана Фуллертона…
— Стало быть, оставим Кейта Мак-Дугала в покое, а заодно я бы исключила из числа подозреваемых и его супругу. Мойра, на мой взгляд, слишком глупа и не способна придумать что-нибудь оригинальное, а кроме того, она любила О'Флинн…
— Дермот Стюарт, если разговаривать с ним тет-а-тет, далеко не глуп. Это богатый молодой человек, и сюда он залетел очень ненадолго. Родители Дермота — ливерпульские Стюарты, одни из крупнейших судовладельцев Соединенного Королевства. Наш историк попал в Пембертон только потому, что поссорился с ними, заканчивая Оксфорд. Но он — единственный сын в семье… А Флора — как раз то, что нужно Стюартам: красивая, элегантная и небольшого ума, зато умеет носить платье и будет хорошо держаться на приемах. Так можно ли желать лучшего?
— Значит, по-вашему, Дермот Стюарт и Флора Притчел — тоже вне подозрений?
— А разве вы не заметили, что весь мир для них как будто перестал существовать? Эти двое любят друг друга. И, по крайней мере, он — до безумия. А Флора, как мне кажется, слишком ограниченна интеллектуально, чтобы полностью осознать эту страсть и должным образом на нее ответить. Вот она и хихикает все время от смущения. И вы думаете, эти молодые люди или хотя бы один из них пребывают в подходящем для убийства умонастроении?
— А как насчет ревности?
— Она могла бы затронуть лишь Стюарта, поскольку ни Элспет Уайтлоу, ни я не представляем для Флоры ни малейшей опасности. О'Флинн считал мисс Притчел дурой и просто не обращал на нее внимания. Да и Фуллертона наша Флора, скорее всего, только забавляла. Нет, мисс Мак-Картри, боюсь, что копать с этой стороны — дело безнадежное…
— Ладно, оставим и их тоже… Круг подозреваемых сужается.
— И сузится еще больше, потому что я бы предложила вам исключить из него и Элспет Уайтлоу — кроме пробирок и колб, ее ничто не занимает.
— Стало быть, у нас остаются Оуэн Риз, Гордон Бакстер и… вы…
— Разумеется, будь я виновна, все равно стала бы уверять, будто ни при чем, но, честно говоря, сколько ни ломаю голову, никак не соображу, какие такие причины могли бы толкнуть меня на убийство. Фуллертон был на редкость приятным коллегой. Мы очень симпатизировали друг другу, и нередко он вместе с Оуэном заходил ко мне попить чаю. Я искренне ценила тонкость и глубину ума Фуллертона. Жениться он не собирался, поскольку, как некогда знаменитый «мистер Чипс» [11], безраздельно отдавался преподаванию и обожал «академическую» атмосферу. Да, это был по-настоящему хороший человек… Что до О'Флинна, то меня всегда отталкивала его грубость, и я старалась как можно реже иметь с ним дело, но, честное слово, бедняга математик никогда не внушал мне такой ненависти, чтобы схватиться за револьвер.
— Значит, остаются только Оуэн Риз и Гордон Бакстер.
— По-моему, я неплохо изучила Оуэна… Но даже не представляю, зачем бы он мог совершить эти два убийства… Разве что Риз — сумасшедший и временами становится совершенно другим человеком, но это уже смахивает на историю доктора Джекила и мистера Хайда. К тому же мы уже третий год живем бок о бок, и я бы наверняка что-нибудь заметила.
— А Бакстер?
— Странный молодой человек… Он почти ни с кем не разговаривает. И не потому, что грубиян вроде покойного О'Флинна, а просто как бы не замечает окружающих… Бакстер оживает только на спортивной площадке или в своем зале. Мне кажется, мисс Мак-Картри, он панически боится неподвижности.
— Не понимаю, что вы…
— Движение избавляет Бакстера от необходимости думать. По-моему, у него какая-то навязчивая мысль, но я так и не смогла разобраться в этом сама, а Оуэна спросить не решилась.
— Короче говоря, Бакстер кажется вам наиболее подозрительным из всех?
