Этой ночью они не раз подтвердили свой брак, так что назад пути не было. Впрочем, Эрик и не хотел ничего менять. Ни за что на свете. Марго по-настоящему стала его женой, и новое, не изведанное ранее чувство проснулось в его душе – чувство столь могучее, что он и сам порой пугался. С этой минуты любой мужчина, осмелившийся даже подумать о том, чтобы отнять у него Марго, рисковал своей головой. Эрик твердо знал: он убьет каждого, кто только посмеет встать между ним и этой женщиной.
Она была его женой. Она стала частью его самого – отныне и навсегда. Это было чувство, которого он никогда не знал прежде и которое, он был уверен, останется с ним до конца его дней.
Марго заворочалась во сне и чуть слышно вздохнула. Ее теплое дыхание коснулось плеча Эрика в том месте, где уютно устроилась ее голова. Счастливый и умиротворенный, он нежно поцеловал ее в макушку. Хотелось бы ему сейчас спать так же безмятежно, как Марго! Но Эрик помнил о том, что еще предстояло сделать. Каким бы усталым он ни был, но спать ему не придется, пока он не будет совершенно уверен, что сдержал данную им клятву.
Странно все же, что, пробыв в постели столько времени, он чувствует себя настолько опустошенным. Еще более диким казалось вылезти из постели, встать с мягкой перины и покинуть любимую женщину, еще спавшую сладким сном. Но Эрик превозмог себя. Осторожно отодвинувшись от Марго, он высвободился из ее объятий, соскользнул с кровати и принялся одеваться.
По своей многолетней привычке Гэрин Стэйвлот встал чуть свет и уже занимался делами, когда сын постучался в его комнату. Услышав, как открылась дверь, Гэрин поднял голову и удивленно вытаращил глаза. На пороге стоял Эрик, босой, с всклокоченными волосами. Казалось, он чем-то расстроен или сбит с толку. Гэрин чуть было не расхохотался при виде сына, но сдержался. Он уже знал, что прошлой ночью Эрик достойно выполнил свой супружеский долг. После того как его силой втолкнули в спальню, единственные звуки, долетавшие из-за массивной двери, были стоны и крики наслаждения. Да и сейчас отцу достаточно было только бросить взгляд на его измученное лицо, чтобы убедиться в этом. Несомненно, минувшей ночью мальчику отдыхать не пришлось.
– Я… мне показалось, что я могу застать вас здесь, сэр, – с довольно глупым видом заявил Эрик.
Гэрин догадывался, что какая-то тревога гложет сына, но не сделал даже попытки подбодрить его или хотя бы улыбнуться. Мальчишка скверно вел себя накануне. Пусть немного попотеет: откуда ему знать, что отец давно уже не сердится.
– Как видишь, – коротко буркнул он. – Что тебе от меня нужно, Эрик?
Сын нерешительно повел плечами.
– Может, у вас найдется немного времени? Мне бы хотелось поговорить с вами.
Гэрин откинулся на спинку кресла и знаком велел Эрику сесть.
– Конечно, время у меня найдется. Разве не странно, когда новобрачный бросает в постели молодую жену, да еще наутро после свадьбы? Надеюсь, ты был добр с леди Марго, сын?
При этих словах Эрик, возившийся со стулом, вдруг побагровел так мучительно, что Гэрин едва не рассмеялся. Эрик, не смея поднять на отца глаза, вдруг принялся самым внимательным образом разглядывать свои босые ноги.
– Прежде всего, сэр, прошу простить меня за то, что так отвратительно вел себя вчера вечером. Могу уверить вас, что я… и моя жена… достигли взаимопонимания. А что до нынешнего утра, – добавил он, бросив украдкой быстрый взгляд на отца, – боюсь, она так устала, что и не заметит моего отсутствия.
Сэр Гэрин все-таки позволил себе весело хмыкнуть. Эрик снова залился краской, уставившись в пол. А Гэрин был слишком счастлив, чтобы и дальше мучить бедного мальчика.
– Похоже, ты не посрамил мужской чести Стэйвлотов, сынок. Я принимаю твои извинения. Тебе еще многое предстоит сделать сегодня. Ты всегда был хорошим сыном. Но самое главное – подари сэру Уолтеру и нам с матерью побольше внуков, и все будет забыто навсегда! – добавил он небрежно, чувствуя, что сыну отчего-то неловко. Тот пробормотал себе под нос нечто невразумительное, и Гэрин наконец сжалился. – Очень хорошо, сынок. А теперь рассказывай, что заставило тебя в такой ранний час покинуть теплую постель и красавицу жену и прийти сюда. Держу пари, ты сгораешь желанием поскорее покончить со своим делом и вернуться назад, так что не медли! Я весь внимание!
Словно ледяная рука страха сжала Эрику сердце. Он не мог заставить себя даже поднять голову и встретить испытующий взгляд отца.
– Эрик? – В голосе отца прозвучало беспокойство.
По-прежнему не отрывая глаз от пола, Эрик набрал полную грудь воздуха.
– Жофре уже успел рассказать вам о наших приключениях, отец?
– Нет. По крайней мере не Жофре. Он сказал, что слишком устал, чтобы рассказывать, а это может подождать до утра. Так что я знаю только очень немногое, да и то со слов сэра Аллина.
– А он успел вам сообщить, как леди Марго и меня схватили люди Равинета?
– Да, конечно. Эрик, сынок, а в чем дело? – Голос отца смягчился. Сейчас в нем слышалась такая искренняя тревога, что у Эрика защипало глаза. – Неужели ты думаешь, что я мог рассердиться? Забудь об этом, парень! Наоборот, я горжусь тобой, ведь ему не удалось сломить тебя и поставить на колени! И Аллин, и Жофре уверили меня, что ты никак не мог устоять против людей Равинета, хотя и прикончил с дюжину негодяев, прежде чем тебя схватили. Ты выполнил свой долг, и никто другой на твоем месте не смог бы сделать большего.
Боль в груди сделалась почти нестерпимой. Сердце бешено колотилось. Эрику казалось, что оно вот-вот разорвется. Во рту пересохло. Он по-прежнему избегал встретиться взглядом с отцом. Слова не шли у него с языка. В эту минуту ему было все равно, что думает о нем отец. Никогда прежде он не чувствовал себя таким слабым, беспомощным и несчастным. Эрик попытался что-то сказать, но с губ его сорвался лишь хриплый шепот:
– А… а сэр Аллин уже сообщил вам, что я встретился с самим Терентом Равинетом?
– Да, – не колеблясь ответил отец.
Эрик наконец поднял на него глаза. Неужели отец не понял? Разве он никогда не замечал сходства между Эриком и Равинетом? В душе сына вдруг робко зашевелилась надежда.
