собственной рукой».
Приняв решение драться, пираты подвели корабли к берегу и стали на якорь примерно в четырех милях от города. На следующее утро задолго до восхода солнца Олоне высадил людей на берег. Пиратов было триста восемьдесят человек. У каждого было доброе ружье, а на боку патронташ с порохом на тридцать зарядов, и, кроме того, у всех было по два пистолета и по острому палашу. Все взяли друг друга за руки и поклялись стоять друг за друга до самой смерти. Затем Олоне рванулся и закричал: «Allons mes frairs — suivez moi, et ne faites роint des lashes!» (Вперед, мои братья, за мной и не трусьте!) И пираты бросились в атаку. Но путь, который им указал начальник, привел к завалу, а другая дорога — к болоту, на которое так надеялись испанцы. Пираты же не растерялись и принялись рубить саблями сучья и устилать ими дорогу, чтобы не завязнуть в трясине. Тем временем испанцы открыли огонь из пушек, и поднялся такой дым и такой грохот, что пираты на какое-то время совсем ослепли и оглохли. Наконец они выбрались на твердую землю как раз там, где стояло шесть пушек, и пушки эти ударили по ним дробью и картечью.
Затем, на миг прекратив огонь, испанцы сделали вылазку, но пираты их встретили так, что мало кто из испанцев вернулся назад. А пушки снова стали без передышки бить по пиратам, среди которых было уже много мертвых и раненых. Поэтому пираты решили прорываться через лес, но и это им не удалось. Испанцы повалили большие деревья и загородили путь. Но, несмотря на все трудности, мужество не покидало пиратов, и они отвечали сильным ружейным огнем.
Испанцы не могли сделать больше ни одной вылазки, но и пираты не могли перейти через туры. Олоне учел это и, решив перехитрить испанцев, приказал отходить. Заметив, что пираты отходят, испанцы вышли за туры и погнались за врагами, и было их человек двести. Но пираты неожиданно повернули, дали залп, а затем схватились за палаши и набросились на испанцев, сразу же перебив большинство из них. В бешенстве перепрыгнув через туры, пираты тут же овладели укреплениями и обратили тех, кто за ними скрывался, в бегство. Они оттеснили испанцев к зарослям и перебили всех до одного. Часть испанцев бежала на редуты, и они заранее готовы были сдаться в плен. Пираты сорвали неприятельские флаги, захватили все, что было в поселке, и снесли в собор. Перед ним выставили орудия и насыпали бруствер, чтобы предохранить себя от внезапного нападения. Пираты скорее всего полагали, что испанцы призовут всех окрестных жителей. Однако следующий день принес им другие заботы — надо было избавиться от зловония, которое издавали трупы: ведь они перебили не менее пятисот испанцев и много раненых испанцев укрылось в зарослях и там, вероятно, отдало богу душу. Кроме этого пираты захватили в плен сто пятьдесят мужчин и не меньше пятисот женщин, рабов и детей. Когда все стихло, пираты подсчитали свои потери и оказалось, что убито всего сорок человек, а ранено тридцать, но почти все смертельно; сырой воздух вызывал лихорадку, раны гноились. Пираты швырнули трупы испанцев на две старые барки, которые они нашли на берегу, и, отъехав за четверть мили, выбросили все тела за борт. Забрав все деньги и имущество, которое удалось собрать в городе, пираты расположились на отдых и четыре-пять дней никуда не показывались.
Между тем испанцы припрятали почти все добро, которое могли унести. Спустя четыре или пять дней пираты начали делать набеги на окрестности, и вскоре в город потекло различное добро, и туда стали пригонять пленных рабов, захваченных на плантациях. Пираты провели в городе еще четырнадцать дней. За это время много пленников умерло от голода, потому что мяса у пиратов почти не было. Правда, было довольно много муки, но пираты для себя ленились печь хлеб, а уж для испанцев и подавно. Кур, овец, свиней и коров они уже перебили и съели сами; испанцам оставались ослы и мулы. Кто не хотел есть ослятину, помирал голодной смертью, ибо ничего другого не было. Чуть лучше было женщинам, которые попали к пиратам в любовницы; одних они взяли силой, другие пошли по своей охоте. Все они были спасены от голода. Пленных, которых хватали ради выкупа, каждый день бросали на дыбу, и, если же те не хотели ни в чем признаваться, их забивали до смерти.
Наконец, простояв целый месяц, пираты послали четырех пленников сообщить жителям города, что требуют с них десять тысяч реалов выкупа, иначе сожгут все поселение. Испанцам было дано два дня. Но через два дня выкупа никто не принес, и пираты предали огню все селение. Когда испанцы увидели, что пираты действительно намерены все превратить в пепел, они решили выдать требуемые деньги. Пираты загасили пожары, но, конечно, много домов пострадало, а собор сгорел дотла. Получив выкуп, пираты погрузили на корабль добычу и большое количество рабов, за которых никто не дал выкупа (пленники должны были платить выкуп и за себя, и за рабов, если желали, чтобы их им вернули).
Затем все отправились в Маракайбо. Вернувшись, пираты напугали испанцев еще сильнее, чем прежде, и направили несколько пленных из Маракайбо к губернатору, требуя у него я его подданных тридцать тысяч реалов. Деньги должны были доставить на борт, иначе пираты грозились сжечь весь город. Тем временем несколько отрядов снова отправились за добычей. Они унесли из церквей статуи, колокола и картины и притащили их на корабль. Кроме этого они захватили и различные корабельные принадлежности и все это свалили в пакгаузе. Посланные за выкупом испанцы вернулись — им было велено согласиться на условия пиратов. В конце концов сошлись на том, что испанцы дадут двадцать тысяч реалов и пятьсот коров и что, получив выкуп, разбойники прекратят грабежи. Получив выкуп, пираты ушли, к великой радости жителей, посылавших им вслед проклятия. Но спустя три дня, к большому удивлению испанцев, пираты вернулись снова и снова стали творить всяческие бесчинства. Оказалось, что причиной возврата было торговое судно, захваченное пиратами, которое они не могли провести через отмель в устье лагуны. Поэтому они были вынуждены вернуться и взять лоцмана. Испанцы подыскали им лоцмана очень быстро, дабы поскорее отправить их в море — как-никак в водах Маракайбо пираты провели два месяца.
Пройдя залив, пираты взяли курс на остров Эспаньолу и спустя восемь дней подошли к острову Ваку (на этом острове обосновалось несколько французских охотников, которые снабжали пиратов мясом). Здесь пираты выгрузили добычу на берег и устроили на свой манер дележ. Разделив все добро, они подсчитали, что серебра и драгоценностей оказалось на шестьдесят тысяч реалов. Кроме денег каждый еще получил больше чем на сотню реалов шелка и шерстяных тканей, не считая других мелочей. Дележ проводили точно так же, как я о том говорил в первой части. Причем серебро они взвешивали и приравнивали один его фунт к десяти реалам, а с драгоценностями дело у них обстояло хуже, потому что ничего в них они не понимали. Каждый дал клятву, что ничего не возьмет лишнего, и затем пираты получили то, что им причиталось. Часть добычи, которая приходилась на долю павших в бою, была передана их товарищам или родственникам. Когда все было поделено, пираты покинули остров и взяли курс на Тортугу, куда они прибыли, к их великой радости, уже через месяц. Дня за три, быть может на день меньше или на день больше, они спустили все свое добро и проиграли все свои деньги. Правда, тем, кто терял буквально все, остальные ссужали небольшую сумму. Вскоре из Франции пришло судно с вином и водкой, и началась грандиозная попойка. Но долго она не продолжалась — как-никак бутылка водки стоила четыре реала! Ну а затем некоторые пираты занялись на Тортуге торговлей, а другие отправились на рыбную ловлю. Губернатор приобрел корабль с какао за двадцатую часть его стоимости. Часть пиратских денег получили трактирщики, часть — шлюхи, так что скоро пиратам пришлось пораскинуть мозгами и задуматься над тем, куда и как снова отправиться за добычей. Об этом подумывал и сам Олоне, их вожак.
Глава третья. Новые приготовления и поход Олоне на город Сантьяго-де- Леон в Никарагуа, во время которого он трагически погибает
Вернувшись на Тортугу, Олоне прославился еще больше благодаря походу, совершенному столь удачно и счастливо, — ведь поход этот принес большую добычу. Однако с Олоне вскоре произошло, как в известной поговорке: «Что прилив приносит, отлив уносит». Спустя немного времени Олоне понял, что необходимо предпринять новый поход. Оповестить об этом своих людей было нетрудно, их и в прошлый раз влекла жажда денег. Они собрались довольно быстро и были готовы снова отправиться за добычей. К тому же влияние Олоне теперь было так велико, что они пошли бы за ним повсюду, даже если это грозило им величайшими опасностями. Олоне и его подчиненные решили отправиться в воды Никарагуа и разорить все тамошние города и поселения. Мне бы хотелось услужить моим читателям и в начале предстоящего повествования кое-что сообщить о водах этой страны Никарагуа, дабы мой дальнейший рассказ был во всем понятен. Однако лучше всего это сделать в части третьей: там я описываю Коста-Рику и захват Панамы. Итак, приняв решение идти в воды Никарагуа, Олоне собрал без малого семьсот человек и снарядил грузовой корабль, захваченный в Маракайбо. На его борту поместилось триста человек, остальные сели на суда поменьше — их было пять. Все вместе они составили флотилию из шести кораблей. Пункт сбора был назначен в Байахе, на острове Эспаньоле. Там пираты заготовили мясо и погрузили его на борт.
